Исуна Хасэкура - Волчица и пряности - Том 2
- Э? Но если я это обменяю, то получу слишком много, - заметила Нора.
- Это на будущее, - ответил Лоуренс.
- На будущее?
- Ведь если подружиться с искусным пастухом, это может в будущем принести незапланированный доход на овечьей шерсти.
Говоря это, Лоуренс специально напустил на себя вид расчетливого торговца. Нора радостно улыбнулась и, точно смиряясь с неизбежным, приняла серебряные монеты.
- Мы на некоторое время остановимся в иностранном отделении Торговой Гильдии Ровена. Когда соберешься отправиться со своим стадом на ту луговину, пожалуйста, загляни туда. Возможно, я смогу свести тебя с торговцем, которому нужна охрана, - сказал Лоуренс.
- Хорошо.
- О, вот о чем я, наверно, должен был спросить в первую очередь. Ты можешь сопровождать торговцев только там, где мы проехали?
- Э... я могу идти до Каслаты и Поросона. А, и еще до Рамторы.
Каслата лежала довольно далеко отсюда, и тамошние земли особого интереса не представляли. Лоуренс, однако, был удивлен при упоминании Рамторы. Рамтора не находилась под властью Рубинхейгена, правившего всеми окрестными землями, - таких городов было немного. Лежала Рамтора к северу от той дороги, которой Лоуренс и остальные добрались сюда. По картам это было недалеко от Рубинхейгена, но местность там была такова, что даже рыцаря охватывал страх. То был большой и очень мрачный лес; именно поэтому Рубинхейген не отваживался вторгаться туда, и именно поэтому Рамтора оставалась единственным городом поблизости, где по-прежнему обитало много язычников.
Существовала нормальная дорога до Рамторы, но это была обходная дорога, и ехать по ней приходилось очень долго. Едва ли Нора имела в виду, что могла сопровождать торговцев на этом долгом пути; это значило, что она была уверена в своей способности проходить через тот мрачный лес.
Если так, то торговцев, заинтересованных в том, чтобы идти вместе с ней в Рамтору, найдется немало.
- Рамтора, хех. Если ты и туда можешь ходить, то точно найдешь желающих.
Глаза Норы блеснули. Она поклонилась и проговорила:
- Буду надеяться на тебя.
Держалась она точь-в-точь как человек, живший некогда в богадельне.
- Что ж, мы войдем в город через юго-восточные ворота. Пора расставаться.
- Хорошо. Прощай.
С этими словами Нора качнула пастушьим колокольчиком. Лоуренс кивнул и повернул повозку влево. Рубинхейген был огромен, и одних лишь крупных входов в него насчитывалось семнадцать. Часть этих входов была рассчитана на большое количество овец и иного скота; Нора должна была воспользоваться одним из таких входов.
Кроме того, улицы в Рубинхейгене шли очень странно и запутанно – такое часто встречается в больших городах. Потому здравый смысл подсказывал, что входить в город лучше через те ворота, что расположены ближе к месту назначения, – если, конечно, человек знал, где место его назначения. В общем, из всего этого можно было составить представление о размере города.
Не удержавшись, Лоуренс оглянулся: Нора все еще провожала повозку взглядом. Увидев, как Лоуренс обернулся, она тоскующе помахала ему рукой.
Разумеется, было бы вполне естественно, если бы Лоуренс помахал ей в ответ; но он опасался, что это навлечет на него новый град насмешек со стороны Хоро. Он кинул на сидящую рядом Хоро осторожный взгляд. Словно ожидая этого, Хоро тут же обернулась к нему и вопросила:
- У меня что, по-твоему, и впрямь такой скверный характер?
Лоуренс неловко улыбнулся. Помахав Норе, он вновь развернулся вперед.
- Мм... интересно, каковы на вкус персики в меду. Да, есть чего ждать с нетерпением, - проговорила Хоро.
- Ох... ты до сих пор помнишь?
Когда Лоуренс услышал эту раздражающую фразу, он как раз пытался понять, какого размера пошлину с него возьмут за военное снаряжение на площадке для досмотра.
- Надеюсь, ты не хочешь сказать, что не купишь?
То, как Хоро задала этот вопрос, улыбнувшись и чуть склонив голову набок, наводило ужас. Лоуренс отвернулся и пробормотал, точно в молитве:
- Если их не продают, я не смогу купить, даже если захочу.
- Ну разумеется, - сказала Хоро таким тоном, словно была уверена, что их здесь таки продают.
- Да, и еще. Возможно, мне нет нужды напоминать, но сейчас тебе нужно вести себя еще более по-монашески, чем на предыдущем досмотре. Если тебя примут за монахиню, проверять будут не так строго.
- Мм. Я не настолько глупа, чтобы поднимать суматоху в таком большом городе. А в таком виде я похожа на монахиню?
- Думаю, об этом тебе можно не волноваться.
Едва Лоуренс совершенно искренне произнес эти слова, как тут же пожалел о них. Хоро когда-то говорила, что Церковь в прошлом доставляла ей немало бед. Говорить, что она похожа на монахиню, – значило рисковать вызвать ее гнев.
- Мм. Хе-хе, значит, я все-таки похожа, да?
Хоро, однако, выглядела довольной.
- ...Ты не сердишься? – спросил Лоуренс.
- Хмм? А почему я должна сердиться?
- Да так, просто я подумал, что ты должна считать Церковь своим врагом.
- Вовсе нет. Это все равно что все время иметь поблизости кого-то вроде тебя. А монахини обычно спокойные и добрые. Кроме того, даже с моей волчьей точки зрения, очень многие монахини еще и красивы. Красота вовсе не свойственна лишь каким-то определенным существам.
«Вот, значит, почему Хоро не злится», - подумал Лоуренс и немного расслабился.
Среди монахинь и вправду попадалось много очень красивых женщин. Возможно, это было из-за того, что они жили, исповедуя добродетели повиновения, чистоты и нестяжательства. Но истина была такова, что Церковь принимала большое количество незаконнорожденных детей аристократов.
Многие женщины использовали свою красоту как оружие, пытаясь стать любимыми наложницами аристократов. И точно так же многие мужчины использовали свое владение оружием или стихом, чтобы проложить путь к сердцу аристократок.
Дети, рожденные от таких людей и аристократов, зачастую вырастали более здоровыми, чем те, кто рождался от супружеских пар. Скорее всего, это было из-за того, что мужчины и женщины, стремящиеся завоевать сердца аристократов, крепче и сильнее прочих.
Разумеется, дети, рожденные от таких союзов, становились причинами споров о правах наследства, столь часто встречающихся в этом мире; именно поэтому большинство таких детей отдавались на попечение Церкви. Соответственно, и число красивых мужчин и женщин в монастырях росло.
- Хотя ломать собственное тело бесконечным постом – такую жизнь я бы просто не вынесла.
Услышав эти слова, Лоуренс без всякой задней мысли улыбнулся.
