Артур Конан Дойл - Долина страха
- В двадцать девятой ложе, город Чикаго.
- Когда?
- 24 июня 1872 года.
- Кто там мастер?
- Джеймс Х. Скотт.
- Кто районный руководитель?
- Бартоломью Уилсон.
- Гм. Чешешь гладко. Что ты делаешь здесь?
- Работаю, как и вы, только зарабатываю поменьше.
- На ответы ты скор.
- Да, я всегда был скор на слова.
- А на дела?
- Кто близко меня знал, всегда считали меня быстрым на руку.
- Что ж, мы тебя испытаем, и может статься раньше, чем ты думаешь. Что ты слышал о здешней ложе?
- Слышал, что надо быть мужчиной, чтобы вступить в нее.
- Твоя правда, Макмердо. Почему ты уехал из Чикаго?
- На этот вопрос я вам не отвечу!
Макгинти вздернул брови. Он не привык, чтобы с ним так разговаривали, и оживился.
- Почему ты не хочешь отвечать?
- Потому что брат брату не должен лгать.
- Значит, правда такова, что сказать страшно?
- Это уж понимайте как хотите.
- Послушай, парень, не могу же я как мастер ложи принять к нам человека, прошлого которого не знаю.
Макмердо взглянул на него в замешательстве. А потом вынул из внутреннего кармана истертую газетную вырезку.
- А вы не донесете?
- Я оботру руку о твою рожу за такие слова! - вспыхнул Макгинти.
- Вы правы, советник, - смиренно признал Макмердо. - Приношу извинения. Ляпнул, не подумав. Знаю, с вами мне ничего не угрожает. Взгляните на эту вырезку.
Макгинти скользнул глазами по заметке, где сообщалось, что в первую неделю 1874 года в салуне «Озерный» на Маркет-стрит, в Чикаго, был застрелен некий Джонас Пинто.
- Твоя работа? - уточнил он, возвращая газетный листок.
Макмердо кивнул.
- За что же ты его?
- Я помогал дяде Сэму чеканить доллары. Может быть, в моих золото было не такой высокой пробы, как у него, но вид они имели такой же и изготавливать их было дешевле. А этот тип Пинто помогал мне их толкать...
- Толкать?
- Да, запускать в обращение. А потом заявил, что донесет на меня. Может, он и донес, не знаю, я не стал дожидаться, что будет, просто застрелил его и подался в угольные края.
- Почему в угольные?
- Читал в газетах, что там не особенно смотрят, кто да что.
Макгинти рассмеялся.
- Так ты чеканил фальшивую монету, убил человека, а потом приезжаешь сюда и думаешь, что тебе будут рады?
- Да, думаю, что будут, - подтвердил Макмердо.
- Что ж, ты далеко пойдешь. Скажи-ка, ты и теперь можешь нашлепать долларов?
Макмердо вынул из кармана горсть монет.
- Эти филадельфийский монетный двор не прошли, - похвастал он.
- Ну да? - На своей большой и волосатой ладони Макгинти поднял монеты к лампе. - Ей-богу, не видно подделки. Похоже, ты будешь у нас ценным собратом! Нам не помешает парочка таких ребят, брат Макмердо. А то иначе нас быстро прижмут к стенке, если сами не навалимся на тех, кто на нас давит.
- Готов навалиться вместе со всеми.
- Вижу, ты не из пугливых, не сдрейфил, когда я наставил на тебя пушку.
- Опасность грозила не мне.
- А кому же?
- Вам, советник. - Макмердо достал из бокового кармана своей тужурки взведенный револьвер. - Я все время держал вас на мушке. Думаю, мой выстрел не отстал бы от вашего.
- Ну и ну! - Макгинти покраснел от злости, но потом разразился хохотом. - Ей-богу, давно у нас не появлялись такие лихие молодчики. Наша ложа, похоже, еще будет гордиться тобой... А тебе какого черта здесь надо? Пяти минут не могу поговорить с джентльменом с глазу на глаз, тут же лезут!
В дверях топтался смущенный бармен.
- Прошу меня простить, советник, но там пришел Тед Болдуин. Говорит, ему срочно необходимо вас видеть.
Сообщение это было излишним, ибо из-за плеча слуги уже высунулось свирепое лицо самого Болдуина. Он оттолкнул растерянного бармена и захлопнул у того перед носом дверь.
- Значит, вот оно как? - Он бросил на Макмердо яростный взгляд. - Ты, стало быть, опередил меня? Советник, мне надо сказать вам пару слов насчет этого типа.
- Вот и говори при мне! - крикнул ему Макмердо.
- Я буду говорить когда мне удобно и при ком захочу.
- Ай-ай-ай, - произнес Макгинти, вставая с бочки. - Куда же это годится? К нам явился новый брат. Разве так полагается его привечать, а, Болдуин? Протяни руку и давайте миритесь.
- Ни за что! - взревел Болдуин.
- Я предлагал ему драться, если он считает, что я нанес ему обиду, - сказал Макмердо. - Готов на кулаках, а не хочет на кулаках, согласен на любые другие условия. Предоставляю вам, советник, рассудить нас, как и положено мастеру ложи.
- А что же между вами?
- Юная леди, которая вправе выбирать.
- Нет, не вправе!
- Между двумя членами ложи, полагаю, она имеет право выбора, - вынес решение босс.
- Значит, вот каков ваш суд?
- Да, Тед Болдуин, таков мой суд, - повторил Макгинти грозно. - Не думаешь ли ты его оспорить?
- Вы готовы предать того, кто стоял за вас пять лет, ради чужака, которого видите первый раз в жизни? Джек Макгинти, мастер ложи - звание не пожизненное, и, клянусь Богом, когда придет срок нового голосования...
Как тигр набросился советник на Болдуина. Огромная ручища сомкнулась у того на горле и повалила злосчастного на бочки. Охваченный бешенством, Макгинти совсем задушил бы его, если бы не вмешался Макмердо.
- Спокойнее, советник, бога ради, спокойнее, не надо так! - произнес он, оттаскивая разъяренного босса.
Макгинти разжал пальцы, и Болдуин, потрясенный, судорожно хватая ртом воздух и весь содрогаясь, как человек, только что заглянувший в глаза смерти, приподнялся и сел на бочке.
- Ты уже давно напрашивался на это, Тед Болдуин, вот и получил! - крикнул Макгинти. Его широкая грудь вздымалась и опадала. - Уж не возомнил ли ты, что если меня не выберут мастером, место достанется тебе? Там посмотрим, это ложе решать. А пока я здесь главный, никому не позволю поднимать голос против меня и оспаривать мой суд.
- Я не против вас, - прохрипел Болдуин, ощупывая шею.
- Ну и ладненько! - воскликнул босс весело и по-свойски, как ни в чем не бывало. - Мы опять добрые друзья, и дело с концом.
Он снял с полки бутылку шампанского.
- Предлагаю тост примирения, принятый в нашей ложе, - продолжал он, разливая вино в три высоких стакана. После этого, как вы знаете, все обиды забываются. Итак, левую руку мне на шею, Тед Болдуин, и я спрашиваю тебя: в чем обида, сэр?
- Тучи собрались, - отозвался Болдуин.
- Но они всегда расходятся.
- И в том я клянусь!
Они осушили свои стаканы, и та же церемония была повторена между Болдуином и Макмердо.
- Ну вот, - проговорил Макгинти, потирая руки. - Вражда забыта. Кто вспомянет, с тем разберется ложа, а у нас с этим делом строго, брат Болдуин знает, и ты тоже, брат Макмердо, живо в этом убедишься, если вздумаешь лезть на рожон.
