Эдгар Берроуз - Тарзан Непобедимый
– Для начала возьмем с собой, – ответил Абу Батн. – Я знаю одного доброго человека, который очень богат и возьмет вас обеих в хороший дом.
– То есть вы собираетесь продать нас какому-нибудь черному султану? – возмутилась Зора. Шейх пожал плечами.
– Я бы не называл это так, – произнес он. – Скорее скажем, я делаю подарок хорошему старому другу и спасаю вас и ту женщину от гибели в джунглях, которая неминуема, оставь мы вас одних.
– Абу Батн, вы лицемер и предатель, – вскричала Зора дрожащим от презрения голосом.
– Белые любят обзываться, – усмехнулся шейх. – Если бы Зверев, эта свинья, не обзывал нас разными словами, то ничего бы не произошло.
– Значит, вы мстите за то, что он обвинил вас в трусости? – спросила Зора.
– Довольно! – отрубил Абу Батн. – Пора, дети мои, пошли.
Языки пламени уже лизали края огромной кучи провианта и снаряжения, которые арабы были вынуждены бросить, когда дезертиры двинулись на запад.
Женщины шли в голове колонны, так что шагающие позади арабы и носильщики полностью затаптывали их следы. Зора и Лэ могли бы найти некоторое утешение в разговорах, но Лэ не знала языка, а Зора не желала вступать в разговор с арабами, Вамала же и остальные чернокожие шли в хвосте колонны, и она не смогла бы при желании обменяться с ними словечком.
Чтобы как-то занять себя, Зора решила обучить свою подругу по несчастью какому-нибудь европейскому языку, а так как у них в отряде большинство владело английским, то для эксперимента она выбрала именно этот язык.
Зора начала с того, что указала на себя и сказала «женщина», затем – на Лэ и повторила слово, после чего указала поочередно на нескольких арабов, каждый раз произнося слово «мужчина». Лэ моментально поняла, что от нее требуется, и с готовностью принялась вновь и вновь повторять эти два слова, указывая то на мужчину, то на женщину. Потом европейка снова ткнула себя пальцем в грудь и произнесла: «Зора». На миг Лэ растерялась, но затем улыбнулась и кивнула.
– Зора, – сказала она, указывая на спутницу, затем быстро прикоснулась к своей груди тонким изящным пальцем и промолвила: – Лэ.
Начало было положено. Каждый час Лэ выучивала новые слова, сперва существительные, которые обозначали знакомые предметы, встречающиеся чаще всего на их пути. Она делала замечательные успехи, проявляя незаурядные способности и память, ибо, выучив слово, она запоминала его раз и навсегда. Произношение давалось ей хуже, – у нее был сильный акцент, не похожий, по мнению Зоры Дрыновой, ни на какой другой, но такой очаровательный, что учительница не уставала слушать свою ученицу.
В дороге Зора поняла, что с ними вряд ли будут обращаться грубо, ибо разгадала замысел шейха: чем лучше они будут выглядеть, тем больше денег заплатит будущий покупатель.
Путь их лежал на северо-запад через землю галла, что в Абиссинии, и из обрывков разговоров Зора узнала, что Абу Батн и его сподвижники побаиваются этого участка. И не мудрено, так как арабы с давних пор совершают набеги на территорию галла с целью захвата рабов, и среди негров отряда был раб галла, которого Абу Батн взял с собой из своего дома в пустыне.
После первого дня пути пленницам освободили руки, но их постоянно окружали стражники-арабы, хотя вряд ли безоружные женщины рискнули бы бежать в джунгли, где рыскают дикие звери и подстерегает голодная смерть. И все же, если бы Абу Батн мог прочесть их мысли, он бы несказанно удивился, обнаружив, что обе женщины полны решимости бежать и погибнуть, нежели покорно маршировать навстречу своей печальной участи, о которой Зоре было прекрасно известно, а Лэ из Опара лишь смутно догадывалась.
Обучение Лэ продвигалось успешно, и отряд тем временем подошел к границе страны галла. Но к тому времени обеим женщинам стало ясно, что Лэ из Опара угрожает новая опасность. Ибн Даммук частенько шел рядом с ней, и в его глазах, когда он смотрел на нее, читалось намерение, не нуждавшееся в словах. Но когда поблизости появлялся Абу Батн, Ибн Даммук делал вид, что не замечает прекрасную пленницу, и это беспокоило Зору больше всего, ибо убеждало в том, что коварный Ибн Даммук выжидает удобного момента для осуществления некоего плана, относительно смысла которого у Зоры не было никаких сомнений.
На подходе к земле галла дорогу им преградила разлившаяся река. Они не могли идти на север в Абиссинию и не решались идти на юг, где могли натолкнуться на погоню. Итак, они волей-неволей были вынуждены ждать.
И пока они ждали, Ибн Даммук приступил к осуществлению своего плана.
IX. В ТЕМНИЦЕ СМЕРТИ ОПАРА
Питер Зверев вновь стоял под стенами Опара, и вновь при таинственных криках, раздавшихся из запретных руин города-загадки, его чернокожие солдаты не выдержали. Десять воинов, которые ранее в Опаре не бывали и которые добровольно вызвались идти в город, вросли в землю и задрожали при первых же криках, резких и пронзительных, от которых в жилах стыла кровь.
Мигель Ромеро снова повел за собой людей; за ним следом шел Уэйн Коулт. По плану чернокожие должны были идти сразу за Ромеро и Коултом, а белые замыкать колонну, чтобы в случае необходимости ободрить негров и не дать им броситься наутек или же, если на то пойдет, заставить их двигаться вперед под дулами винтовок. Однако чернокожие уперлись и ни за что не хотели даже подойти к проходу во внешней стене, – настолько их деморализовали жуткие предостерегающие крики, которые суеверные воины приписали злым демонам, а демоны, как известно, существа всемогущие, и кто воспротивится их желаниям, будет убит.
– Вперед, жалкие трусы! – заорал Зверев, угрожая чернокожим револьвером и пытаясь загнать их в проход. Один из воинов угрожающе поднял винтовку.
– Брось оружие, белый человек. Мы будем сражаться с людьми, а не с душами умерших.
– Перестань, Питер, – вмешался Дорский. – Не то через минуту они всех нас поубивают.
Зверев опустил оружие и принялся уговаривать воинов, суля им вознаграждение, казавшееся неграм целым состоянием, если они будут сопровождать белых в город, однако добровольцы уперлись – ничто не могло заставить их сунуться в Опар.
Видя, что возникла угроза нового провала, и будучи одержимым мыслью, что сокровища Опара сделают его сказочно богатым и обеспечат успех тайному плану создания собственной империи, Зверев решил последовать за Ромеро и Коултом вместе с оставшимися немногочисленными помощниками – Дорским, Ивичем и юношей-филиппинцем.
– Пошли, – сказал он. – Придется действовать од ним, раз уж эти трусливые псы не хотят помочь.
К тому времени, как они вчетвером прошли сквозь внешнюю стену, Ромеро и Коулт уже исчезли за внутренней. И снова задумчивую тишину города руин нарушил грозный предостерегающий крик.
