Гэвин Лайл - Сценарий схватки
– Ах, да. – Он полистал свою записную книжку. – Алиби, которое может быть подтверждено показаниями американской мисс – адвоката, которая скоро приедет сюда. Американская... мисс... адвокат.
Эта фраза прозвучала почти как оскорбление.
У меня сегодня был длинный полный всяких событий день. Я почувствовал, что мне хочется зевнуть, решил было не делать этого, а потом передумал и зевнул ему прямо в лицо.
– Вас происшествие, кажется, не слишком интересует! проворчал он. – Я думал, что этот человек был вашим другом.
Я пожал плечами.
– Я учил его водить самолет и получал за это деньги.
Сержант сказал:
– Ваш самолет на днях конфисковали в Санто Бартоломео.
Инспектор вздрогнул.
– Откуда вы знаете?
Сержант беспомощно развел длинными тонкими руками.
– Просто я слышал, как об этом говорили, сэр.
Инспектор посмотрел на него, затем снова повернулся ко мне.
– Стало быть, у вас больше нет самолета?
– Правильно. Но в это время я все еще был в Барранкилье.
– Ха. – Он заставил модель крутиться вокруг своей оси. Ну, и что же вы предполагаете?
– Что прошлым вечером он ждал меня. И ждал в джипе, так как это было единственное место, где он наверняка меня не пропустил бы. Кто-то застрелил его и спрятал под грудой чехлов, как в самом удобном месте.
Инспектор снова тонко улыбнулся.
– Вы забываете про шум, не так ли? Вы слышали, как стреляет дробовик?
– Он должен был слышать, сэр, – сказал сержант. – Пилотов истребителей тренируют в стрельбе из дробовиков по тарелочкам. Это своеобразное упражнение для выработки навыка слежения за целями.
Инспектор еще раз резко дернулся.
– Полагаю, что вы просто слышали, как об этом говорили, да?
Сержант виновато улыбнулся.
– Может быть, это был не дробовик? – сказал я.
– Вы серьезно так думаете? Я знаю, что врачи частенько ошибаются, но не может быть, чтобы врач неправильно определил рану от дробовика.
Я просто вновь пожал плечами. Возможно, я мог кое-что добавить для его сведения насчет знания предмета, но его насмешка над Джи Би меня взбесила. И кроме того, предполагалось, что детектив здесь он; так пусть найдет что-нибудь. Или спросит у своего сержанта.
Я просто сказал:
– Существует еще одно самое простое решение.
– Возможно, – уступил он. – Но давайте подумаем над мотивом убийства. Что вы могли бы предложить?
– Из некоторых намеков, которые он делал, вытекало, что его сексуальной жизни позавидовал бы мартовский кот. Может быть, он подцепил кого-нибудь, а муж оказался владельцем... дробовика.
– Да, – кивнул он, – да, вполне возможно. Например, какой-нибудь плантатор, который живет за пределами Кингстона. Какой-нибудь человек, которому дробовик необходим для защиты от мангустов.
Странно, но мангусты стали бичом Ямайки. Кто-то завез их сюда много лет назад – вероятно из Индии – чтобы справиться со змеями. Они сделали это, а потом на десерт принялись закусывать цыплятами.
– Но, – добавил инспектор, – почему нужно было приезжать в аэропорт, чтобы убить его?
Потому что последние несколько дней его невозможно было найти: все это время он провел в Охо-Риос с Уитмором. И вполне возможно, что когда они с Луисом приехали вчера вечером в Кингстон, то остановились чего-нибудь выпить и отправились в одно из любимых мест Диего, так как Луис Кингстона не знал. И будь вы разъяренным супругом, вы вполне могли охотиться за Диего в одном из таких мест, поджидая, когда он появится. Затем оставалось только проследить за ним до аэропорта, дождаться, когда Луис уйдет, быстро зайти в темный грузовой ангар – и бах!
Конечно, если по-прежнему предполагать, что выстрел был сделан из дробовика.
Мне это начинало надоедать, а он продолжал считать себя детективом.
– Не знаю.
Инспектор улыбнулся. Над нами в зале управления полетами что-то пробубнил репродуктор и вдалеке я услышал свист приближающегося "вискаунта". Десять тридцать, из Майами.
Зазвонил телефон. Инспектор поднял трубку, что-то проворчал и положил ее обратно.
Потом поднялся.
– Мистер Карр, прибыла ваша свидетельница. Мисс... да... Пенроуз. И мистер Луис Монтеррей. Я хотел бы с ними поговорить.
Мы спустились по лестнице. Джи Би и Луис поджидали нас на краю погрузочной площадки, эскортируемые небольшой группой вооруженных полицейских в форме.
Джи Би увидела меня и сразу сказала:
– Если вас пытаются впутать в это дело, вы не должны абсолютно ничего говорить без вашего адвоката. Если у вас нет собственного адвоката, я в достаточной степени знаю законы Ямайки, чтобы оказать вам помощь.
Инспектор посмотрел на нее так, словно у нее вырос раздвоенный хвост, но прежде чем он успел взорваться, я сказал:
– Пока оставим это. Просто скажите инспектору, где я был прошлым вечером.
– В Барранкилье, – сухо сказала она. – Если вас не устраивают мои слова, можете проверить в отеле, у властей аэропорта, у того типа, что продал нам самолет, и у пилота чартерного рейса, доставившего нас туда. Вам нужны их фамилии?
– Позже, возможно позже я с ними свяжусь. – Он откашлялся, потом повернулся к Луису. – Если вы действительно мистер Монтеррей, то, насколько я понимаю, вы привезли убитого сюда прошлым вечером?
Луис открыл было рот, но его заглушил шум моторов "вискаунта", подкатившего за его спиной к трапу для выхода пассажиров. Когда двигатели заглохли, он сказал:
– Мы проехали через задние ворота и прошли в летный клуб около семи часов. Потом выпили в здании аэровокзала и около половины десятого я уехал. Моя машина стояла вон там, – он кивнул в сторону грузового терминала, – он пошел со мной, потом сказал, что еще немного подождет. Он все еще надеялся, что сеньор Карр может прилететь вечером.
– Понимаю. – Инспектор повернулся ко мне. – Вы собирались вернуться вчера вечером?
– Если бы самолет оказался в более приличном состоянии, то возможно, я бы и вернулся. Однако не вышло.
Он кивнул, а потом объявил:
– Насколько я понимаю, вы все знали умершего. Поэтому я хотел бы попросить вас провести формальное опознание. Может быть, вас попросят повторить это по требованию коронера.
Мы с Луисом начали одновременно протестовать против участия Джи Би в этой операции. Однако она нас оборвала.
– Мне и раньше приходилось иметь дело с мертвыми клиентами.
Инспектор провел нас по ярко освещенному холодному бетону к группе людей, стоявших возле грузового ангара.
Когда мы выстроились возле кареты скорой помощи, сержант отдал пару приказаний на грубом ямайском наречии, которым пользовался в разговорах с констеблями, кто-то открыл двери и зажег свет внутри.
