Николай Коротеев - Мир приключений 1977. Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов
«МЫ ПРИНИМАЕМ УСЛОВИЯ...»
Тревога схлынула, Галей успокоился. Появление Дапью избавляло его от лихорадочных поисков ответа на вопрос: что делать дальше? Он с облегчением шагнул навстречу Дапью и тут же получил удар в солнечное сплетение. Падая, Галей увидел над собой Беккера, который бросился на него, как натренированный пес. Заломленную руку обожгла острая боль, отдалась в пальцы, из которых вырывали пистолет. Лицо лейтенанта Дапью еще раз возникло из тумана. Поджав колени и зарычав от боли в хрустнувших пальцах, Галей пружиной взвился с пола и кулаком левой руки свалил охнувшего Беккера. Под ногами блеснула синеватая сталь пистолета. Галей наклонился за ним, и новая волна боли судорогой свела тело. Он задохнулся, ему показалось, что на голову обрушился потолок.
Несколько минут он, видимо, лежал без сознания. А когда отступил розовый туман и в мозгу немного прояснилось, Галей, приоткрыв глаза, увидел у самого лица два грубых башмака. Над ним разговаривали по-немецки:
— Благодарите бога, Беккер, что после телефонного разговора у меня появилось подозрение... Я подам на вас рапорт. Как вы могли допустить, чтобы он воспользовался нашим паролем?
— Я объясню... Все произошло неожиданно...
Знакомый баритон оборвал Беккера:
— По вашей вине едва не провалилась важная операция. Об этом мы еще поговорим. Где поляк?
— Он наверху, герр Штуленц, он в лаборатории, — угодливо пояснил Кадиус, сидевший в кресле.
— А эта ваша... э... мадемуазель? Ба! Ты уже очухался! — носок башмака уткнулся Галею в ребра. — Поднимайся, приятель, незачем валяться на чужих коврах.
Выплюнув кровь, Галей стал медленно подниматься на ноги. Только теперь он понял, кому принадлежал баритон, который он слышал по телефону. Карие глаза с насмешкой разглядывали Галея, словно видели впервые.
Дапью-Штуленц ткнул Галея кулаком в подбородок и произнес без жалости:
— Вот видишь, не послушался моего совета и очутился в мясорубке. Тебе очень нужно было знать, кто таков Штуленц? Ну вот, это — я. И тут ничего не попишешь, Галей. Наивные люди, вроде членов вашей подпольной организации, даже не представляют себе, сколько методов и приемов существует в работе профессионалов, которым положено загонять вашу братию в угол. Кое о чем ты уже, верно, догадался, однако поздно, слишком поздно, приятель!
— Жалко, что я не раскусил тебя тогда в кафе! Тогда бы ты смеялся сейчас сквозь слезы. — Галей с тоской поглядел в сторону растворенного окна: оттуда слышались веселые голоса птиц, доносились запахи сада.
Беккер с готовностью шагнул к Галею и остановился, повинуясь голосу Штуленца:
— Оставьте, Беккер, успеете... Позвоните, пусть пришлют оперативную машину и мотоциклистов.
— Слушаюсь!
Высокая фигура в комбинезоне метнулась к дверям и словно наткнулась на незримую стену. Что-то с огромной силой швырнуло Беккера назад, в комнату. Он тяжело грохнулся на стол, руки суматошно задергались, хватая воздух. Грохот перевернутого стола слился с оглушительным громом выстрелов.
Разинутый рот Беккера, прошитый пулями Кадиус, акробатический прыжок Дапью-Штуленца к раскрытому окну — все это молниеносно, как горячечное видение, промелькнуло перед глазами Галея. Он инстинктивно бросился к стене и вжался в нее, ощущая кожей обжигающий полет пуль.
За распахнутой дверью, по ту сторону порога, в неловкой позе стояла Жермен. Автомат в неумелых руках вздрагивал и трясся, выплевывая длинную очередь, а Жермен все нажимала на спусковой крючок. От кресла, с которого медленно сползало на пол тело Кадиуса, в разные стороны летели клочья обшивки. Беккер лежал поперек перевернутого стола, а по нему хлестали пули «стэн-гана», кроша полированное дерево.
Еще миг — и теплый увесистый автомат очутился в руках Галея. Он подбежал к окну и выпустил вслед Штуленцу две короткие очереди. Но бил наугад: Штуленц исчез в зарослях сирени. Ухватившись за подоконник, Галей занес было ногу, намереваясь броситься вдогонку за оборотнем, но трезвый рассудок взял верх. Отойдя от окна, он схватил за руку Жермен. Оба, не сговариваясь, выбежали в холл и бросились к лестнице, что вела на второй этаж.
«Фиолетовый» зал встретил их тишиной. Только вверху, под куполом, слышалось сухое потрескивание.
— Жермен, посмотрите!
Над цилиндром «капкана» золотым роем носились грозди искр, они вились вокруг металлического кожуха, создавая живой светящийся ореол. Зрелище это было не только необычным. От него веяло тревогой и грозным предостережением.
— Быстрее наверх, он там!.. — прошептала Жермен.
Но Галей уже увидел — к площадке «капкана» им не добраться. Две нижние секции винтовой лестницы грудой металла лежали на полу.
— Ян, что случилось? Слышите, Ян?! — Голос Галея заметался под стеклянным куполом. На площадке-антресолях появился поляк. Он склонился через перила, замахал рукой.
— Немедленно оставьте виллу! Уходите отсюда, быстрее!
— Что с вами, Тронковский? Зачем вы разрушили лестницу? Спускайтесь!..
Тронковский прокричал что-то по-польски, потом, словно опомнившись, заорал басом на весь зал:
— Пся крев, осталось меньше двадцати минут! Панна Жермен, Галей, прошу вас, бегите! Вы еще успеете. Неужели не понимаете?.. У меня нет другого выхода... Прощайте!
Тронковский исчез. Наверху глухо стукнула тяжелая металлическая дверь. Сухой треск усилился, искры засветились ярче, они почти сливались в трепещущее пламя, и наверху, над цилиндром, уже сияло огненное кольцо, по которому пробегали короткие молнии.
— Ян! — с отчаянием закричала Жермен. Но ответа не последовало.
Ян Тронковский не появлялся больше. Девушка беспомощно взглянула на Галея. Он решительно взял ее за плечи, подтолкнул к двери.
Они выкатили из гаража черный «ганомаг» Кадиуса. Машина, тихо урча, покатила по булыжнику. Галей последний раз окинул взглядом виллу, оглянулся и резко свернул в переулок. На противоположном конце улицы Красных Роз из-за угла выскочили мотоциклисты. Фигуры в серо-зеленых мундирах и касках на ходу выпрыгивали из колясок и, пригибаясь, как во время боя, бежали к воротам виллы.
«Хорошо, что я запер ворота на замок, несколько минут мы выиграем...» — подумал Галей. Придвинув к себе автомат, он сказал Жермен:
— Если они нас не заметили — наше счастье.
ВОССТАНИЕ
«Ганомаг» с откинутым верхом миновал длинный дубовый забор, над головой шумели старые липы и каштаны. Переваливаясь с боку на бок по старой неровной мостовой, машина преодолела крутой подъем и выкатила на бульвар. По сторонам замелькали витрины магазинов и тенты вынесенных на тротуар столиков кафе. Еще несколько минут — и «ганомаг» уже мчался по громадине бетонного моста. Внизу на воде раздавались свистки речных буксиров, вдоль берега глыбами чернели угольные баржи, а дальше, в серой пелене, проступали очертания портальных кранов.
