Сергей Наумов - Искатель. 1977. Выпуск №1
Может быть, может быть… И трудно, думал Старков, их упрекнуть за то, что относятся они к прошедшему эксперименту, как к лихой игре, к опасной игре, к серьезной, к увлекательнейшей, но игре. Хотя действовали они — или играли? — надо признать, умно и по-взрослому. Здорово действовали — не упрекнешь ни в чем.
— А ведь я никак не мог поверить в ваше ветвящееся время, — задумчиво проговорил председатель. — Как это так: мышь вчера убили, а она сегодня жива-здоровехонька? Не укладывалось такое в моем крестьянском сознании.
— Теперь улеглось? — ехидно спросил Раф.
Председатель не заметил ехидства или не захотел заметить.
— Теперь улеглось. Не в моем прошлом вы побывали. Са-ав-сем в чужом. Вон у вас Макарыча только ранило, хотя и серьезно, а наш Макарыч еще до этого боя убит был. И Стас в вашем прошлом с отрядом ушел. Значит, жив остался, не казнили его… — Помолчал, подумал, сказал убежденно: — Хорошее у вас прошлое, что и говорить…
Так и сказал: «у вас». Он, так же как и студенты, не считал это своим прошлым, своим и старковским. Но раз и навсегда отдал его своим ребятам: вы воевали, вы все пережили, вам вспоминать. Он уже не смотрел на них как на сосунков неумелых, которые жизни не знают, пороха не нюхали. Они были равны ему, равны далекому Рытову, о котором председатель не слыхал с конца войны, равны Старкову, кого партизаны избрали комиссаром отряда прикрытия, несмотря на его тоже несерьезный возраст. И у председателя и у студентов сейчас было прошлое, которым стоило гордиться. И он гордился им, как гордился самими ребятами, хорошими ребятами, смелыми и надежными — так он считал.
Владимир МИХАНОВСКИЙ
ТОБОР ПЕРВЫЙ
Рисунки Ю. МАКАРОВА
Какая-то дурманящая волна внезапно захлестнула мозг. Иван тайком ущипнул себя за кисть, чтобы прогнать непрошеную дремоту. Сон отступил.
И снова Иван, как и все, кто находился в сферозале, смотрит жадно на мерцающий впереди экран.
…Так и есть, на какую-то долю секунды он, видимо, расслабился, отключился. За это время с выпуклой поверхности экрана успели исчезнуть разгневанные валы, крутящиеся воронки — то, что в сценарии испытаний обозначено как «штормовая водная преграда». Тобор преодолел-таки акваторию, правда — Суровцев бросил наметанный взгляд на табло и нахмурился — не так быстро, как хотелось бы…
А пока трансляторы далекого полигона, неукоснительно следуя настойчивому продвижению Тобора, переключились на новый участок испытательной трассы.
Вода сменилась сушей, но и здесь Тобору не легче. Почва — во весь экран — изрыта кратерами, словно язвами. Метеоритный ливень хлещет напропалую, и красноватая порода вулканического происхождения непрерывно содрогается.
Картина освещена косыми зеленоватыми лучами яростного светила.
Угадать, куда выстрелит метеорит, нелегко. Да и то сказать, ведь для решения этой задачи отводится не какое-то там спокойное время, достаточное для того, чтобы обдумать ответ, как студенту на экзамене, а сотые и тысячные доли секунды. И от решения задачки зависит не отметка в зачетной книжке и даже не судьба стипендии, а само существование. Да, жизнь того, кто теперь преодолевает очередную полосу препятствий. Впрочем, еще труднее не только сообразить, куда угодит метеорит, но и увернуться от него. Тут уж необходимы высшая, дьявольская, как любит говорить Аким Ксенофонтович, ловкость и быстрота реакции.
Задача Тобора стала бы куда проще, будь у него в наличии обычная танкетка на гусеничном или колесном ходу, которыми, как правило, пользуются космонавты при высадке на новую, неисследованную планету, или шагающий манипулятор, который тоже у них в чести, или — на худой конец — хотя бы стандартный панцирь, снабженный противометеоритным полем.
Но как быть, если ничего такого у испытуемого не имеется и ему приходится рассчитывать только на себя, на собственные, как говорится, возможности?..
Ничего не попишешь, именно таков девиз нынешнего, заключительного, цикла испытаний: аварийные условия. Именно они составляют суть многотрудного решающего экзамена Тобора, который должен продлиться в общей сложности трое суток.
Первая треть испытании на исходе, и скоро будет объявлен перерыв для отдыха. Белковый Тобор, конечно, не ведает усталости, он мог бы пройти весь трехсуточный цикл без перерыва. Тобор, но не люди… Экзаменаторы буквально с ног валились от усталости.
Люди, сидящие в сферозале, знают: метеоритная полоса, как говорится, цветочки. Главное испытание сегодняшнего дня впереди.
…Кстати, об имени Тобор. Суровцев усмехнулся, припомнив, что именно он дал название институтскому детищу.
— А что оно, собственно, означает — Тобор? — спросил Петрашевский.
— Робот наоборот, — усмехнулся довольный Суровцев.
Сама по себе формула экзамена проста — проще не бывает; действие происходит, условно говоря, на чужой планете. Предположим, что группа космонавтов-изыскателей — и с ними белковый помощник Тобор — отдалилась от материнского корабля и попала в беду, оказалась в результате непредвиденных обстоятельств начисто отрезанной. Все средства связи вышли из строя (как показала многолетняя история освоения далеких планет, такое, увы, подчас случается, какой бы совершенной ни казалась техника: природа неистощима на выдумки, и у каждой планеты свой норов). И вот, пока люди отсиживаются в пещере или каком-нибудь другом подвернувшемся укрытии, Тобор должен как можно быстрее добраться до корабля, чтобы сообщить о случившемся и вернуться с подмогой.
На этом-то своем условном пути к звездолету Тобор и должен сегодня преодолеть разного рода препятствия. Они воспроизводят те, которые встречаются в отчетах космических экспедиций прошлого…
Тускло мерцает огромный экран в напряженной полутьме зала. Трансляцию с дальнего полигона ведут бесстрастные приборы. Там, за десятки километров от уютного сферозала, проходит испытание, которое должно дать оценку многолетнему труду большого коллектива.
Если Государственная комиссия примет Тобор — рукотворное создание, в котором соединились, сплавились воедино качества машины и живого организма, — то камеры синтеза Зеленого городка получат как бы образец, матрицу, по которой можно будет выращивать сотни и тысячи Тоборов — незаменимых помощников человека и на Земле, и в осваиваемых просторах солнечной системы, и на далеких космических путях.
Есть и еще одно обстоятельство.
Сейчас, когда проходят заключительные испытания Тобора Первого, готовится звездная экспедиция в загадочный район Бета Лиры. Для экспедиции зеленогородцы обещали предоставить универсального белкового помощника. Времени для того, чтобы наладить серийное производство белковых, остается в обрез.
