Ульяна Каршева - Город голодных теней. Равновесие
- Подъезд в конце дома, - сказал вышедший из машины Влад и оглянулся. - Лена, идём. Игорь, слишком близко не иди за нею.
Дом был очень длинный, отчего располагал аркой в середине. Тёмное отверстие сразу напомнило Лене о том, где нашли первый след Дмитрия. И девушка резко вспомнила. Спутник Дмитрия! Это то самое существо, о котором говорил Алексеич! Вот кого подцепила Лена, задев Дмитрия!.. Уже что-то - решила девушка. Будет время - и обдумать можно, и Влада потормошить. А пока...
- Сто семьдесят вторая квартира, - осматриваясь, сказал Влад. - Нам в ту сторону.
И они пошли немного вниз - к последнему подъезду дома.
Людей было немного. Гуляли опять-таки молодые мамы с колясками или женщины в возрасте - с малышами, которых, видимо, не смогли устроить в детские сады. На скамьях у некоторых подъездов сидели старики и старухи. У нужного подъезда на скамейке сидел старик, а рядом стояла женщина - наверное, из магазина. Она поставила на скамью тяжёлую сумку и рылась в ней. Возможно, не могла найти ключей.
Старик сидел спокойно, глядя на соседний газон. Весь какой-то торжественно печальный в своём помятом, когда-то деловом чёрном костюме. В толстых тапках - наверное, ноги больные...
- Простите, вы из этого подъезда? - обратилась Лена к женщине.
Та с трудом разогнулась.
- Да, из этого. Ищите кого-то?
- Нам нужен Александр Михайлович.
- А-а... - Женщина посмотрела на старика и, вздохнув, сказала: - Александр Михалыч, вас ищут. А по какому вопросу-то?
Старик даже глаз не поднял, услышав своё имя.
Лена торопливо (эх, не подумали с самого начала о причине поиска!) сказала:
- Нет, нам нужен не этот человек. Наш Александр Михалыч помладше будет. - И тут же с наивностью спросила, мягко посылая женщине эмпатическую волну доверия: - А почему этот ваш Александр Михалыч молчит? На имя не откликается?
- Да он инфаркт пережил, - оживившись, сказала женщина. - Думали - уж всё, помрёт. А он выжил. Повезло ему очень. В подъезде с сердцем плохо стало, а там какой-то мужик позвал на помощь. А у нас медсестра живёт - она-то знает, как помогать, когда с сердцем плохо. И помогла. Да только после этого случая Александр Михалыч как вышел из больницы, как будто совсем другим стал. Всех узнаёт, но говорить не говорит ни с кем. Всех сторонится... Да и сам. Что-то нехорошее с ним. Рядом стоять... - Женщина осеклась и внезапно вынула из сумки ключи. - Ой, ключи нашлись! Ну, я пошла.
Когда дверь закрылась за нею, Влад быстро перевёл взгляд на Лену.
- Она хотела сказать - неприятно, - задумчиво сказала девушка.
- Э... Лена, ты ведь рядом с ним стоишь, - напомнил Влад. - Он тебя слышит.
- Ну и фиг с ним, - спокойно сказала девушка. - И пусть слышит. Всё равно мои слова никаких эмоций у него не вызывают. Я уже сколько стою рядом... Он должен был взволноваться, когда эта дама рассказывала про инфаркт. Ведь она невольно напоминала о болезненных для него минутах. А у него даже дыхание не изменилось. Эй. - Лена присела перед стариком на корточки. Пристально всмотрелась в полузакрытые веками глаза. - Уважаемый Александр Михайлович, вы меня слышите?
Старик не дрогнул.
- А ведь та женщина разговаривала с вами, - чуть не шёпотом сказал Влад. - Почему же он даже не говорит? Хоть бы ответил что... Может, попробовать обратить его внимание на нас контактно?
- В смысле - дотронуться до него?
- Ну да...
- Влад, я дотронусь до плеча, но следи за мной, ладно?
Лена облизала губы, внимательно оглядела старика. Теперь всё то, о чём говорила ушедшая женщина, предстало в чётком виде. Лицо старика было тяжёлым от неподвижности. Такими бывают лица людей, которые мало разговаривают, мало чувствуют. Застылая маска... Попробовав эмпатически пробиться сквозь эту маску, Лена вздохнула. Непробиваема. Что ж... Она осторожно опустила ладонь на плечо старика. Даже не вздрогнул от чужого прикосновения. Лена осторожно подвигала его плечо...
И провалилась в пустоту, в которой работало что-то очень мощное и равнодушное. Не пришлось закрывать глаза, чтобы прочувствовать эту мощь. Хуже, что рядом с этой работающей мощью становилось... холодно. Лена ещё чувствовала рядом стоящего Влада, чувствовала его беспокойство, перерастающее в тревогу. Но почему-то становилось всё равно. Она стояла, ощущая, как ей передаётся безразличие старика, и поверхностно думала о том, что эмоции - это слишком громоздко... Странная мысль. Но справедливая.
13
Она оцепенело шагнула и села рядом со стариком, не убирая ладони с его плеча.
Услышала далёкий-далёкий взволнованный голос Игоря:
- Он опутал её! Разорви эту связь!
- Не на-до, - по слогам выговорила она, с трудом поднимая отяжелевшие губы. - Не ме-шай.
- Не мешай ей, - почти одновременно сказали совсем близко, чуть не над головой, и она узнала Влада и преисполнилась благодарности к ним обоим. И за то, что испугались за неё, и за то, что поняли.
Она смотрела и не видела того, что видели они, встревоженно стоящие рядом. Для неё старик исчез. Вместо него рядом с Леной сидело странное существо. Девушка наблюдала за ним боковым зрением, отчётливо сознавая, что, поверни глаза в его сторону, снова увидит всего лишь старика в старом чёрном костюме.
Но пока это было... существо. У него оказалась бесформенная голова. Будто лепили её из глины или пластилина, а она всё не получалась и не получалась желаемой формы. И тогда демиург разозлился и, от безнадёги, раздражённо обшлёпав всё ещё податливый материал теми же мокрыми руками - уже не глядя, бросил испорченную заготовку в угол мастерской... И ладонь девушки опиралась не просто на подплечник пиджака, а на... Лена забыла, как называется орех, покрытый будто растительной шерстью. Но, если бы она держала его в руках, кажется, тактильное ощущение было бы именно таким: кожа касается тонкого плеча, жёсткого, как засохшая деревяшка, и косматого от твёрдой колючей шерсти. Тем не менее, плеча живого, тёплого под ладонью.
Существо повернуло голову так плавно, словно где-то включили кнопку.
Лена всё тем же боковым зрением, чувствуя себя сидящей перед микроскопом, изучала: большие тёмные глаза - какие-то безвольные и без единого намёка на осмысленность; нос - треугольник-пирамидка, опять-таки точно приклеенный или прилепленный к чему пришлось на этой части головы. Ноздрей не видно. Рот - безгубый. Лицо - та же кора, заросшая твёрдой, даже жёсткой шерстью коричневого цвета.
Но Лена не была бы спецом, если бы даже в состоянии оцепенения не вспомнила о главном. Впрочем, это главное она всегда машинально использовала. Запустив эмпато-щуп вокруг тела существа, девушка попыталась уловить хоть малейший проблеск его эмоций. Отклика нет. Тогда Лена осторожно открылась. Теперь, свободная для проникновения в собственное энергополе любой эмоции, самой плохо уловимой. Это был чистой воды эксперимент. Она не боялась, что до неё дойдут чувства тех кто стоит рядом, или тех, кто проходит мимо скамьи, поневоле любопытствуя, хоть и не останавливаясь. Существо, едва она положила руку человеческой оболочке, оградило её странным щитом от мира тех, кому она принадлежала. Лена не знала - зачем. Но использовала этот щит как стену - лабораторную.
