Александр Шалимов - Тайна Гремящей расщелины
По совету Квали мы разбили лагерь на краю плато, в тени огромных, раскидистых деревьев, образующих последний форпост джунглей. Рядом был источник с холодной чистой водой. Пока разгружали машины и ставили палатки, Джонсон с одним из черных воинов, которых мы наняли в качестве носильщиков, пошли посмотреть, нет ли вблизи какой-нибудь дичи. Вскоре донесся выстрел, а еще через несколько минут охотники уже тащили большую пятнистую антилопу.
Лагерь огласился восторженными криками.
Ко мне подошел повеселевший Джонсон. Глаза его блестели.
— Рай для охотников, — сказал он. — Антилопу я подстрелил возле самого лагеря. Дальше, на плато, видел жираф и стада зебр. Они даже не испугались выстрела.
— Вы не бывали в этих местах?
— Даже не подозревал о их существовании. Квали молодец. Если так пойдет дальше, вы, шеф, может быть, заполучите и вашу бестию.
— А Ричардс тут не бывал?
Джонсон отвел глаза.
— Кто его знает… Пожалуй, нет.
— Вы говорите не очень уверенно.
— Да что я — нянька Ричардсу? — вспылил вдруг Джонсон. — Почем я знаю, где он был, а где не был… Мы работали вместе, это правда. Но не всегда. Последний год он больше ездил один.
— А десять месяцев назад?..
— Я уже говорил, что не знаю, куда он тогда ездил. Не знаю!.. Ничего не знаю… — Его голос сорвался на крик.
— Почему так нервно, Джонсон?
— Не люблю, когда допрашивают…
Он принялся набивать трубку. Его пальцы дрожали. Я подумал, что странное поведение старого охотника едва ли объясняется одной лишь усталостью и нервным напряжением последних дней. За всем этим что-то крылось. Но что?..
Мимо проходил Квали. Я подозвал его.
— Завтра будем отдыхать здесь, на этом плато, — сказал я ему. — Послезавтра поедем дальше. Куда Квали поведет нас теперь?
— Лагерь будет тут много день, — ответил Квали. — Дальше дорога машина нет. Идем, покажу…
— Пойдемте посмотрим, Джек, — пригласил я старого охотника.
Джонсон вскинул за плечо свой штуцер и молча пошел следом.
Квали повел нас в сторону заходящего солнца. Неяркий оранжевый диск слепил глаза, заставляя жмуриться. Около километра мы шли по густой траве, потом ее неожиданно сменила шероховатая поверхность серого известняка. Мы сделали еще несколько шагов и очутились на краю плато.
Крутые уступы скалистого склона обрывались к обширной плоской низменности. Она тянулась к далекому, задернутому дымкой горизонту. Сначала мне показалось, что это саванны, но, приглядевшись, я понял, что внизу на многие десятки, а может быть и на сотни, километров раскинулись огромные болота.
Порыв вечернего ветра донес снизу характерный шорох тростника. В эти бескрайние, поросшие тростником пространства погружалось сейчас солнце.
— Так везде, — сказал Квали, указывая на обрывы плато. — Дорога машина нет…
Джонсон молча посасывал потухшую трубку.
— Где же священные камни? — спросил я у негра.
— Вот они. — Квали снова указал на обрывы. — Завтра спуститься, и Квали покажет.
— А куда пойдем искать следы?
— Там. — Негр указал вдоль края обрыва. — Один день пути. Большой озеро. Там…
Солнце село, и сразу же на нас надвинулась тьма. Над головой заблестели звезды.
— Надо возвращаться, — проворчал Джонсон.
— Немного ждать, — попросил Квали.
Мы присели на краю обрыва на теплых камнях. Ветер доносил снизу шорох тростников. Где-то вдалеке на плато пронзительно засмеялась гиена, и снова стало тихо.
— Немного слушать, — прошептал Квали.
Мы сидели молча, вслушиваясь в шорох тростников. Наконец Квали поднялся.
— Злые духи сегодня молчать, — объявил он, и мы пошли назад, в сторону костров, ярко освещавших площадку вокруг лагеря.
* * *
На следующее утро мы поднялись с восходом солнца. Я решил, не теряя времени, осмотреть священные камни и составить план дальнейших действий. После завтрака я, Квали, Джонсон, Перси Вуфф и четверо черных воинов направились к священным камням. Негры были чем-то встревожены. Я слышал, как Квали вполголоса успокаивал и уговаривал их.
Перси захватил свой ящик с красками и насвистывал какой-то марш.
Вскоре мы очутились на краю плато. Квали огляделся и направился вдоль обрывов, на северо-запад. Мы молча следовали за ним. Солнце поднималось все выше, и жара становилась все более ощутимой. Пот заливал лицо. Я вынужден был часто останавливаться и протирать очки. Прошагав под палящими лучами тропического солнца несколько километров, мы достигли глубокой расщелины, рассекающей край плато. Квали нырнул в нее, но вскоре появился снова и знаками предложил следовать за ним. Мы спустились по расщелине к подножию обрывов. Здесь тянулись каменные осыпи, доходившие до тростниковых зарослей. Над осыпями в стене обрывов темнели входы в пещеры.
— Здесь, — сказал Квали, указывая на пещеры.
Мы подошли к одной из них. Черные воины побросали груз в тени обрывов и тревожно озирались по сторонам.
Я шагнул в глубину пещеры. Навстречу по каменистому грунту выскользнула большая серая змея и исчезла в густой траве. Стены пещеры были покрыты грубыми рисунками, сделанными красной и желтой красками.
Здесь были изображения диких животных и сцены охоты. Различная сохранность рисунков свидетельствовала, что они выполнены в разное время.
Чаще других повторялись изображения буйволов, жираф и слонов.
— Эти рисунки, по-видимому, сделаны очень давно, — решил я. — Они напоминают искусство палеолита и могли быть созданы двадцать пять — тридцать тысяч лет назад.
— Эти рисунки сделан недавно, — возразил Квали. — Эти рисунки сделан воины нашего племени. Вот рисунок мой отец. — Он указал на какие-то изображения в углу пещеры, которых я вначале не заметил.
Я подошел ближе. На известняковой стене красной краской были нарисованы удивительные животные с телами слонов, хвостами крокодилов и длинными, тонкими шеями с маленькими головами. Вдоль спин торчали крупные острые зубцы. Странные животные на рисунке бежали. Всего их было три: два — побольше, одно — поменьше. Сомнений быть не могло. Художник изобразил на стене пещеры трех бегущих динозавров.
— Ну, каково? — спросил я Джонсона.
— Хитрое дело, — проворчал охотник, внимательно разглядывая рисунок. — Говоришь, твой отец? — обратился он к Квали. — А откуда знаешь, что это рисовал твой отец?
Квали что-то ответил на местном наречии.
Джонсон шевельнул выгоревшими на солнце бровями.
— Говорит, отец сам показал ему этот рисунок, когда его посвящали в воины, — пояснил Джонсон, кивнув на Квали.
