Елена Езерская - Цена сокровищ: Опасные тайны Китеж-града
– Здесь что-то не сходится, – покачал головой Максим. – А как он объяснил сам факт существования «записной книжки»? Кому понадобилось кодировать запись?
– Этому как раз есть простое объяснение, – вздохнул я, – профессор создает компилят из фрагментов имеющихся в его распоряжении документов, о чем свидетельствует и структура «закодированного» текста, потом переводит его в другой формат, а дальше кто-то – соседка, секретарь на работе, просто случайный человек, в конце концов, он сам – переписывает этот лингвистический новодел другим или измененным почерком. Чернов покупается на эту подделку, а все важные сведения остаются у профессора. И делиться ими он ни с кем не собирается.
– Но Чернов убит! – воскликнул Максим. – Я читал в газетах эту историю, типичная бытовуха…
– Типичная попытка представить заказное убийство домашней ссорой с применением необоснованного насилия в состоянии аффекта, – резко оборвал я его. – Я знаю Стеллу Чернову, мы жили в соседних дворах, учились в одном классе.
– Люди меняются… – тихо сказал Максим.
– Скорее я поверю в то, что ваш Китеж существует, чем в то, что Стелла могла кого-нибудь убить, и это не требует доказательств, – рассердился я, да что этот мальчишка себе позволяет! – Уверен на все сто, нам следует не доказывать или опровергать факт убийства бизнесмена Чернова его женой, а найти ответ на вопрос – кому это было надо?
– В этом деле есть третья сторона? – немедленно подхватил мою мысль Максим.
– Даже не сомневайтесь, и, разумеется, это не ваш профессор, если только его фамилия не Мориарти, – кивнул я. – Чернова уже нет, кто-то другой, и весьма могущественный, должен был организовать похищение Стеллы и адвоката…
– Вы сказали – похищение? – вскинулся Максим.
– О черт… – Я до боли закусил губу, надо же – так по-глупому разволновался, что проговорился. – Это секретная информация, она должна остаться между нами. Я говорю серьезно – от этого зависит жизнь моих друзей.
– Ничего себе сюжет! – выдохнул Максим и перешел на шепот. – А милиция знает?
– Судя по всему – да, и, так же как и я, не хочет спугнуть организатора этой акции – пусть все поверят, что история завершилась сама собой – Стелла покончила жизнь самоубийством в тюремной камере, не выдержав угрызений совести, дело по факту гибели ее мужа закрыто. Думаю, они будут ждать, пока гидра не высунет голову и не выдаст себя. А вот мне ждать некогда – время пошло, и оно работает даже не против меня, а против моих друзей. Честно говоря, я решил ввязаться в это дело и довести его до конца без посторонней помощи. Я не хотел никого втягивать…
– Так не пойдет, – снова перебил меня Максим, – мы так не договаривались. Это во-первых, а во-вторых, я не боюсь опасностей, это составная часть моей профессии.
– Значит, вы согласны? – У меня точно камень свалился с души.
– Да, сделаем это вместе, но с одним условием. – Максим вдруг приобрел совершенную серьезность во взгляде. – Мы вместе решаем этот ребус. Вы используете мои материалы, я пытаюсь понять, что случилось с профессором, а заодно – и с вашими друзьями. Но независимо от результата в финале я получаю эксклюзив на сюжет.
– Даже если мы ничего не найдем? – улыбнулся я. – Ни затерянного города, ни его сокровищ, ни самого профессора – не приведи господь?
– Я уже нашел то, что нужно, – амбициозно ответил Максим. – О такой истории журналист может только мечтать. И я такую возможность больше не упущу.
– А вы могли бы прислать мне свои материалы? – спросил я.
– Вы получите их через час, они есть как в распечатках, так и в электронном виде, я все отсканировал. – Максим достал мою визитку и ручку. – Здесь есть адрес?
– Только служебный е-мейл, нам лучше общаться через домашний, записывайте. – Я продиктовал ему адрес своей личной электронной почты.
– Отлично! – Максим уже собирался было встать, но вдруг снова взглянул на меня. – И все-таки я не понял. Если «записная книжка» фальшивка, то почему кому-то так важно расшифровать ее?
– Об этом пока знаем только мы с вами да еще сам Звонарев, – сказал я. – И возможно, не знание, а именно незнание – путь к его спасению, да и для других тоже. Пока кто-то хочет раскрыть несуществующий секрет «записной книжки», у нас есть шанс помочь им всем.
– Полагаете, с профессором что-то случилось? – нахмурился Максим.
– Это мы тоже должны узнать. Вы хотите узнать?
– Да, и я узнаю. – И по категоричности тембра голоса моего собеседника я понял, что неожиданно приобрел надежного и целеустремленного союзника.
Мы уже вполне дружески попрощались с Максимом, и я поехал домой. Сидя в остановленной попутке, я думал над словами журналиста – может быть, я слишком рано сбрасываю со счетов пресловутую «записную книжку» и в ней действительно еще что-то есть и Звонарев завел ее не только для отвода глаз? Если предубеждение против «книжки» застило мне глаза и я не вижу чего-то еще более важного, чем филологические эксперименты с переводными текстами? Предубеждение уже не раз в этой истории играло свою зловещую роль. Я не поверил в невиновность Стеллы, я не поверил Олегу, и вот они оба пропали, а я сейчас как одержимый «избавлялся» от родных и близких, отсылая их куда возможно, лишь бы подальше от себя самого. Кажется, я прочитал парню мораль о косности обыденного сознания, а сам повел себя как типичный обыватель – поддался приступу ревности и застарелой обиды.
Надо же, а я считал себя современным человеком! Не отягощал себя личными обязательствами перед кем бы то ни было. Не заводил закадычных друзей. Не перегружал себя морализаторством. Не забивал голову малозначимой для меня информацией. Не рвался к власти, но добивался максимума из возможного. Я никого не обманывал, но и не напрашивался в герои. И вот теперь оказалось, что именно у меня-то все и не в порядке! Чудесно! Как тут не поверить в перст судьбы…
Дома было тихо. Мои женщины уже спали. Я вспомнил, что оригинал текста «записной книжки» остался лежать на столе в кабинете рядом с ноутбуком, но там сейчас спала Татьяна, а будить мне никого не хотелось – во-первых, сон жаль разбивать, а во-вторых, придется с ней разговаривать, что было гораздо хуже. Я все-таки терялся от неловкости этой ситуации. И потом, у женщин есть такое опасное свойство – они входят в твой дом, как кошки: сразу располагаются в нем, как будто жили здесь всегда, занимают в нем лучшее место… Э, хватит брюзжать, это место ты определил для нее сам, решив, что уж пусть лучше она спит за закрытой дверью, чем ты вынужден будешь всякий раз по необходимости проходить мимо нее. Хотя это и ненадолго, но все равно немного обременительно. После отъезда родителей я сделал небольшую реконструкцию, и теперь в моей спальне была своя туалетная комната, второй дверью выходившая в кабинет… Так, родители тоже уже спят, им завтра улетать. Придется утолять свой творческий голод чем-то более натуральным. И я отправился на кухню. Закрыв за собой дверь, я зажег свет и газ, чтобы разогреть тушенное в соусе мясо. Сделано по-моему, понял я, заглянув в маленькую кастрюльку и уловив знакомый аромат овощей и специй.
