Наталья Патрацкая - Свифт и алмазная дама
Рязанов терял над собой контроль под взглядом женщины, которая его гипнотизировала просьбами и взглядами. Всегда скрытный, он перед красивой незнакомкой открывал дверцы шкафа, обнажал сейфы, и выставлял все лучшее для демонстрации… Дама, когда почувствовала, что открытых сейфов более чем достаточно, сказала, что берет три предмета: бриллиантовый крестик, бриллиантовую брошь ромашку, запонки. После этого она сказала, что необходимо позвать мужа, который ждет ее в машине для согласования столь дорогих покупок.
Ювелир, как под наркозом потерял ощущение жизни, просто услышал, что у него сразу много берут, и открыл дверь 'мужу' женщины.
В квартиру ворвались двое мужчин, один из них скрутил руки и ноги ювелиру, второй заклеил ему рот лентой. Мужчины были в масках, и все трое, вместе женщиной, стали чистить сейфы. Скрученный ювелир лежал бы себе спокойно, может быть, и выжил, домушники – не медвежатники. Но ювелир, как змея пополз к одной из кнопок, которая связывала квартиру с сигнализацией в милиции. Кнопки связи располагались в разных местах квартиры и на разной высоте. Ювелир хотел носом нажать на ближайшую кнопку. Он подполз к кнопке и стал давить на нее носом, это заметила женщина, которая стремительнее мужчин очистила сейф, она крикнула своим мужикам, чтобы посмотрели на ювелира.
Один из домушников озверел, при виде кнопки у носа ювелира, и выстрелил в него из пистолета с глушителем. Все трое схватили награбленное и бросились за порог квартиры. В милиции прозвенел звонок, наблюдатель лениво вызвал бригаду детектива Баха, те лениво сели в машину и поехали по вызову в квартиру ювелира.
Дверь в квартиру была приоткрыта, были открыты шкафы и сейфы, улов у домушников был хороший.
Ювелир еще дышал, его в жизни уже не один раз били и убивали, но он был жизнестойким человеком. Вызвали скорую помощь, ювелира увезли. В квартиру приехала целая бригада из уголовного розыска, но, ни одного отпечатка пальцев, кроме ювелира не обнаружили. Соседей на улице не было, все смотрели новый сериал, а на улицу дружно выходили после шести вечера, а во время ограбления не было и семнадцати часов. Не выжил ювелир. Ему попали в сердце, руки связанные за спиной выстрелу не помешали. Один сейф вскрыт не был, но его вскрыли умельцы из уголовного розыска, в нем были основные бриллианты для работы, унесли готовые изделия и деньги.
Мне о смерти ювелира Рязанова сообщила его соседка, часто мы встречались, частенько приходила я в этот дом. Идти самой к детективу Баху, который будет заниматься этим делом, я не решалась. Я понимала, что все складывалось против меня, и не верилось, что кто-то случайно убил ювелира и ограбил, это ведь серьезный удар и по финансированию моих фильмов!
Чтобы не нашли товарищи из органов внутренних дел, я чувствовала, что здесь произошли события, которые мне сильно могут повредить в карьере сценариста – постановщика. И я приняла решение: пока меня не обнаружили по наводке той же соседки, мне необходимо уехать из округа и немедленно! Что это мне даст, я не знала, но исчезнуть очень захотелось. А вдруг и ко мне придут те, кто пришел к ювелиру? Свифт меня понял, сам он к ювелиру не ходил, но о его существование знал. Мысль о моем отъезде муж одобрил. 'Куда ехать', – думала я, и решила, что поеду в Песчаный округ. Далеко, а что делать? Деньги после последнего фильма у меня еще были, часть их я отдала мужу, а всем, кто со мной работал, я давно заплатила.
Шах Рафаил встретил меня в своем дворце, но не то, чтобы не узнал, но без особой радости. Оба мы несколько поутихли. Меня он направил к принцессе Лилии, дабы отвлечь ее, поговорить с ней, если получится, написать сценарий, и забыл про нас.
Принцесса Лилия постарела, но не столько внешне, сколько в ее глазах не было оживления, она была, как замороженная среди раскаленных песков за пределами дворца шаха Рафаила.
Мы нашли общий язык. Принцесса Лилия повеселела и попросила меня вывести ее из округа, чтобы погулять по округу. Шах Рафаил разрешил нам делать все, но запретил покидать его округ. Принцесса Лилия надела джинсы, блузку, растрепала волосы и, счастливая от свободы, выскочила за ворота дворца. Больше всего ей хотелось искупаться на пляже, а не в бассейне. Море плескалось тягучими волнами, длинными и плоскими. Мы вошли в воду и были обе довольны жизнью и свободой.
Потом мы лежали на горячем песке и наслаждались небом, морем и женскими разговорами.
Дня три мы спокойно ходили на море, на четвертый день рядом с нами остановились два мужчины. Один из них был из округа Тойшер, его направил к принцессе Лилии король Альберт. Второй мужчина был из моего округа, и у него ко мне были вопросы.
Свобода перестала улыбаться. Король Альберт просил принцессу Лилию приехать к нему и их сыну, обещал после визита отпустить ее в Песчаный округ, если она захочет.
Меня приглашали поговорить по поводу ювелира Рязанова, нашли меня и на пляже в Песчаном округе, по бумагам ювелира и по моим бриллиантам, не без помощи доброхотов всех мастей. Мы с принцессой Лилией поникли и поняли, что нам было бы лучше сидеть во дворце у бассейна, чем у моря… Шах Рафаил выручил нас. Как оказалось, его люди наблюдали за нами, но к нам не приближались для иллюзии свободы. Принцесса Лилия, конечно, хотела бы встретить сына, но она знала и герцогиню Аду, и знала, что там ее не ждут, и счастью улыбнуться не дадут.
Я сказала товарищу, что… А, что я могла сказать? Что я, как магнит, для бриллиантов, они меня сами находят, а я их отправляла ювелиру, а теперь у меня, нет бриллиантов и нет ювелира. Мне и так трудно… Нет, я ювелира не убивала, мне он нужен был живым, с ним было удобно. Бриллианты у меня не краденные, но с историей. Меня попросили вернуться в свой округ, но я спряталась за стенами дворца шаха Рафаила. Мы с принцессой Лилией пришли к открытому бассейну, выпили по глотку вина и рассмеялись: нам уже нечего было терять! Шах Рафаил был занят своими женами, детьми, свой округом, и ему не было дела до меня.
У Татрины против Айстры выросли зубы. Дело в том, что у Татрины от Свифта в свое время родился сын Влад, о чем она не обмолвилась ни одному человеку, даже Свифту.
Влад родился после любви Татрины и Свифта в горах, когда он служил в армии. Она умудрилась выйти замуж за Гербаима, уже ожидая ребенка. Гербаима она знала с детства. С Татриной, Гербаим познакомился в детстве, когда приезжал к отцу пограничнику вместе с мамой на заставу. Ее длинные волосы развевались над горами.
У подножья гор был виден небольшой округ. Она, юная девушка, лет пятнадцати и молодой большеголовый парень гуляли по родным горам. Свидание в горах было постоянной романтикой их жизни. Татрина прыгала, как горная козочка, парень слегка тяжеловато ее догонял. Поцелуи мимолетные, как горный ветерок иногда радовали целомудренные сердца. Они знакомы были всегда, учились иногда в одной школе, дружба детская постепенно переходила в юношескую влюбленность. По горам Татрина и Гербаим гуляли часто, просто кроме гор здесь ничего интересного и не было.
