Эдгар Берроуз - Тарзан неукротимый
Перед ней стоял Го-Лаг, король обезьян, вышедший поохотиться и приметивший идущую за водой женщину. С точки зрения человека, Го-Лаг был отнюдь не красавцем, хотя самки его племени считали его настоящим Адонисом, особенно восхищаясь его черной шерстью, огромными руками, свисающими до колен, круглой головой, посаженной на мощные плечи. А уж от злых, налитых кровью глаз, плоского носа, широкого рта и огромных клыков они и вовсе впадали в любовный экстаз.
Судя по всему, в маленьком диком мозгу не возникло и тени сомнения в том, что эта незнакомая самка Тармангани ослеплена его красотой. Но Берта Кирчер видела лишь омерзительное животное – чудовищную карикатуру на человека. Сумей Го-Лаг прочесть ее мысли, он был бы немало удивлен, впрочем приписал бы это неразвитому эстетическому вкусу женщины.
Услышав крик, Тарзан перемахнул через ограду и припустил к девушке. Го-Лаг топтался вокруг Берты Кирчер, выражая свои чувства пугающими гортанными звуками. Подбегая, Тарзан обратился к обезьяне, и девушка услышала те же страшные звуки, что издавал и антропоид.
– Я не трону твою самку, – заверил Го-Лаг.
– Знаю, – ответил человек-обезьяна. – Но она-то не понимает этого, она не знает твоего языка. Тарзан подскочил к девушке.
– Не бойтесь его. Он не осмелится выступить против Тарзана – повелителя джунглей. Он не тронет ту, которая принадлежит Тарзану.
Девушка испытующе посмотрела на Владыку джунглей и увидела, что тот не имеет в виду ничего двусмысленного.
– Но я его боюсь, – сказала девушка.
– Нельзя показывать свой страх. Среди обезьян вы будете в безопасности. Перед уходом я научу, как защищаться от них. Но на вашем месте я стал бы держаться к ним поближе, на великих обезьян мало кто из животных решится напасть. Если они почувствуют, что вы их боитесь, вам непоздоровится. Я скажу им, что у вас есть оружие против них. Они станут уважать и бояться вас.
– Постараюсь учесть ваши советы, – сказала девушка, – но это будет непросто. Этот самец – омерзительнейшее существо.
– Возможно, то же самое он думает о вас, – улыбнулся Тарзан.
Тем временем к месту происшествия подошла группа обезьян. Движимые любопытством, они обступили Берту Кирчер, а самки принялись дергать ее за одежду, обсуждая между собой детали ее туалета. Девушка с честью выдержала испытание, не выказав ни страха, ни отвращения. Наблюдавший за ней Тарзан прекрасно понимал, что для нее это было сущей пыткой, и хотя он не испытывал к немке жалости, все же не мог не восхищаться ее самообладанием.
– Тарзан идет на охоту, – обратился человек-обезьяна к своим сородичам. – А самка останется здесь. Не обижайте ее.
– Мы ее и пальцем не тронем, – пообещал Го-Лаг.
– Верю, – сказал Тарзан. – А того, кто посмеет обидеть ее, я убью!
Тарзан проводил девушку до ограды, посоветовав не отлучаться из хижины и оставив ей на всякий случай свое копье.
Берта Кирчер глядела ему вслед, невольно любуясь легкой поступью атлетической фигуры. Когда же Тарзан запрыгнул на дерево и исчез из виду, Берта Кирчер, будучи женщиной, бросилась в хижину, рухнула на пол и забилась в рыданиях от всего пережитого накануне.
X. В ПЛЕНУ У ДИКАРЕЙ
Тарзан хотел поймать оленя Бару либо же кабана Хорту, чтобы подкрепить силы белой женщины. Поиски завели его далеко, однако никаких следов дичи он не обнаружил. Тогда Тарзан решил подстеречь зверя у водопоя. Выйдя к реке, он почуял запах жилья вамабо, исконных врагов Тармангани, и человек-обезьяна направился к деревне. С дерева он увидел приготовления к пиршеству, страшному пиршеству людоедов.
Тарзан переместился на ветку повыше, чтобы удобнее было наблюдать. С первой же секунды в голове у него созрел план сорвать пир каннибалов, напугав их до смерти. При нехватке развлечений Тарзан нередко позволял себе поиздеваться над чернокожими, что доставляло ему большое удовольствие.
Случилось однако так, что крепкая на вид ветка оказалась подгнившей, и, когда Тарзан двинулся по ней, ветка обломилась. Он полетел вниз, угодил ногой в петлю лианы, перевернулся в воздухе и упал на спину посреди улицы.
Переполошившиеся негры метнулись к хижинам за оружием. Потрясая копьями, они обступили неподвижное тело белого, но вождь Нумабо вовремя остановил кровожадных воинов.
– Свяжите его, – велел он. – Вечером наедимся вволю.
Чернокожие связали ему руки и ноги ремнями из кожи и бросили в хижину, где находился лейтенант Гарольд Олдуик в ожидании своей участи. Англичанин к тому времени тоже был связан по рукам и ногам.
Лейтенант слышал звук падения Тарзана, а также охватившую деревню панику. Когда же узника внесли в хижину, лейтенант с удивлением обнаружил, что его товарищ по несчастью белый мужчина прекрасного телосложения с правильными чертами лица. Но если он европеец, то почему на нем набедренная повязка дикарей?
Вскоре белый дикарь приоткрыл веки и обвел глазами хижину. С усилием пленник повернулся на бок, затем сел, а когда увидел лейтенанта, лицо его осветилось улыбкой.
– Туземцы нынче набьют себе брюхо… – проговорил он.
– Судя по переполоху, они здорово проголодались, – усмехнулся лейтенант. – Как им удалось вас схватить?
– Сам виноват. Подо мной обломилась ветка, я упал на землю, ударился головой и потерял сознание. Иначе я бы им не дался.
– Нужно бежать. Вы думаете, это возможно? – спросил лейтенант.
– Я уже не раз это проделывал.
– А если не получится?
– Нас привяжут к столбу, заколют копьями и поджарят на огне.
Лейтенант Гарольд Олдуик содрогнулся.
– О Боже! Надеюсь, этого не произойдет. Не приведи Господь показать страх перед этими черными дьяволами в последний момент…
– Не переживайте, – сказал Тарзан. – Это продлится недолго, и вы не успеете струсить. Сначала будет больно, а потом потеряете сознание. Все мы когда-нибудь должны умереть, а как именно – значения не имеет. Единственная разница – когда: сегодня, завтра или через год. Впрочем, мы уже свое пожили…
– Не могу сказать, что вы меня обнадежили, – отозвался лейтенант. Тарзан рассмеялся.
– Придвиньтесь ко мне, постараюсь перегрызть ваши ремни.
Лейтенант перекатился к Тарзану, тот впился своими мощными зубами в кожаные путы, и Гарольд Олдуик почувствовал, что рукам стало свободнее. Еще немного, и ремни спадут… Но тут в хижину вошел охранник, мгновенно разобрался в ситуации, ударил Тарзана наотмашь по голове, после чего позвал остальных часовых, и те принялись нещадно избивать незадачливых белых. Затем лейтенанта снова связали, более надежно, чем прежде, и привязали обоих к противоположным стенам хижины.
