Николай Киселев - Ночной визит
– Вы сказали, что ваших сообщников зовут Николай и Сергей. Николай – этот. – Кротов указал на фотокарточку отравившегося в лесу человека. – Что вы знаете о них?
– Почти ничего. Очень немного. Мы только учились вместе.
– Они не рассказывали вам ничего о себе?
– Тоже очень немного. Николай служил в полку «Десна». Это я знаю. Сергей уже получал задания от разведки раньше. Он как-то хвастался – еще там, в Баварии, что попортил много крови русским. Действовал он в Новой Зеландии. Выступал по радио с антисоветскими речами, в порту подбрасывал листовки на советские суда… Говорил, что жил припеваючи…
– Как у вас осуществлялась связь?
– Мы договорились, что будем встречаться в условленное время на рынке в Южнокаменске.
– Можете показать на карте, где закопаны ваши рации?
– Да. Вот здесь. А тут – тайник. Это дупло. Наш «почтовый ящик». На всякий случай.
Если раньше часы, проведенные Владимиром в кабинете следователя, казались ему бесконечными, то теперь минуты мчались стремительно. Он говорил захлебываясь. Торопился, рассказывая о том, как их троих обучали на даче в Баварии, как в назначенный день переправили из Баварии в Грецию, а с греческого аэродрома в самолете без опознавательных знаков послали к границам Советского Союза. Он рассказал, ничего не утаивая, все, что происходило с ним и его сообщниками с того дня, когда они приземлились в лесу, и до того дня, когда расстались. Да, он решил сначала легализоваться в Советской стране, чтобы затем начать свою преступную деятельность – сообщать по радио за границу о замеченных им аэродромах, воинских частях, выведывать настроения граждан, добывать документы…
А в часы одиночества, которое теперь ему казалось невыносимым, он с ненавистью вспоминал о Беттере, об инструкторе Джоне, о долговязом Гансе, о тупоголовом Майке – «Нокауте». Не раз вспоминались ему слова следователя, сказанные во время одного из допросов: «Тем людям, которые послали вас сюда, нет никакого дела до вас и до ваших сообщников. Их не волнует ваша участь, ваша судьба…» Да, судьбы Сергея, Николая, его собственная их не волновали.
Снова и снова вставало перед его взором родное лицо матери, и голос ее звучал у него в ушах: «Теперь со светом живем…» Да, весь Советский Союз был озарен этим счастливым светом. А он, Сергей, Николай – они все трое, подстрекаемые Беттером, полковником Шиллом, «Нокаутом», Гансом, Джоном, – они хотели, чтобы этот свет погас.
Ему казались смешными одолевавшие его когда-то мысли о том, что жизнь кончена, прожита без толку. Нет, нет! Жизнь только начинается! И как легко было у него на душе оттого, что она только начиналась.
Владимир изо всех сил хотел теперь помочь работникам Комитета госбезопасности разыскать Сергея. Он не знал, что за это время успел натворить его сообщник. У Сергея было какое-то задание, переданное ему по радио. Сергей сам говорил ему об этом во время последней встречи. Владимир вспомнил число, когда Сергей сказал ему, что завтра – решающий день. И Кротов отметил, что «решающий день» был тем самым днем, когда на Ивана Боярышникова было совершено нападение в лесу. Пропавший пропуск. Ясно – его похитил Сергей. Владимир указал день и час, когда должна была состояться его следующая встреча с Сергеем. И в своем календаре полковник Телегин два раза подчеркнул это число красным карандашом.
Глава восемнадцатая
В ПОИСКАХ СООБЩНИКОВ
В тот день, когда арестовали Владимира, Сергей тщетно прождал его на рынке. Обозленный, он шагал по улице к вокзалу. Ну, Володька! Загулял!.. Забыл условие!.. «А вдруг взяли?» – мелькнула тревожная догадка.
Сергею стало жарко. «Да нет же, – успокаивал он себя. – Володька осторожен. А если бы взяли, то схватили бы меня тоже – я ведь битых три часа проторчал на рынке. Есть время, чтобы под пыткой все выведать и прийти за мной…»
И все же тревожные мысли не давали ему покоя. Не доходя до вокзала, он свернул в боковую улочку. Надо было на всякий случай обезопасить себя и снова перепрятать рацию Владимира. «Пусть лежит вместе с моими вещами, – решил шпион. – И место близко, и у меня, в случае чего, будет запасная. А если Володька снова не придет, то пусть меня поищет сам: без рации-то ему не обойтись».
Сергей выкопал из тайника свою рацию, спрятал ее в портфель, а в яму поверх вещей положил рацию Владимира и вновь закопал. Затем выбрался из леса и зашагал к маленькой станции километрах в пяти от Южнокаменска.
Путь Сергея лежал в небольшой городок Серебрянск; там, недалеко от города, в рабочем поселке когда-то жил его давнишний приятель, друг детства. Надо его навестить. Он может быть полезен…
Не доезжая до городка, Сергей сошел с поезда и в лесу, найдя укромное местечко, закопал рацию – в город с ней появляться опасно.
В серебрянской гостинице свободных мест не оказалось; полная, пожилая женщина за конторкой бесстрастно сообщила об этом Сергею. И в этот момент сзади послышался негромкий голос:
– Молодой человек, вам нужна комната?
Сергей кивнул, глядя на незнакомую даму, которая, очевидно, слышала его разговор с дежурным администратором.
– Я могу недорого сдать вам на время комнатку.
«Ну, не везет ли мне?» – радостно подумал шпион. Но он тотчас же насторожился. А что, если это какой-нибудь подвох? Впрочем, по тому, как себя держала незнакомка, было ясно, что ей не хочется, чтобы их разговор был подслушан кем-нибудь посторонним.
– Я всегда сдаю комнату приезжим, – шепотом заверила женщина, заметив, что молодой человек колеблется.
И Сергей снова кивнул, на этот раз уже решительно.
Они вышли из гостиницы. Тихая улица погружалась в вечерние сумерки. «Если комната подходящая, – думал Сергей, шагая следом за женщиной, – перенесу туда рацию».
– Вот и мой дом, – сказала женщина, останавливаясь. – Как видите, совсем близко.
Она пропустила Сергея вперед и закрыла калитку.
Комната оказалась небольшой, но уютной. Ничего подозрительного. На стенах – фотографии. Очевидно, родственники. А вот какой-то парень в военной форме. Не работник ли НКВД?
– Это мой сын, – сказала хозяйка. – Не вернулся с войны, – добавила она чуть слышно.
– Ничего, еще, может быть, вернется, – сказал Сергей, чтобы хоть что-то сказать.
Она покачала головой.
Сергею во что бы то ни стало надо было разыскать Бориса – так звали его приятеля. Борис Быков… Они подружились в Крыму – Боря с родителями приезжал как-то туда отдыхать. А потом и Сергей приезжал в гости к Борису. Его отца, кажется, звали Василием. Василием Герасимовичем… Ну да. А мать? Нет, имени и отчества матери Бориса он не помнил.
