Станислав Жейнов - Другой
— Это топляки.
— Откуда они?
— Наверное, сплав…
— По озеру?
— Тут есть течение.
— Опять ты ничего не знаешь. Стоп машина… там, желтеет что-то впереди.
Почувствовал как лодка поворачивает, волны стали захлестывать через борт, спина сразу намокла, — а холодно…
— Да, это риф, — сказал Антон. — молодец юнга — твой день, идешь в рост, назначаю, старшим вперед смотрящим.
— Знакомый — гордился, что поднялся по карьерной лестнице. А она оказалась "курьерной". Потом уже дослужился до лифтера, а до того в лифт не пускали, по ступеничкам вверх-вниз, посылки носил, вверх-вниз, вверх-вниз…
— Антон, а можем быстрее? — спросил я.
— Волны большие. Ты не видишь, как ту лодку болтает, опасно очень… пару раз, так наклонялась нехорошо…
— Какое неприятное слово — топляк, — сказал Игорь, — ничего не напоминает?
— Нет, — ответил Антон, — топляк он и есть топляк.
— Тятя, тятя, наши сети, притащили топляка. Хорошо. Играем в игру — называется: "анти ассоциация". Правила простые. Я называю слово — например "топляк". Ты, находишь слово, которое я не могу, никак, связать со своим "топляком".
— Не понял.
— Я говорю — топляк, а ты говоришь — мышьяк. У меня ассоциации, логическая цепочка: топляк, утопленник, смерть. Мышьяк — тоже смерть. Мышьяк, не подходит — думай другое слово, понятно?
— И в чем смысл игры?
— Ты предлагаешь пять вариантов, если на все, я нахожу ассоциации — ты проиграл, ясно?
— А мы играем? — спросила Саша.
— Ну а как же… Антон готов? Давай уже "топляка" дотопим…
Антон задумался:
— Синяк.
— Во первых — оба на "як", ну да ладно… "Топляк" — это бревно… Бревно упало на голову — получился синяк. Слишком очевидная ассоциация, не подходит, думай еще.
— А что, бревно падает на голову и получается синяк? — спросил Сергей.
— Если бревно — "топляк", то почему бы и нет…
— Ничего Сережа, не спорь с ним, у меня есть слово получше: — Троллейбус, — говорит Антон. — Ну что?
— Опять плохо. Объявление по радио было, буквально вчера: "Очередной троллейбус упал с обрыва в реку", а я еще подумал — "ну прямо, как "топляк"". Когда ты только сказал слово "топляк", у меня сразу, тот троллейбус перед глазами, как кадры — бах, бах…
Я поймал взгляд Игоря, покачал головой: — Не убедительно.
— Да и вообще! — возмущенно сказал белорус. — По бордюрам эти троллейбусы летают, но не дрова же везет, в конце-концов… и пассажиры кричат — "Не дрова везешь!" А у меня сразу — дрова, бревно, "топляк".
— Точно, — сказала Саша. — Антон, не подходит. Есть взаимосвязь. Теперь увижу троллейбус, обязательно вспомню про "топляк".
Антон погрустнел:
— Уже и не знаю. Может — энтузиазм?
— Пожалуйста: Энтузиазм, субботник, Красная площадь, Ленин и бревно. Ты не стараешься, Антон.
— Эмансипация, — сказал Антон, в глазах бородача вспыхнула искорка надежды.
— Не стараешься! — уже не оглядываясь на капитана сказал Игорь. — Вот смотри…
— Отпусти его! — поросила Саша. — И он хорошее слово придумал, пусть теперь Сережа…
— Ладушки. Отпускаем.
Игорь посмотрел на Сергея: — Ну что, друг? Пора уже что-то решать с эмансипацией.
— Хорошо, — Сергей задумался, брови съехались к переносице. — Гранатомет.
— Да. — говорит Игорь, — эти "эммансипэ" уже форму напялили… Вояки блин… Как в Англии, не армия, а пансионат для девочек. А случись война…
— Я понял, к чему ты… — отрезал Сергей. — Тогда — дельтаплан.
— Раньше, на дельтапланах в юбке-то, сильно не полетаешь, а теперь конечно, брюки напялили…
— Хорошо. Тогда — рефрижератор.
— Это вообще хохма… Решил на днях купить рефрижератор…
— Зачем он тебе?
— Соседка попросила. Эмансипация бьет через край: хочу — говорит рефрижератор и все… Поперек лестницы легла и хоть режь ее… " иди и купи… иди и купи!", а у самой в руках книжка "Регенерация диффузной биомеханики" и знаешь, что я подумал?
— Подумал, то же, что и все. Что взаимосвязи нет.
— Да?! Почему, когда люди говорят: "эмансипация", всегда добавляют — "и рефрижератор"?
— Рефрижератор подходит, — заступилась за жениха Саша. Игорь недовольно развел руками. Саша взяла на себя роль ведущей; забубнила какую-то считалочку, указательный палец пол минуты трясся в воздухе, наконец, остановился на мне.
Какие красивые пальцы: нежные, маленькие, как у ребенка, и ногти длинные ухоженные, как, со вкусом, подобран лак и узоры, и эти волнистые полоски… Люблю, когда ногти у девушки ухожены. Хотя, еще, секунду назад не любил, вернее, было все равно, но как давно это было…
— Глебушка, теперь ты. У тебя очень легкое слово, не бойся — говори, я не дам тебя обижать.
— С тобой ничего не страшно. Было бы конечно проще, знай я, что это за устройство, хотя… Ну, допустим — лошадь…
Игорь пренебрежительно усмехнулся; Сергей подыграл стыдящим головокачанием; даже невидимый мне Антон, напомнил о себе унизительным — "Хе!"
— Лошадь? — разочарованно уточнила Саша. — Не сочти, за предательство, но на ком еще возить рефрижераторы?
— Ну тогда… А на пингвинах их не возят?
— А к кому их по твоему возят? — спросил Игорь.
— Ах так! Мое слово — ку-клукс-клан.
— Не говори пожалуйста ку-клукс-клан, — попросила Саша. — Я, потом его скажу. Такое красивое — из детства.
— А мне, что тогда?.. Я других не знаю.
— Хорошее слово — гильотинирование, думаю, они его пропустят. Попробуй.
Я сказал — "разведчик", Саша — "зеленка", Игоря помучили, но отпустили с "дельтапланеристом", вернулись к Антону. Его не отпускали долго, он злился, называл игру бредом, говорил, что все в одни ворота, что это насилие над мозгом, что всех жалел и отпускал, а вот в другой раз… но еще на что-то надеялся, предлагал новые и новые варианты.
— Онега, — говорит.
Игорь отвечает сразу:
— Онега — озеро, озеро — река, река — устье, или дельта, дельта — дельтаплан, а там и дельтапланерист рядышком.
— Человек.
— А мой дельтапланерист, еще и хороший человек, трое детей — только официальных, к слову: тоже, почти все, человеки.
— Малинник, — не унимается бородач.
— Классическая ситуация: Собираю малину, в небе виртуозит дельтапланерист, пропеллер конечно отлетает, ужас, авария…
— У дельтаплана нет пропеллера, — говорю.
— Ему же хуже, — говорит Игорь, — да и откуда ему быть, сказал же, винт отлетел. Падает прямо на меня, а я кричу: "Дельтапланерист! Осторожней! Не залети в малинник!"
— Ну, это уже черти что! — кричит Антон.
— Сдаешься?
