Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 10
Может, Пиаски? Так Лоуренс подивился про себя, и тут же раздался стук в дверь. Коул настолько привык выполнять всякие мелкие поручения, что тут же открыл дверь. Там, опираясь на посох, стоял пастух.
– Ооо, как вкусно пахнет… Похоже, Хаскинсу достались очень хорошие путешественники.
Затем, узнав, видимо, Коула, пастух погладил его по голове, после чего прокашлялся и продолжил:
– Прошу прощения за вторжение. Хаскинс, по-моему, собирается заночевать на ферме. Снаружи уже сильно метет, я и двое моих спутников еле успели вернуться вовремя.
– Ясно… спасибо, что зашел к нам и предупредил.
– Пожалуйста. Это очень утомительно – ждать кого-то, не зная, когда он вернется.
Слова эти звучали тем более весомо, что произнес их пастух, зарабатывающий на жизнь в этом снежном краю. Да, зачастую человек не может знать даже, живы ли вообще его спутники. Когда с неба спускаются тьма и снег, людям остается лишь скучиться вокруг огня и ждать.
– И кроме того, сидеть и ждать, когда рядом такая превосходная еда, должно быть, невыносимо, – и пастух, улыбнувшись, поднял руку в прощальном жесте. – Это все, что я хотел сказать.
С этими словами он развернулся и вышел. Торговец на его месте воспользовался бы случаем попросить миску горячей похлебки, но пастухи, похоже, не столь мелочны. Все, на что им приходилось полагаться посреди бескрайних лугов, – посох да пастуший пес. Такое одинокое существование, несомненно, и объясняло их невероятную гордость. Сказать по правде, их манеры немного напоминали волчьи. Хотя если бы Хоро узнала, что Лоуренс так думает, она была бы в ярости.
– Что ж, если так, мы здесь застряли до послезавтра. Надеюсь, хотя бы порт не замерзнет…
Эти слова Лоуренс произнес, закрывая дверь, потом повернулся как раз в тот момент, когда Хоро отняла черпак у Коула.
– О да. И я надеюсь, что этот горшок тоже не успеет замерзнуть.
Судя по довольному виду Хоро, от Хаскинса она была не в восторге. Но в немалой мере ее радость была вызвана тем, что теперь на один рот меньше будет есть мясо.
– Еще ведь не сварилось до конца, нет? – спросил Лоуренс, подкидывая в печь не-таких-уж-дешевых дров.
***
Наступила ночь.
Коул уснул давно; наконец и Хоро тоже захрапела. Ветер яростно стучался в закрытое окно. И не только в их окно – по всему дому дребезжали ставни. Иногда в эти звуки вплетался собачий лай; похоже, пастушьи псы тоже боялись того, что творилось на улице.
Это была самая обычная ночь перед бураном. Прежде в такие ночи Лоуренсу долго не удавалось заснуть, как бы он ни цеплялся за свои одеяла. Но сегодня все было по-другому. Под одеялом было просто-таки жарко. Отчасти из-за того, что его согревал хвост Хоро, но, что важнее, рядом с ним было теплое человеческое тело – лучшая защита от холода.
Ее тело и обычно-то было чуть горячее, чем у других, – как у ребенка; а от выпитого ею спиртного оно разогревалось еще больше. И поэтому, пусть зимний мороз и кусал Лоуренса за высунутое из-под одеяла лицо, внутри было тепло, как весной.
Несмотря на все это, уснуть Лоуренс не мог; однако на то была причина. Последние события заставили его осознать, что его сил недостаточно, чтобы решить все неурядицы Хоро. Более того – его раздражала невозможность как-то строить планы на будущее.
Если Хоро перекинется в волчицу, их монастырское приключение закончится, найдутся тут кости или нет. Если кости здесь, история завершится естественным путем, но она может завершиться, даже если их тут не окажется. Не существует в мире монаха, который способен лгать, когда челюсти Хоро смыкаются на его голове и она требует, чтобы ей сказали, где кости. Но если монахи ответят, что монастырь никогда их не приобретал или уже продал, – смогут ли Лоуренс и его спутники продолжать поиски дальше?
Что если кости на самом деле на юге? Путешествовать там нетрудно, но это значило бы необходимость не только тратить еще больше сбережений Лоуренса, но и постепенно терять возможности по части торговли, над созданием которых Лоуренс трудился столько времени. Если Лоуренс слишком надолго остановит торговые дела, в конце концов ему перестанет хватать денег даже на повседневные нужды; вдобавок он потеряет репутацию, которую долго и упорно создавал.
Пусть он желал и дальше отвлекаться от обычных дел и путей – уходить сколь угодно далеко он не мог. Пусть он желал и дальше продолжать свое драматичное, волнующее, опасное странствие с Хоро – он, как и этот монастырь, не мог вырваться из тисков реальности: чтобы жить, нужны деньги. Он мог сопровождать Хоро, лишь пока ему позволяли его способности.
Конечно, Хоро все это понимала; но, как только в голове Лоуренса всплыла мысль, что не надо отклоняться больше от пути к Йойтсу, сонливость у него отшибло начисто. Если они направятся прямо туда – сколько еще он пробудет с Хоро? Глядя в потолок, он попытался отсчитать дни на пальцах.
По-настоящему серьезный вопрос – что они будут делать после того, как доберутся до Йойтсу. Этот вопрос был подобен дрожжевому тесту: чем дольше они его избегали, тем сильнее он разбухал. Лоуренс не знал, что на этот счет думает Хоро, но, во всяком случае, он мог сказать с уверенностью, что к нему чувства Хоро самые добрые.
Увы, оба они уже давно не дети. Они прекрасно понимали, что не все в мире идет так, как им хочется. Рано или поздно какое-то решение принять придется. Даже если бы они оба были людьми – достаточно разницы в общественном положении, чтобы любовь вызвала неприязнь и гнев окружающих. Но Хоро – Мудрая волчица из Йойтсу, а он – всего лишь обычный бродячий торговец… какая же решимость от них потребуется?
Лоуренс провел рукой по прекрасным русым волосам лежащей рядом с ним Хоро. Когда она засыпает от выпитого спиртного, разбудить ее не удается, даже щипая за щеки. Кроме того, Лоуренс утрудил себя тем, чтобы донести ее до кровати, и хоть такую награду он вполне заслужил.
– …
Пряди волос Хоро, будто шелковые, медленно скользили между пальцами Лоуренса. Он был безумно влюблен. Больше всего ему хотелось оставаться рядом с Хоро до тех пор, пока они не будут вынуждены расстаться, – какое бы унижение ему ни пришлось при этом перенести, каким бы дураком он ни выглядел.
Он знал, что это полное безрассудство, но все равно был готов. И тем не менее – спустя считанные секунды после того, как эта мысль всплыла у него в голове, холодный внутренний голос спросил: «Действительно ли ты согласен на такую жертву?»
Лоуренс вздохнул и прекратил гладить волосы Хоро. Это был столь трудный вопрос, что Лоуренсу захотелось посоветоваться с Мудрой волчицей, хоть он и понимал прекрасно, что ответ он должен отыскать сам. Подавив в себе дурацкое желание выпалить «проклятье!», он вновь посмотрел на Хоро. Должно быть, вид у него сейчас был невероятно жалкий. Лоуренс уже собрался было под этим предлогом зарыться лицом ей в волосы, как вдруг –
