Жюль Верн - Удивительные приключения дядюшки Антифера
Он ничего не хотел видеть в Суэце — городе, занимающем ныне такое важное место в географической номенклатуре. Но зато он сразу же заметил при выходе из вокзала двух человек. Один из них проявил утонченную вежливость, тогда как другой держался с чисто восточным достоинством.
Это были Бен-Омар и Назим.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,
в которой Жильдас Трегомен заявляет, что его друг Антифер близок к умопомешательству
Итак, душеприказчик Камильк-паши нотариус Бен-Омар и его клерк явились на условленное свидание. Они ни за что бы его не пропустили! Ведь прошло уже несколько дней, как они приехали в Суэц, и легко себе представить, с каким нетерпением ожидали они встречи с малуинцем!
По знаку дядюшки Антифера, Жюэль и Жильдас Трегомен замерли на месте. Все трое ловко притворились, будто так увлечены разговором, что ничто другое их не интересует.
Бен-Омар приблизился к ним, приняв свою обычную угодливо-подобострастную позу.
Никто даже виду не подал, что замечает его присутствие.
— Итак, господин… — осмелился произнести нотариус самым елейным голосом, на какой он только был способен.
Дядюшка Антифер повернул голову и окинул его равнодушным взглядом, словно увидел впервые.
— Господин… это я… это я… — повторял нотариус, отвешивая поклоны.
— Кто… вы?..
Понять это можно было только так: на кой черт ты мне сдалась, египетская мумия, вылезшая из своего ящика?
— Но… это же я… я… Бен-Омар… нотариус из Александрии… неужели вы меня не узнаете?..
— Разве мы знакомы с этим господином? — спросил Пьер-Серван-Мало и подмигнул своим спутникам, грызя кремневый чубук.
— Мне кажется, — ответил Жильдас Трегомен, в котором растерянность нотариуса возбудила жалость, — это господин Бен-Омар, с которым мы уже имели удовольствие встречаться…
— В самом деле… в самом деле… — сказал дядюшка Антифер, словно стараясь воскресить в памяти что-то очень далекое и давно минувшее. — Да, да, кажется, вспоминаю… Бон-Омар… или Бен-Омар?..
— С вашего разрешения — Бен-Омар…
— Ну, итак… что вы здесь делаете?..
— Как… что я здесь делаю? Я жду вас, господин Антифер.
— Вы ждете меня…
— Ну конечно!.. Разве вы забыли?.. Свидание, назначенное в Суэце…
— Свидание? А зачем? — ответил малуинец, так превосходно разыграв сцену удивления, что сумел провести даже многоопытного нотариуса.
— Как — зачем?.. А завещание Камильк-паши… Этот остров… и завещанные миллионы…
— Мне кажется, вы могли бы сказать, что это мой остров.
— Да… ваш остров… Я вижу, память к вам возвращается… и, так как завещание вменяет мне в обязанность…
— Так и будет, господин Бен-Омар… Доброе утро!
Доброе утро!
И, не сказав «до свидания», он движением плеч дал понять Жюэлю и Трегомену, чтобы они следовали за ним.
Они уже удалялись от вокзала, когда нотариус снова к ним подбежал.
— Где вы думаете остановиться в Суэце? — спросил он.
— В какой-нибудь гостинице, — ответил дядюшка Антифер.
— Не подойдет ли вам та гостиница, в которой я остановился с моим клерком Назимом?
— Та или другая, это совершенно безразлично… Для тех сорока восьми часов, что мы здесь проведем…
— Сорока восьми часов? — переспросил Бен-Омар с нескрываемым беспокойством. — Разве вы еще не достигли конечной цели своего путешествия?..
— Ни в коем случае, — ответил дядюшка Антифер, — нам предстоит еще плавание…
— Плавание?! — воскликнул нотариус и так изменился в лице, будто палуба корабля уже качалась у него под ногами.
— Да, плавание, которое мы совершим на борту пакетбота «Оксус», отходящего в Бомбей…
— В Бомбей!..
— …и который послезавтра уходит из Суэца. Я приглашаю вас принять участие в поездке, так как ваше общество нам навязано…
— Где же этот остров?.. — с жестом отчаяния спросил нотариус.
— На своем месте, господин Бен-Омар.
Затем дядюшка Антифер, сопровождаемый Жюэлем и Трегоменом, отправился в ближайшую гостиницу, куда вскоре был доставлен и их легкий багаж.
Минутой позже Бен-Омар вернулся к Назиму. Наблюдательный человек мог бы заметить, как непочтительно встретил нотариуса так называемый клерк. Ах! Если бы не этот процент, который ему полагается с миллионов, если бы не страх, который ему внушал Саук, с какой бы радостью послал он к черту и наследника, и это завещание Камильк-паши, и этот неведомый остров, в поисках которого нужно преодолевать моря и континенты!..
…Если бы нашему малуинцу сказали, что арабами Суэц некогда назывался Суейс, а египтянами — Клеопатрис, он бы не задумываясь ответил:
«Для моих дел совершенно безразлично, как его называли раньше!»
Этому нетерпеливому человеку даже в голову не приходило осмотреть, скажем, мечети — старинные здания, не отличающиеся, впрочем, особым своеобразием, две или три площади, из коих самая любопытная — хлебный базар, дом, обращенный фасадом к морю, служивший резиденцией генералу Бонапарту.
Но Жюэль, в отличие от дядюшки Антифера, решил употребить свободное время на осмотр этого малопривлекательного, невзрачного и грязного города, в котором насчитывается пятнадцать тысяч жителей.
Молодой капитан вместе с Жильдасом Трегоменом успел обойти за два дня все улицы и закоулки и обследовать Суэцкий рейд, где не менее пятисот кораблей могли бы найти удобную якорную стоянку, не рискуя сесть на мель, так как глубина рейда достигает шестнадцати — двадцати метров, и надежное укрытие от преобладающих здесь в любое время года северо-западных ветров.
Благодаря железной дороге, соединяющей Каир и Александрию, Суэц вел морскую торговлю еще до того, как было решено построить канал. По своему положению в глубине одноименного залива, который вдается на сто восемьдесят шесть километров в материк, между египетским побережьем и Синайским полуостровом, Суэц господствует на Красном море и пусть медленными шагами, но уверенно идет к расцвету.
Но, еще раз скажем, все это ни в малейшей степени не интересовало дядюшку Антифера. В то время как оба его спутника бродили по городу, он почти не покидал великолепного пляжа, превращенного в место для прогулок. Правда, дядюшка Антифер чувствовал, как за ним неотступно следят то Назим, то Бен-Омар. Хотя они не приближались к нему, но не спускали с него глаз. Впрочем, он делал вид, будто ничего не замечает. Погруженный в свои неотвязные думы, малуинец сидел на скамье, буравя взглядом горизонт Красного моря и как бы стараясь увидеть то, что недоступно взору. Иногда его воображение настолько подчинялось навязчивой идее, что ему начинало казаться: он видит остров… его остров… возникающий в туманной дали… там, на юге… Это был своего рода мираж, так часто появляющийся у этих песчаных берегов, — чудесный феномен, обманывающий зрение.
