Леонид Панасенко - Искатель. 1988. Выпуск №4
Вечером они с Изабеллой поужинали в китайском ресторанчике, потом пошли в «Одеон» на спектакль ирландского драматурга Брендана Бехана «Заложник» с участием Джорджа Вильсона, Арлетти и Мадлен Рено. Особенно им понравилась реплика, брошенная Вильсоном Мадлен Рено, игравшей сестру Армии спасения: «Там, где армия, спасения нет».
По возвращении они устроили себе небольшой праздник, выпив по бокалу шампанского. Потом выпили ещё и ещё и прикончили всю бутылку. Слегка опьяневший, в прекрасном настроении, Поль пылко засвидетельствовал Изабелле свою любовь и был вознаграждён взаимностью. Уснул он с ощущением безоблачного счастья.
* * *Проснувшись, Поль обнаружил, что уже не лежит в своей постели, а сидит на стуле посреди комнаты. Ставни были закрыты. Слабый свет освещал гроб на подставке. Издав вопль отчаяния, Поль попытался вскочить. Резкая боль, словно удар кинжала, пронзила его бедро. Он со стоном рухнул назад на стул. Чья–то рука стиснула его плечо.
— Будь благоразумным! — почти шёпотом сказал стоявший рядом Дармон.
— Нет! — вскричал Поль. — Нет!
— Поль! — раздался укоризненный голос Мариетты.
Звук шагов в коридоре. Скрип открываемой двери. Несколько невнятных слов. И вошёл Жинесте, негромко сообщив:
— Вот и они.
Поль спрятал лицо в ладонях. Но этому новому кошмару его протест был безразличен. Служащие похоронного бюро унесли гроб с Изабеллой. Дармон и Жинесте подняли Поля вместе с его стулом и пошли следом. Мариетта заперла за ними дверь.
Похороны оказались для Поля таким тяжким испытанием, что он не захотел возвращаться к себе и попросил, чтобы его отвезли прямо в отделение Карлена. Тот, естественно, знал лишь о той версии, которая только что ввергла Поля в пучину отчаяния. Карлен помнил о призраках, прозывавшихся Венсаном и Альбером, но вдобавок Поль поведал ему о мнимом воскресении Изабеллы.
Тогда Карлен отказался от старого доброго ларгактила. Состояние Поля внушало слишком большую тревогу, чтобы пренебречь нозинаном — сильнодействующим психотропным средством, появившимся пять лет тому назад.
Поль пробыл в отделении у Карлена два месяца. Здоровье его постепенно стало улучшаться — в том смысле, что он начал сомневаться в своих бредовых видениях и принимать разумом то, что ему довелось пережить: нозинан возвращал его в реальную действительность… но и погружал при этом в сумеречное состояние.
Его депрессия, вызванная тоской по умершей, не входила в планы Карлена. Поэтому он прибег к двум другим препаратам, вошедшим в практику два года назад: к меллерилу — анксиолитическому средству, снимающему чувство беспокойства, и тофранилу — антидепрессанту.
Поль вышел из отделения в удовлетворительном состоянии. При ходьбе он прихрамывал, зато в голове у него почти всё встало на свои места: Карлену удалось убедить его принять в качестве единственно правильной ту версию реальности, с которой Поль обратился к нему за помощью. Наихудшую.
* * *Итак, Поль вернулся домой без надежд и без тревог. Квартира действительно оказалась такой, какой он ожидал её увидеть. Благодаря стараниям Мариетты её поддерживали в чистоте и проветривали. Никто не сказал бы, что она два месяца пустовала. Всё было прибрано, словно перед праздником.
Но Полю показалось, что она похожа на склеп. Тяжело опустившись в своё старое кресло, он долгое время сидел неподвижно, устремив взгляд в одну точку. Когда тишину внезапно разорвал звонок телефона, Поль не вздрогнул, а неторопливо снял трубку.
— Да… А, это ты… Да нет, очень мило с твоей стороны, но в первый же день…Не думаю, что я буду приятным сотрапезником… Как?.. Я понимаю, что тебе это неважно. Зато мне важно. Нет, завтра я буду общительнее. В любом случае в девять я приеду в лабораторию… Да, да. Не беспокойся. Всё в порядке… Да, Карлен, как всегда, оказался на высоте. Но колёсики должны вращаться и без него… Ну, до завтра. И спасибо!
Он положил трубку и снова впал в прострацию. Сумерки постепенно заполняли комнату, но Поль не обращал на это внимания. Вновь зазвонил телефон. Он тотчас взял трубку.
— Да? Добрый вечер, Бенуа. Нет–нет, всё нормально. Ах да, верно. Хорошо, я буду продолжать с той же дозой. — Он коротко усмехнулся. — Нет, видите ли, я лабораторная крыса. У меня нет навыка в составлении ваших лечебных коктейлей… Хорошо. Спасибо вам за заботу, Бенуа.
Поль ощупью положил трубку, потом включил настольную лампу. Встал. Пошёл ка кухню, налил себе стакан воды. Из подвесного шкафчика над раковиной, как раз на уровне его головы, послышалось позвякивание. Он поставил стакан и открыл дверцы шкафчика.
Оттуда хлынул поток посуды: тарелки с грохотом разбивались о раковину, кастрюли, подскакивая, катились по полу.
Поль отступил, потрясённо взирая на этот кавардак. Наконец он нагнулся, подобрал уцелевшую посуду и принялся расставлять её внутри шкафчика, напряжённо вглядываясь. Он не обнаружил там ни мыши, ни иной живности, чьё присутствие могло бы объяснить только что услышанное им позвякивание. Должно быть, причиной стала рассохшаяся древесина… Но что за неумёху наняла Мариетта в помощницы? Зачем ей понадобилось так набивать шкафчик, что только закрытые дверцы не давали посуде вывалиться?
Со стаканом в руке Поль вернулся в комнату. Принял две таблетки. Запив их водой, он всё смотрел в сторону кухни.
* * *Внезапно пробудившись, Поль сел в кровати. Он задыхался, и сердце его неистово колотилось. Он замер, вперив взгляд в темноту. В ушах у него ещё бился крик Изабеллы, крик, проникнутый беспредельным отчаянием и шедший, казалось, с другого конца света.
Поль остановил взгляд на смутно светлеющем прямоугольнике окна. Охваченный внезапным подозрением, он зажёг ночник и огляделся. Комната была та самая, в которой Поль заснул. В леденящем душу крике, пробуравившем его сон, не было ничего от реальной действительности. Всего лишь кошмар, в котором Изабелла взывала к нему с безграничной тоской.
Поль встал, накинул халат, прошёл в кухню, налил себе ещё стакан воды. Затем вернулся в комнату и застыл посреди неё.
Вслушиваясь в ночь, он услышал только отдалённый гудок автомобиля и яростный порыв ветра, от которого завибрировала заслонка камина. Подойдя, Поль нажал на металлическую раковину, с помощью которой можно было управлять заслонкой. Но та была опущена до конца.
Он бросил взгляд на гардероб у соседней стены. Дверка его была приоткрыта. Прикрывая её, Поль зажал внизу краешек простыни. Тогда он распахнул дверку, чтобы задвинуть стопку белья поглубже.
Его взору открылся полнейший беспорядок: одежда Изабеллы в беспорядке валялась внизу. Он узнал её джинсы, блузку, старенький свитер, туфли.
