Валерий Иванов-Смоленский - В перекрестье Времён
Нож проходил мимо, но в руке лысого появилась точно такая же выкидуха, и он тоже сместился левее. Усатый здоровяк занял его место и широко развел руки, перекрывая путь к заветной арке. Роба, в отчаянии, поднял с земли кусок доски и решил идти на прорыв.
Новый бросок от бедра, и второй нож устремился все к той же робиной ноге и в то же самое место, куда был направлен и первый удар. Лысый, вероятно, был непревзойденным мастером по части метания колюще-режущего холодного оружия. Роба, отвлекший свое внимание на усача, в районе пребывания которого собирался прорываться, поздновато заметил этот новый бросок. Казалось, лезвие было уже в десятке сантиметров от его ноги, которая была в данный момент опорной и быстро убрать ее — значило потерять равновесие и упасть. А упасть, значит, стать легкой добычей бандитов. И тогда он выставил навстречу лезвию кусок подобранной доски. С противным дребезжащим чмоканьем нож впился в застарелую древесину и пробил ее насквозь, проникнув в податливый материал по самую рукоятку.
А лысый готовил уже следующий бросок новой, неведомо откуда взявшейся, выкидухой.
— Ну-ну, — с неприкрытым удивлением произнес он, обескураженный такой поразительной ловкостью незнакомого парнишки, — увертлив, однако, стервец! А на улице, кстати, уже менты прибыли. Бежать тебе некуда — заметут моментом и в тюрягу, за то, что товарища нашего пришил.
Действительно со стороны улицы раздался нарастающий вой приближающихся милицейских сирен. Роба оказался в ловушке и застыл на месте, не зная, что предпринять. Ведь претензии по поводу лежавшего в беспамятстве одного из грабителей были вполне обоснованными. Его, робиных рук, дело. Может, и в самом деле убил человека…
Конечно, пользуясь чудесными свойствами пластинки, он запросто мог уйти и от лысого и от милиции. Но такой неожиданный разворот событий привел его в настоящее смятение, и он плохо соображал в реальности. Чувства перепутались и переплелись, и разум уступил место инстинктам. А стремление было только одно — бежать отсюда подальше, скрыться побыстрее и от бандитов и от стражей правопорядка. Метавшийся по сторонам взгляд сконцентрировался на остатках ведущей куда-то вверх пожарной лестнице на стене дома.
В арке уже змеились разноцветные переплетения сполохов милицейских мигалок, и Роба бросился в сторону спасительной, как ему казалось, лестницы. Несколько метров были преодолены мгновенно. Первых двух пролетов в лестнице не было вообще, только с боков торчали ржавые металлические остатки ступенек, и Роба, подпрыгнув с разбега, уцепился сразу за третью…
Он целиком оказался во власти инстинктов убегающего от погони загнанного зверя и не помнил, как оказался на покатой крыше дома, с нее перепрыгнул на следующую крышу, затем — на третью…
Ворвавшиеся во двор работники милиции в бронежилетах защитного цвета и с автоматами в руках лишь зачарованно наблюдали за его феерическим перемещением вверх по стене дома и фантастическими прыжками по крышам домов. Один из них попытался взобраться на лестницу вслед за беглецом, но это ему не удалось — бронежилет не давал высоко подпрыгнуть. Еще двое бросились назад к арке на перехват убегающего на улице. Пытавшийся влезть на лестницу побежал за ними вслед, громко стуча высокими коваными башмаками. Передвижная милицейская группа, или сокращенно ПМГ, прибыла и вступила в дело очень оперативно.
— Что здесь произошло? — этот вопрос старший милицейского наряда адресовал оставшейся во дворе троице, — в милицию позвонила неизвестная женщина и сказала, что кто-то призывал здесь на помощь.
— Это она кричала, — лысый ткнул пальцем в сторону подошедшей к остальным девице, — этот псих хотел…
— А, это кто тут валяется? — в полумраке милиционер заметил лежащего четвертого участника событий и осветил его фонариком, — что с ним?
— Его избил этот урод, неизвестно откуда свалившийся на нашу голову. Мы спокойно разговаривали, курили…
— Он жив?
— Думаю, да. Он потерял сознание.
— Сейчас я вызову скорую, — старший наряда включил рацию и зачастил в нее короткими фразами, указывая координаты своего местонахождения.
— Да, не надо скорую, — влез в разговор усатый, — он живучий, счас оклёмается и встанет, хоть бы что.
— Положено, — отрезал милиционер, — кроме оказания помощи, врач освидетельствует потерпевшего на предмет тяжести причинения ему телесных повреждений. Кто вы такие? Документы у вас есть?
— Чуть что — сразу ксивы ломать[2]… Ну, кто же ходит по родному городу с документами, — заулыбался лысый, — но личности наши установить просто, запросите их по компу, установленному в вашей машине…
— Не надо меня учить, что делать!
— Да, я и не учу, гражданин начальник. Просто отвечаю на ваш вопрос. Знай, мы, что здесь произойдет — конечно, прихватили бы с собой документы. Но, кто мог знать, что по городу свободно разгуливают всякие психованные маньяки и нельзя нигде чувствовать себя в полной безопасности. Бесспорно, наша родная милиция….
Лысый все говорил и говорил, боясь обыска, при котором у него обнаружили бы нож-выкидуху, являющийся холодным оружием.
За это его могли привлечь к уголовной ответственности, поскольку ношение при себе холодного оружия законом было запрещено. Кроме того, при тщательном осмотре полуосвещенного двора могли найти еще два таких же ножа. Первый из них, пущенный в Робу, ткнулся в кирпичную стенку дома и сейчас лежал рядом с ней на земле. Второй находился в куске доски, которая валялась несколько поодаль. На ножах остались отпечатки пальцев лысого, чего он и опасался. И пришлось бы объяснять, чего это они здесь валяются. А, если задержат этого шустрого мальца… Только вряд ли его догонят — вон какой ловкач… И сейчас лысый плёл, все что попало, лишь бы отвлечь внимание милиционера от улик и исхитриться незаметно выбросить третью выкидуху…
— Так — стоп, давайте по-порядку…, прервал, наконец, льющиеся непрерывным потоком невразумительные словоизлияния старший группы — для начала, скажите, что вы делали здесь, возле заброшенного дома?
— Ну, — замешкался лысый, — честно говоря, собирались луды на горб принять… Посидеть, поговорить за жизнь. Это ведь не общественное место, правда? Здесь мы никому не мешали.
— Луды? На горб?
— Ну, выпить, то есть.
— Выпили?
— Да, — обманул лысый, который незаметно в это время лихорадочно дырявил лезвием выкидухи карман своих штанов.
— Что дальше?
— Сидели на крыльце, разговаривали, курили. Латались, в общем.
— Что значит, латались? — насторожился милиционер, — кололись, что ли.
