Патрик Вудроу - Меж двух огней
Его джип был припаркован в переулке, и он взял направление на север, пересек таиландскую границу и сел в поезд до Бангкока. Из страны он выехал через четыре часа. Не было времени собраться и взять деньги. Когда он снова оказался на площади Святого Георгия, все его имущество составляли одежда, бывшая на нем, и шестнадцать долларов в кошельке. Не очень веселая получилась для Гамильтона встреча.
Сейчас Стрейкен стоял на носу парома, улыбаясь своим воспоминаниям. Тот год после школы он провел по-своему и уже тогда прекрасно понимал, что обычная спокойная жизнь — не для него.
Солнце опустилось за горизонт, и острые пики Тиомана ярко выделялись на фоне медно-красного неба. Пальмы шелестели на ветру. Летучая мышь размером с воздушного змея тихо пролетела над пляжем и развернулась над морем. Стрейкен следил за ней глазами и вдруг заметил, как огромная роскошная яхта причаливает в глубоководном канале. У нее были четыре палубы и взлетно-посадочная площадка для вертолета. Такой крейсер увидишь разве что в журнале, пришвартованным в Монте-Карло или на курорте на Багамских островах. В мире, наверное, таких яхт по пальцам можно пересчитать. Стрейкен покачал головой и снова стал любоваться островом. Капитан остановил моторы, и паром скользил по воде к наплавному мосту. Перепуганное огнями семейство крабов соскочило с деревянного настила в море.
Стрейкен не очень сильно торопился снова встретиться с Пили Парангом, но так как Руни до сих пор еще, скорее всего, был в тюрьме, некоторая помощь Стрейкену все же требовалась. Верховен дышит ему в спину, и времени оставалось мало. И хотя он не мог открыть Пили свою тайну, стоило попробовать сделать малайзийца своим союзником. Информация, перевод и переговоры — это Стрейкену было нужнее всего, и Пили мог обеспечить ему все это. Информацию — по обстоятельствам, перевод — для общения с местными людьми, и переговоры — чтобы подешевле купить баллоны с воздухом и нанять катер.
Катер — первое, о чем подумал Стрейкен, когда определил настоящее месторасположение наследства. Ключ, как он и подозревал, прятался во второй строфе детского стишка, и до него дошел весь смысл только тогда, когда он увидел кольца в коробке ювелира.
Гун Дэтянь была красиво одета. На ней были серьги и ожерелье, облегающее шею, но никаких колец и колокольчиков на пальцах рук и ног Стрейкен не заметил. Он взмолился в душе о том, чтобы его предположение оказалось верным, и помчался в форт посмотреть на нее. Он прочитал стишок перед статуей и засмеялся от радости, когда понял, что разгадал загадку.
Два кольца на левой руке, один колокольчик на правой —
Она сидит в седле на нужной широте.
Один колокольчик на правой ноге, одно кольцо на левой —
Она сидит в седле на нужной долготе.
Он оказался прав: на пальцах ничего не было. Чтобы сидеть на нужной широте, Гун Дэтянь были нужны кольца и колокольчики на руках. Чтобы сидеть на нужной долготе — кольца и колокольчики на ногах. Только когда прибавятся отсутствующие украшения, зазвучит музыка.
Кольца и колокольчики, недостающие у богини, были на самом деле градусами и минутами. Черт, ведь даже условное обозначение градуса выглядит как кольцо, а минуты — как язык колокольчика. Если добавить необходимое количество градусов и минут к координатам на запонках, он сможет вычислить новое месторасположение. Все сводилось к элементарной арифметике.
Чтобы получить нужную широту, Стрейкен взял координату на запонке и прибавил два градуса с левой руки Гун Дэтянь и одну минуту с правой. То же самое он сделал с колокольчиками на пальцах ног для вычисления долготы. Он записал все это на клочке бумаги.
ШИРОТА:
Запонка/Координаты статуи — 01 градус 17 минут 43 секунды северной широты.
Добавить два кольца с левой руки и один колокольчик с правой = + 02 градуса 1 минута.
Координаты наследства — 03 градуса 18 минут 43 секунды северной широты.
ДОЛГОТА:
Запонка/Координаты статуи — 103 градуса 39 минут 01 секунда восточной долготы.
Добавить один колокольчик с правой ноги и одно кольцо с левой = + 01 градус 1 минута.
Координаты наследства — 104 градуса 40 минут 01 секунда восточной долготы.
Когда Стрейкен поверил в то, что он прав, то поспешил обратно в библиотеку и нашел там другой атлас. Стихотворение не оставляло ему никаких инструкций насчет пертурбаций с секундами, так что он решил, что они те же, что и на запонках. Градусы привели его к восточному побережью Малайзии. Минуты — к группе крохотных островов в Южно-Китайском море. Они назывались Керкуллы, и были национальным парком. Весь архипелаг был не более шестнадцати километров в длину. Как бусины на ниточке. Шесть раковин каури в огромном синем море.
Тиоман был ближайшим цивилизованным местом от Керкулл. Паром стоил дешевле самолета, и охрана не такая строгая — следовательно, Верховену труднее будет проследить передвижения Стрейкена. Стрейкен купил на терминале путеводитель, из которого узнал, что Керкуллы слишком маленькие и поэтому необитаемые. Еще там было сказано, что Керкуллы окружены рифами, острыми как бритвы. Вот где собака зарыта. Еще один кусочек головоломки встал на место. Стрейкен теперь знал, что ищет. Не осталось никаких сомнений. Ни одного малейшего сомнения.
Коралловые полипы бывают всего лишь от одного до трех миллиметров длиной. Сами по себе они безвредны для всего живого, за исключением планктона, поэтому они и формируют колонии. Он растут на скелетах своих предшественников и на скелетах мертвых моллюсков. Так и формируется риф. Большой Барьерный риф в длину составляет чуть более двух тысяч километров, а это очень, очень много скелетов. Риф обеспечивает пищу и убежище известковым красным водорослям, которые богаты кальцием, как и скелеты. Образования кальция могут быть хрупкими, но от этого они не перестают быть твердыми. Кальций есть в зубах, костях, мраморе и цементе. Они могут быть острыми. Могут резать металл, как плоть, а значит, могут резать и корабли.
Как, например, японский военный корабль, следующий в 1942 году из Малайзии в Японию с британскими военнопленными на борту. На пути ему не миновать Керкулл. А эти острова окружены острейшими рифами. Немного плохой погоды, например, тропический циклон, и сбившийся с курса корабль несет прямо на острова. Он в полной власти шторма. Риф вскрывает днище корабля, как консервную банку. В живых остается только один человек. Несколько лет спустя он зашифровывает координаты корабля на серебряных запонках и в переделанном детском стишке.
