Эрик Ардаган - Русский металл
Пилипенко и Чхеидзе уже две недели искали термальные источники на дне Арктики. Опираясь на результаты батиметрической съемки, они исследовали подводные расселины и приподнятые участки земной коры, свидетельствующие о вулканической активности. Пока им не очень-то везло, что не радовало инженеров-конструкторов «Гончака», которым хотелось как можно скорее испытать новый батискаф.
Чхеидзе пропустил реплику Пилипенко мимо ушей и посмотрел на часы.
— С тех пор как Роберт велел нам возвращаться, прошло двадцать минут. Наверное, он уже с ума сходит. Давай-ка подниматься, не то наверху нас будут ждать целых две бури вместо одной.
— Роберт не станет волноваться без нужды, — ответил Пилипенко, — хотя лучше не гневить богов.
Он повернул рукоятку управления и направил батискаф на запад, по-прежнему держась дна. Они прошли несколько ярдов и вдруг увидели россыпь некрупных валунов. Морское дно плавно пошло вверх, камни становились все больше. Чхеидзе схватил распечатку профиля дна и попытался определить местоположение.
— Похоже, где-то рядом подводная горка. Почему-то сейсмологов она не особо вдохновила.
— Наши сейсмологи слишком много лет просидели в офисе с кондиционером.
Чхеидзе отложил карту, посмотрел в монитор и чуть не подпрыгнул от радости.
— Полный абзац! Температура воды подскочила на десять градусов!
Увидев скопления валунов на дне океана, Пилипенко довольно улыбнулся.
— Геология дна тоже изменилась. Судя по профилю, здесь вполне может обнаружиться гейзер. Давай попробуем выследить его по повышению температуры.
Пилипенко корректировал курс, Чхеидзе следил за изменениями температуры, которые привели их к резкому подъему дна. На пути появилась груда валунов, и Пилипенко пришлось поднять батискаф повыше. Они миновали вершину насыпи и начали спускаться. На другой стороне их ждала совсем иная картина: серый лунный ландшафт резко сменился на переливающийся всеми цветами радуги подводный оазис. Дно устилали желтые моллюски, красные рифтии и золотые ракы-пауки. Мимо смотрового отверстия прошмыгнул ярко-голубой кальмар, следом за ним пронесся серебристый косяк полярной трески. Практически в мгновение ока необитаемый черно-белый мир превратился в поразительно яркую колонию, кишащую живыми существами.
— Теперь я понимаю, что испытала Элли, оказавшись в Изумрудном городе, — пробормотал Чхеидзе.
— Какова температура воды?
— Уже достигла двадцати двух градусов и продолжает расти. Поздравляю, шеф, вы только что обнаружили гидротермальный источник!
Пилипенко довольно кивнул.
— Определи наши координаты и давай проверим минеральный анализатор, пока…
Зашипело радио, сквозь помехи прорвался встревоженный голос:
— «Нарвал» вызывает «Гончак»… «Нарвал» вызывает «Гончак»! Немедленно поднимайтесь на поверхность! Высота волны уже достигла трех метров и продолжает расти. Повторяю, немедленно поднимайтесь на поверхность!
— Пока Роберт не позовет нас домой, — вздохнул Чхеидзе, закончив недосказанную Пилипенко фразу.
Леха усмехнулся:
— Ты замечал, что когда Роберт нервничает, голос у него поднимается на пару октав?
— Вообще-то, он платит нам зарплату, — напомнил шефу Чхеидзе.
— Что ж, мы ведь не хотим ободрать краску с нашей новой игрушки. Возьмем пару образцов породы и поднимемся.
Чхеидзе радировал Галькину о всплытии, потом дотянулся до панели управления и включил шарнирную руку, закрепленную снаружи корпуса. Пилипенко направил «Гончак» к скоплению валунов размером с хороший грейпфрут, ведя «носом» прямо над камнями. Используя манипулятор как щетку, Чхеидзе загреб несколько образцов грунта в сетку под головкой датчика. Бортовые компьютеры быстро произвели анализ плотности и магнитных характеристик.
— Образец наш вулканического происхождения, в основном состоит из минералов железисто-магнезиальной группы. Вижу марганец и железо, а также вкрапления никеля, платины и сульфида меди, — доложил Чхеидзе, читая с экрана компьютера.
— Отличное начало! Сохрани результаты. Парни из лаборатории распилят образцы и сравнят с показаниями датчика. Как только шторм закончится, мы хорошенько обследуем это место.
— Лакомый кусочек нам попался!
— Я немного разочарован, мой кавказский друг, — ответил Пилипенко, грустно покачав головой.
— Из-за золота?
— Увы, его-то мы и не нашли. Впрочем, надо довольствоваться малым — редкостные лентяи вроде тебя тоже на вес золота.
К досаде Чхеидзе, Пилипенко хохотал над собственной шуткой большую часть пути наверх.
25
Когда «Гончак» вынырнул в шахте «Нарвала», по морю Бофорта неслись двенадцатифутовые волны и дул почти ураганный ветер. Вода выплескивалась на палубу, судно зарывалось носом и тяжело раскачивалось на волнах. Прежде чем батискаф успели вытащить из воды, он дважды ударился об амортизированный обод шахты. Пилипенко и Чхеидзе быстро выбрались из «Гончака», захватили пробы грунта и со всех ног помчались в оперативную рубку. Их встретил изрядно сердитый Галькин.
— Ты едва не смял, словно консервную банку, подводный аппарат стоимостью в десять миллионов долларов! — грозно зыркнул он на Пилипенко. — Сам знаешь, при таких погодных условиях в море на нем выходить нельзя!
Будто в подтверждение его слов судно рухнуло в глубокую впадину между гребнями двух гигантских волн, и приводной вал задрожал у них под ногами.
— Расслабься, Руди! — Пилипенко расплылся в довольной улыбке и бросил Галькину мокрый кусок породы. Замдиректора НИИПИ с трудом поймал его, испачкав и намочив рубашку.
— Вы все-таки напали на след? — воскликнул он, изумленно подняв брови.
— И даже больше, — вклинился в разговор Чхеидзе. — Мы обнаружили изменение температуры, и Ал привел нас прямо к гейзеру! Там оказался славный такой разломчик длиной в милю, с водой горячей, что твой суп, и с кучей клецок в придачу!
Лицо Галькина смягчилось:
— Только находка вас и спасла, ребята. — Вид у Роберта стал мечтательный, как у мальчишки в кондитерской лавке. — Вы обнаружили признаки залегания полезных ископаемых?
— Еще бы! Судя по всему, месторождение большое, — ответил Пилипенко, — хотя мы успели осмотреть лишь краешек.
— А как новые электронные датчики? «Гончак» хорошо показал себя в деле?
— Он выл, как волк на луну! — улыбнулся Чхеидзе. — Датчики обнаружили тринадцать химических элементов.
— Насколько точны результаты, нам скажет лаборатория, — сказал Пилипенко. — Если верить датчикам, этот мокрый камень напичкан марганцем и железом!