Трейси Гарвис Грейвс - Без координат
– Уверен, что так, – кивнул я. Капитану было щедро заплачено, чтобы он дождался моего прилета, как бы долго я не задержался из-за накладок в пути. Приземляясь, я был абсолютно уверен, что гидросамолет покачивается в доке.
– Прошу, идите за мной, – пригласил меня сотрудник в форме авиакомпании. Я вышел за ним из здания аэропорта и встал у обочины. – Шаттл отвезет вас к терминалу гидросамолетов. Через секунду подкатит.
– Спасибо, – поблагодарил я. После кондиционированного зала жара ощущалась еще нестерпимее. Воздух на вдохе казался густым и влажным, и я почти сразу вспотел. Когда прибыл микроавтобус, я залез в прохладный салон, но тут же сказал себе, что привыкать к этому не стоит. Припарковав шаттл у терминала гидросамолетов, водитель провел меня сквозь двойные двери, затем еще через одни такие же на другом конце помещения, и мы снова очутились на улице. Гидросамолеты стояли в ряд, привязанные к перекрещивающимся прямоугольным докам. Я вручил спутнику свой посадочный талон и, взглянув на него, мой сопровождающий сказал:
– Вот сюда, мистер Спаркс.
Я проследовал за ним к самолету, повинуясь жесту, передал спутнику сумку и остался смотреть, как он относит ее внутрь. Повернувшись, я окинул взглядом голубую воду и безоблачное небо. Все уже казалось намного проще, и я словно чувствовал, как остатки стресса бесследно улетучиваются.
Из двери самолета высунулась голова мужчины среднего возраста.
– Капитан Форрестер? – спросил я, шагнув вперед и приветственно протягивая руку. – Я Оуэн Спаркс.
Он взглянул на меня и покачал головой.
– Ну, будь я проклят, – проворчал он, посмеиваясь и пожимая мне руку. – Ты совсем не такой, как я ожидал. Сколько тебе лет-то, сынок?
– Двадцать три, – ответил я. Привыкнув к подобной реакции на свой счет, я не обиделся. Из-за необходимости вести дела я старался держаться так, как если бы был старше, чем на самом деле. Корча из себя панка, нельзя добиться всего того, чего в относительно юном возрасте достиг я. Партнеры относились ко мне с уважением и прислушивались к моим словам.
Не сомневаюсь, что мое состояние также отделяло меня от большинства сверстников. И бывали моменты – вот как этот, – когда я был рад своему богатству. Я сам заработал свои деньги, и было приятно тратить их на то, что по-настоящему хочется, забыв о неприятном чувстве, будто я должен раздавать купюры направо и налево каждому, кто попросит.
– Ну, пойдем, – сказал пилот. Я проследовал за ним в кабину, и он указал на ряды кресел в салоне. – Садись куда угодно. Только обязательно пристегни ремень.
Моя спортивная сумка стояла на кресле в переднем ряду, поэтому я сел рядом и опустил ее в ноги. Я наблюдал, как капитан Форрестер надел наушники и защелкал рычажками на панели. Он что-то коротко сказал в микрофон у самого рта, и как только получил разрешение на взлет, мы отплыли от платформы. Самолет набирал скорость, и меня вжало в кресло, когда мы взлетели.
В пути я смотрел в окно, впечатленный открывающимся видом. Прищурился от заливавшего салон яркого солнечного света и отыскал в сумке солнцезащитные очки. Безоблачное небо было таким же голубым, как и вода внизу.
Полет длился около двух часов. Некоторое время внизу не было никакой земли, но наконец самолет начал снижаться, и я впервые увидел остров. Не очень большой, протяженностью километра полтора. Чистый белый песчаный пляж, зеленая растительность, высокие пальмы, торчащие из густого леска в центральной части.
Помню, тогда я подумал, что в таком красивом месте не может случиться ничего дурного.
Мы приводнились прямиком в лагуну.
– Лучше разуйся, – посоветовал пилот.
Я улыбнулся, когда, опустив глаза, убедился, что сам он управлял самолетом босиком.
Когда я снял обувь и убрал ее в сумку, капитан Форрестер открыл дверь кабины, и мы выпрыгнули в воду. Глубина оказалась где-то по колено. Пилот распахнул багажный отсек на боку самолета, и мы принялись переносить мой скарб на берег. Пришлось сделать несколько заходов, чтобы перетащить всё. Шлепая по теплой как парное молоко воде, я распугивал стайки рыбок.
– Давай-ка пройдемся по твоему списку и удостоверимся, что я ничего не забыл, – предложил Форрестер после того, как разгрузка закончилась. Из кармана рубашки он достал сложенный лист бумаги с распечаткой одного из отосланных ему электронных писем.
Первым в реестре значился спутниковый телефон. Капитан сообщил, что мой обычный сотовый не будет работать, потому что остров находится слишком далеко от цивилизации.
– Мой номер туда уже внесен, и если вдруг возникнут какие проблемы или я срочно понадоблюсь, просто нажми вот сюда, – сказал он, указывая на кнопку, и протянул аппарат мне. Затем наклонился и ткнул в другую кнопку. – Если по какой-то причине я не отвечу, звони на вот этот номер. Это аэропорт. Батарея продержится несколько месяцев – конечно, если ты со скуки не начнешь названивать всем кому ни попадя.
– Я никому не собираюсь звонить, – пообещал я. В прошлой жизни не осталось ни одного человека, с которым мне хотелось бы поговорить.
Капитан потянулся за следующим предметом – большим рюкзаком, стоящим на песке. Из тех, какими пользуются заядлые туристы, когда отправляются в пеший поход и несут свои пожитки сами. В последний раз я таскался с таким рюкзаком в двенадцать лет. Тогда в подарок на день рождения я попросил отца записать меня на недельное путешествие по горам Сьерра-Невады, организованное клубом «Любители странствовать». Нам с папой нравились походы, и он брал меня с собой, сколько я себя помню. Маму и сестру подобный досуг не интересовал, но я счастливее всего чувствовал себя на природе, и чем дальше от цивилизации, тем лучше. Когда папа принес домой проспект «Любителей странствовать» и мы вместе его прочли, я сразу же понял, какую мечту хочу осуществить.
Семь дней в глуши стали всем, на что я надеялся, и они изменили меня так сильно, что тогда я этого даже полностью не понял. Но через два дня после моего возвращения из экспедиции папа умер от аневризмы мозга, и с тех пор я больше в походы не ходил.
Теперь, стоя на пляже, я думал, не является ли мое желание пожить отшельником на необитаемом острове попыткой воссоздать настроение, владевшее мной во время той экспедиции. Тогда я был слишком молод, чтобы ощутить истинное озарение, но предчувствовал его. Предчувствовал то просветление, которое реально достичь лишь в месте, куда толком не ступала нога человека, причем в полном одиночестве.
Я расстегнул рюкзак и вытащил его содержимое: спальный мешок, коврик и тент. Рюкзак был необязателен, но вещи в нем компактно умещались и их легче было транспортировать с самолета на пляж. Он еще может пригодиться, когда я займусь исследованием острова.
