Николай Коротеев - Искатель. 1967. Выпуск №3
Задумчивое выражение на его лице сменилось спокойствием и сосредоточенностью.
— Коробка лежала в земле более двадцати лет. Важны, разумеется, все документы, но в первую очередь меня интересуют эти семь листков из картотеки. Имена людей, которые когда-то сотрудничали со службой безопасности и руководили другими тайными агентами. Видимо, мы напали на след бывшей сети СД в Чехии. В списках около каждой фамилии указан род деятельности, перечислены выполненные агентами задания, указаны выплаченные денежные суммы. Здесь есть даже квитанции. Пока все. Я прошу как можно скорее сделать фотокопии и заняться остальным: разбором найденных бумаг. Времени мало, но спешка не должна влиять на вашу внимательность.
Это было одновременно пояснением и приказом.
— Так вот зачем они к нам приехали! Чинить старые сети.
Расхождений во мнениях не было. Специалисты приступили к работе над документами. Между тем другая группа сотрудников устанавливала личности указанных в картотеке бывших нацистских агентов.
В половине четвертого утра у подполковника на столе лежали фотокопии, переводы и сведения о семи резидентах СД.
— Трое умерли, один убежал за границу в 1948 году, — сказал Скала, передавая список. Он ждал распоряжений.
Подполковник вызвал руководителей групп и открыл совещание.
* * *— Что проповедовал старик? — расспрашивал Седлачек капитана. — Начнем обрабатывать этих бандитов из картотеки?
— Старик считает, что спешить некуда. Сначала мы положим документы в коробочку и отвезем их обратно на кирпичный завод. Чтобы наши уважаемые «коммерсанты» могли их оттуда взять. Ты должен обеспечить и в дальнейшем слежку за всеми тремя агентами…
— Ага… Значит, они не должны знать, что документы побывали у нас в руках?
— Вот именно. Обращаться с «коммерсантами» очень бережно. Потом нужно будет предупредить таможню и пограничников. Пусть спокойно отвезут свой клад домой.
— Здорово!
— А над этими бывшими нацистами пока трудится другая группа.
— Ага… Значит, старик считает, что с ними попробуют установить связь.
— Твоя проницательность не знает границ, — съязвил Скала. Он медленно ходил по комнате, пил остывший кофе. Вид у капитана был озабоченный.
Седлачек не решался приставать с расспросами. Но что может еще произойти? Ведь сейчас все у них в руках. Самое трудное позади. Почему Скала забивает себе этим голову?
Наконец капитан поставил пустую чашку на стол и сел.
— Видишь ли, там еще остался этот бубновый король, — сказал он как будто между прочим. — Подполковник хочет его перебить.
Ночь была полна происшествий.
В одиннадцать часов раздались позывные «Альфы-1». Она сообщала, что коммерсанты вышли из ресторана «Золотой колодец». Через час «Альфа-2» передала, что Сатро покинул отель и сидит в своей машине.
А еще через полчаса в машину французского журналиста сел Бельгау. Капитан Скала не стал ждать, пока «Альфа-2» сообщит, в каком направлении они поехали. Предугадать было нетрудно. Он сразу направил «Альфу-1» на стоянку за старым кирпичным заводом.
Все случилось так, как они предполагали. Младший лейтенант Фанел, вооруженный прибором ночного видения, докладывал о каждом шаге иностранцев. Сатро ждал перед кирпичным заводом. Бельгау был внутри. Через сорок минут он вышел и вынес чемоданчик.
Машина с агентами поехала по направлению к Праге. Фанел сообщил, что яма в левом углу кирпичного завода осталась незасыпанной. Инструменты — складную мотыгу и лопату — он нашел за развалившейся стеной.
Вскоре, поступило донесение о том, что «ситроен» затормозил на мосту через Бероунку, и Бельгау выбросил какой-то предмет в реку…
Скала тут же дал распоряжение водной инспекции, чтобы искали металлическую коробку.
«Старик обрадуется», — подумал он.
Но события продолжали развиваться. Подпрапорщик Грабал высказал предположение, что Бельгау и Сэквиндс у себя в номере, по всей вероятности, занимаются фотографией.
«Зачем они делают копии? — недоумевал капитан. — Чтобы удобнее было провезти их через границу? Но это ерунда!»
Утром Грабал сообщил, что Сатро расплатился по счету и его чемодан погрузили в машину.
— Курьер! — воскликнул капитан.
— У них все было продумано, — кивнул подполковник.
— Но они допустили ошибку, собственно, даже две: оставили инструменты на кирпичном заводе и выбросили коробку в реку после того, как вынули в машине документы.
— В принципе ты прав. Но это только лишний раз подтверждает, насколько они уверены в себе. Значит, о нас они и не подозревают, — подполковник был доволен.
После обеда пришло донесение от «Альфы-2» с погранично-контрольного пункта:
«Сатро переехал границу. За время таможенного осмотра и проверки документов был необычайно разговорчив. Хвалил нашу страну. Поездка ему очень понравилась».
Торговые переговоры о медной проволоке продвинулись настолько, что уже был готов к подписанию окончательный текст соглашения. Господа Бельгау и Сэквиндс изъявили желание задержаться в Праге еще на три дня и попросили заказать для них купе в спальном вагоне.
«Один раз они переправили документы через границу, теперь повезут во второй раз… А что потом?» — спрашивал себя Скала.
* * *Господа Бельгау и Сэквиндс выпили по бокалу хорошего вина за процветание торговли. До самой последней минуты их багаж заботливо оберегал подпрапорщик Грабал. Коммерсанты тепло распрощались со своими торговыми партнерами и уехали в Швейцарию.
Но в Швейцарию они не попали и до Федеративной Республики Германии тоже не добрались.
Проводник спального вагона нашел их в купе мертвыми, когда будил пассажиров перед австрийско-швейцарской пограничной станцией. Раскрытые чемоданы, разбросанные вещи, пустые карманы пиджаков — все это свидетельствовало об убийстве с целью грабежа.
Уголовная полиция сообщила: смерть наступила от отравления особым сильнодействующим газом.
— Не рой другому яму, сам в нее упадешь, — добавил Скала, доложив начальнику обо всем.
— Борьба разведок, — констатиробал подполковник.
— А чья эта вторая?
— Трудно сказать, кто их убил. Но мы должны считаться с тем, что картотека попала еще в чьи-то руки. Значит, они вернутся — не одни, так другие. Может, и те и другие? Кто знает? А нам остается только ждать. И сделать все для того, чтобы мы смеялись последними.
IX
Лидия Беме лежала в постели, глядя в темноту. В сердце, словно нож, щемящая, острая боль.
