Олег Голиков - Рассказы
поверхности чёрного пруда тихим безветренным вечером где-нибудь в глухом лесу
средне-русской полосы или у подножия мистических Гималаев, где снег заметает следы
седого налджорпы, медленно бредущего к своей хижине.
Слова, образы, фразы его песен, могут одновременно казаться глубоко значимыми, почти
Откровениями, а повернёшь чуть голову в сторону, наклонишь – и вдруг исчезло
чарующее видение, растаяло без следа, подменённое детским невинным лепетом о
хороших маленьких забавах или просто будничным разговором о пустяках. Пытаться
сделать вытяжку из одуванчикового вина его музыкальных зарисовок, проанализировать
тематику, образность или генезис песен БГ – всё равно, что с завязанными глазами
размахивать топором в хрустальном царстве: один неловкий взмах руки – и токая
скульптура стихотворения рассыплется на мириады осколков, которые заново ни за что не
собрать.
В том, что время от времени преподносит нам Гребенщиков больше не вопросов и
ответов, которые так лихорадочно и поспешно пытается выудить из его песен охочая до
суровых максим наша молодёжь. Скорее, это предложение полюбоваться на изящно
составленный рисунок слов, удачно подобранную последовательность образов,
вызывающую различные ассоциации у слушающего, которые, безусловно, зависят и от
качества его образования, и от настроения, а порою и просто времени суток.
Нечто подобное можно найти в японских коротких стихотворениях, обрядах наблюдения
за цветением сакуры и прочих тонких восточных удовольствиях, по лёгкости и глубине
глубоко отличных от грубоватых развлечений наших просоленных славянско-азиатских
душ.
Однако, время от времени, что вполне объяснимо и даже необходимо, из-под расшитого
улыбающимися драконами кимоно загадочного питерского Мастера вызывающе свисают
совковые тренировочные штаны со штрипками, заправленные в крепкие русские смазные
сапоги, готовые и в пляс пуститься и накостылять кому при случае. Что, впрочем, придаёт
ещё большую изящность его сюрреалистическим этюдам, оправленным то в классический
блюз, то в тибетскую мантру, а то и вовсе в русскую народную.
Что и говорить, далеко не прост этот бородатый многозначительно улыбающийся
почитатель Тибета и сказок Толкиена. В его образе, так редко появляющимся на экране,
как и в его песнях - то бес проступит ухмыляющийся, а то вдруг старец благообразный и
всеведущий благостно захихикает над собственною же остротой. Одним словом, БГ давно
уже всё понял, и поэтому тихо развлекается, и нам вежливо предлагает присоединиться.
Что же он понял? В чём секрет? Это неважно совершенно – не стоит, право, и голову
ломать. Главное, чтобы весело и легко было – тогда узоры в калейдоскопе жизни будут
гармоничны и благолепны для взора и души человеческой. Ведь даже о смерти Великий и
Ужасный БГ поёт, как о своей хорошей давней подруге.
И если вернуться к приведённому выше опыту со стеклянной перегородкой, описанному
Л. Шестовым, то в случае с Гребенщиковым, маленьким рыбкам-истинам никогда бы не
пришлось почувствовать себя в безопасности в присутствии зубастого и жадного до их
сверкающей чешуи Бориса. И боязнь расшибить себе лоб о коварную невидимую
преграду Времени и Великих Перемен за долгие годы так и не привилась к могучему духу
Того, кто наверняка знает, какая рыба в океане плавает быстрее всех.
===========-------------------------------------------------------------------------
ПРОГРАММА «ПО-МАКСИМУМУ»
Совершенно неважно, при каких обстоятельствах рождается чувство, позволяющее
осознать и передать многогранность окружающего нас мира в красках, поэтических
строфах или в гармоничном звучании музыкальных произведений. То ли это
трансформированное ощущение ушедшего навсегда детства, с его милыми заботами,
первыми влюблённостями во всё и сразу, навеянными тёплыми волнами далёкого или
близкого моря, а может быть просто синевой неба в кудрявых облаках, при взгляде на
которые невольно хотелось плакать лёгкими слезами первого соприкосновения с чем-то
прекрасным, но, увы, далёким и несбыточным.
Как бы там ни было, но сегодня особенно хочется верить, что где-то глубоко внутри у
каждого из нас пока ещё мерцает таинственная волшебная лампа, вспыхивающая иногда с
такой силой, что её огнь затмевает всю суетность современного мира, и не даёт его
тёмным волнам до конца поглотить последние островки человеческого тепла и
взаимопонимания.
Но когда в очередной раз читаешь или смотришь то, что, безусловно, не имеет право на
твой интерес и на твоё время, тогда вдруг внезапно чувствуешь бесконечную собственную
отрешённость от предлагаемого варианта «развлечения», от окружающего повсеместного
безвкусия.
Наш мир за последнее десятилетие сильно изменился. Изменились мы, наши друзья и
наши дети. Мы стали меньше читать и меньше думать. Мы стали более меркантильными
по отношению к другим и изрядно зачерствели по отношению к себе. Наши мысли
пропитались нездоровой квинтэссенцией последних новостей о политических дрязгах и о
нашумевших терактах. Мы совершенно невольно прониклись безликой ненавистью,
которую исправно выплёскивают на наши усталые мозги средства массовой информации.
Но самое страшное сегодня - похоже, мы полностью смирились с подобной жуткой
метаморфозой собственного сознания или, во всяком случае, близки к тому, чтобы это
превращение стало нормой.
Но если пустую и бездарно написанную книгу можно отложить в сторону, мимоходом
пожалев о потраченных деньгах, то спасти своё внимание от вездесущей
видеоинформации, которая неотвратимо проникает в наши жилища, с помощью
телепрограмм и новых кинолент, сценарное качество которых с каждым годом
упрощается до известного сюжетного примитива, не представляется возможным.
Думаю, случалось вам, уважаемый читатель, неоднократно прокляв создателей и
режиссёров всех мастей, в который раз осознать, что ни одна из идущих в этот день
программ и ни один из художественных фильмов не располагают к просмотру. И если вы
не поклонник какого-нибудь сериала, или телевизионного шоу, с огорчением пролистав
вкруговую весь спектр каналов, вы прекрасно понимаете, что смотреть, в принципе,
сегодня, как и всегда нечего. Но, скрепив себя, вы, возможно, всё же выбираете
