Рэймонд Чандлер - Высокое окно
Я зажег сигарету и бросил спичку в агатовую пепельницу, которую, казалось, никогда еще не использовали по назначению.
– Я сказал «может быть». Не обязательно. Он просто мог следить за этим домом. Именно здесь он прицепился ко мне, не думаю, что он следил за мной раньше. – Я все еще держал монету на раскрытой ладони. Я перевернул ее, подкинув, посмотрел инициалы «Е.Б.», стоящие на левом крыле орла, – и убрал в карман. – Он смог ошиваться у этого дома потому, что его наняли продать редкую монету одному старому ушлому дельцу по имени Морнингстар. А старый ушлый делец что-то заподозрил и сказал Филипсу – или просто намекнул, – что монета краденая. Случайно он обознался. Так как если ваш дублон Брэшера действительно сейчас находится наверху, значит, Филипс был нанят продать вовсе не краденую монету. А фальшивую.
Мердок чуть передернул плечами, как будто ему стало зябко. И больше не пошевелился.
– Боюсь, тут, в конце концов, вырисовывается длинная скучная история, – мягко сказал я. – Конечно, было бы лучше придумать что-нибудь поинтересней. Это не очень веселая история, потому что в ней два, а может, и три убийства. Человека по имени Ваньер и человека по имени Тиджер однажды осенила идея. Идея заключалась в изготовлении копии редкой и дорогой монеты. Не настолько редкой, чтобы пользоваться колоссальным спросом, но достаточно редкой, чтобы принести много денег. Они выбрали способ, каким зубные техники изготавливают золотые пломбы. То есть из мелкозернистого цемента, который называется альбастоном, делается форма. Потом с помощью этой формы из воска отливается точная копия монеты; восковая заготовка покрывается другим видом цемента – кристоболитом, способным выдерживать без деформации очень высокую температуру.
В полученной форме оставляется крохотное отверстие – с помощью стальной иглы, которая вынимается после того, как цемент схватится. Потом форма из кристоболита нагревается до тех пор, пока расплавленный воск не вытечет через оставленное отверстие, после чего в наличии остается полый шаблон для отливки монеты. Он закрепляется в плавильном тигле на центрифуге и заполняется расплавленным золотом с помощью давления, возникающего в тигле при вращении. Потом все еще раскаленную форму окунают в холодную воду, кристоболит растрескивается – и в руках остается золотая монета с крохотной золотой иголочкой на месте отверстия. Эта иголочка срезается. Образец обрабатывается кислотой, полируется, и вот мы имеем не бывший в обращении, совершенно новый дублон Брэшера, отлитый из чистого золота и как две капли воды похожий на оригинал. Уловили идею?
Он кивнул и бессильно вытер ладонью лоб.
– Для проведения этой операции достаточно мастерства простого зубного техника, – продолжал я. – Изготавливать таким образом современные золотые монеты невыгодно, так как в этом случае расходы на материалы и работу не окупаются. Но отлить золотую монету, ценность которой определяется ее редкостью, очень даже выгодно. Так они и решили. Тут-то на сцене появляетесь вы. Вы берете дублон, как вы и говорили, и отдаете его, но не Морни, а Ваньеру. Верно?
Он смотрел в пол и ничего не отвечал.
– Расслабьтесь, – сказал я. – Ничего ужасного вы не совершили, если учитывать ваши обстоятельства. Вероятно, он пообещал вам денег, чтобы вы могли расплатиться с карточными долгами. Но он имел над вами большую власть, чем только это.
Мердок быстро взглянул на меня, он был страшно бледен, и в глазах его был ужас.
– Откуда вы знаете? – прошептал он.
– Кое-что мне рассказали, кое-что я выяснил сам, кое-что предположил. Я вернусь к этому позже. Итак, Ваньер со своим приятелем изготовили монету и хотели ее опробовать, то есть проверить, пройдет ли она экспертизу у знатока редких монет. Ваньер решил нанять какого-нибудь дурачка – и тот должен был попытаться продать фальшивку старому Морнингстару, причем достаточно дешево, чтобы тот решил, что монета краденая. В качестве дурачка они выбрали Джорджа Филипса – по его идиотскому объявлению в газете. Думаю, Ваньер связывался с Филипсом через Лу Морни, во всяком случае, сначала. Вряд ли она была в курсе дела. Ее видели, когда она передавала Филипсу маленький сверток. Там был дублон, который паренек должен был попытаться продать. Филипс показал его Морнингстару, но тут-то и возникло неожиданное препятствие. Старик прекрасно знал все коллекции редких монет. В подлинности дублона он, вероятно, не усомнился, а инициалы мастера, стоящие против обыкновения на левом крыле орла, навели его на мысль, что это Брэшер Мердока. Он позвонил сюда и попытался прояснить ситуацию. Ваша мать сразу же что-то заподозрила, и таким образом пропажа монеты была обнаружена. Миссис Мердок решила, что дублон украла ненавистная ей Линда, – и наняла меня, чтобы я вернул краденое и раздобыл порочащие Линду свидетельства для развода.
– Я не хочу никакого развода, – горячо сказал Мердок. – Мне и в голову никогда не приходило. Она не имеет права… – Он осекся, бессильно махнул рукой и как будто всхлипнул.
– О'кей, я знаю. Итак, старый Морнингстар нагнал страху на Филипса, который был вовсе не жуликом, а просто дураком. Он заставил паренька дать ему свой телефон. Я подслушал, как старик звонил ему после моего ухода из офиса. Я предложил Морнингстару выкупить у него дублон за тысячу долларов, и он предложение принял, посчитав, что сам сможет купить монету у Филипса значительно дешевле, кое-что заработать себе на этой махинации, и все тип-топ. Тем временем Филипс вел слежку за вашим домом, вероятно, чтобы выяснить, заявили вы в полицию или нет. Он увидел меня, мою машину, прочитал мое имя на водительской лицензии – и случайно оказалось, что он меня знает.
Он таскался за мною, не решаясь обратиться за помощью, пока я сам не заговорил с ним; паренек промямлил что-то о том, что знает меня еще по Вентуре, и о том, что он влип в какое-то подозрительное дело и что за ним следит длинный тип со странным глазом. Этот тип – Эдди Пру, телохранитель Морни. Морни знал, что его жена крутит с Ваньером, и приставил к ней Эдди. Пру видел, как она встретилась с Филипсом неподалеку от его дома на Курт-стрит. И Пру следил за пареньком до тех пор, пока не заподозрил, что тот заметил его – как и было на самом деле. Эдди или кто-то еще из людей Морни могли увидеть меня входящим в дом Филипса на Курт-стрит. Пру пытался запугать меня по телефону, а позже позвонил и пригласил к Морни.
Я бросил окурок в пепельницу, взглянул на жалкое, несчастное лицо человека напротив и продолжил. Это было тяжелое занятие, и звук моего голоса начинал раздражать меня.
– Теперь вернемся к вам. Когда Мерле сказала, что ваша мать наняла сыщика, вы испугались. Вы поняли, что она обнаружила пропажу дублона, и, полный энергии, явились в мой офис, чтобы что-нибудь выведать у меня. Очень изящный, очень саркастичный, очень заботливый по отношению к жене – но и очень взволнованный. Что именно вы выведали у меня, я не знаю, но вы срочно связались с Ваньером. Теперь вам нужно было скорей вернуть монету, присовокупив к этому какую-нибудь мало-мальски вероятную историю. Вы встретились с Ваньером, и он вернул вам дублон. Скорей всего, это тоже подделка. Ваньер видит, что его предприятие находится под угрозой срыва, еще не начавшись. Морнингстар позвонил вашей матери, и та наняла меня. Морнингстар что-то заподозрил. Ваньер идет к Филипсу, проникает в дом через черный ход и пытается прояснить ситуацию. Но Филипс не сказал ему, что уже отослал дублон мне. Это можно заключить из того, что Ваньер не пытался выйти на меня. Не берусь судить наверняка, но, вероятно, Филипс сказал Ваньеру, что все это мошенничество, что знает, откуда взялась монета, и что он собирается пойти в полицию или к миссис Мердок. Ваньер же просто вынул пистолет, ударил паренька по голове и затем застрелил. Он обыскал его и всю квартиру, но дублона не нашел. Поэтому пошел к Морнингстару. У того монеты тоже не было, но Ваньер ему не поверил, он проломил старичку череп ручкой пистолета и обыскал его сейф; может быть, он нашел там какие-то деньги, может, нет, – во всяком случае, он создал видимость ограбления. Потом мистер Ваньер полетел домой; все еще несколько раздраженный тем, что не нашел дублон, но вполне удовлетворенный приятно и полезно проведенным вечером. Пара милых аккуратных убийств. Теперь нужно было подумать о вас.
34
Мердок метнул на меня испуганный взгляд и уставился на зажатый в руке мундштук. Потом запихнул мундштук в карман, внезапно вскочил, сжал руки и снова упал в кресло. Вытащил платок и промокнул лоб.
– Почему обо мне? – хрипло спросил он.
– Вы слишком много знали. Может, вы знали о Филипсе, может, и нет. Зависит от того, насколько глубоко вас втянули в это дело. Но вы знали о Морнингстаре. План сорвался, и Морнингстара пришлось убить. Ваньер не мог просто сидеть сложа руки и надеяться, что эта новость не дойдет до вас. Он должен был закрыть вам рот – очень-очень крепко. Но он не мог убить вас. Это был бы скверный ход. Тогда бы он не смог держать в руках вашу мать. Она холодная, жестокая, алчная женщина, но, случись что с вами, она превратилась бы в разъяренную тигрицу и не остановилась бы ни перед чем.
