Луис Бетанкур - Здесь песок чище
— Как повезло, что я встретил вас! Мне очень нужно переговорить с вами. Я так долго вас искал повсюду.
Он ожидал, что координатор ответит уклончиво или же формально скажет, чтобы он зашел в приемные часы. По случилось обратное. Человек остановился, всем своим видом показывая, что готов выслушать Чино.
— Да?
— Дело в том, что я некоторое время тому назад, совсем недавно, прибыл в этот город на судне, которое сейчас находится под охраной государства. Мне необходимо вернуть это судно, и я хочу, чтобы вы мне объяснили, что я должен сделать для этого. И есть ли вообще возможность вернуть судно? Дело в том, что я не знаком с законами и не знаю, могут ли удовлетворить мою просьбу. Вы меня понимаете?
— Так, значит, ты прибыл на судне скрытно, то есть убежал.
— Мы попали на одну из баз в Ки-Уэсте, а затем поселились здесь.
— Ах да, я вспомнил. Ты один из трех прибывших. Да, конечно.
— Да, на судне "Моя мечта".
— Знаю, знаю. Мне кажется, что вас сейчас знают здесь довольно многие, можно сказать, что вы стали известными людьми. Пресса, радио, телевидение вам уделили много внимания. Драматические эпизоды вашего плавания были отлично использованы. "Трое с "Моей мечты". Прекрасное название для фильма о морских приключениях, не правда ли? Да, конечно, я вспомнил. Пройдемте со мной, такие деликатные вопросы не должны обсуждаться в коридорах.
И чиновник повел Чино по коридору. Остановились перед последней дверью, где располагался оффис по кубинским делам.
— Проходите, садитесь.
Сам он быстро устроился на вращающемся кресле возле стола, заваленного папками с делами, документами, газетами, книгами по юриспруденции и журналами.
— Такие люди, как вы, мне нравятся, смелые, решительные. К чему жить, сидя со сложенными руками? Я уверен, что вы добьетесь успехов в этой стране.
— Я тоже надеюсь.
— Вы, стало быть, снова планируете выйти в море? И для этого вам необходимо судно.
— Да, сеньор.
— Что вы собираетесь делать на нем?
— Хочу заниматься рыбной ловлей. У меня несколько профессий, в том числе и рыболовство. Если мне удастся достать судно, то…
— А на Кубе вы занимались рыбной ловлей?
— На Кубе нет, но здесь, мне кажется, другое дело.
— Хорошо, сеньор… как вас?
— Сантос.
— Да, сеньор Сантос, это хорошая идея, однако…
— Что, это будет трудно?
— Как должностное лицо, я не имею ничего против возвращения вам судна. Но здесь есть другая сторона вопроса, которая зависит не только от меня. Всякий раз, когда происходит похищение самолетов или кораблей убегающими на Кубу, Кастро возвращает их нам. Эти самолеты стоят дорого, миллионы долларов. Естественно, речь идет не о парусниках, небольших прогулочных яхтах или суденышках для ловли рыбы, как ваше. Это касается настоящих летающих дворцов. Однако Кастро не использует в своих целях этих авиапиратов и всякий раз возвращает нам похищенные самолеты. Таким образом, как поступать нам с небольшими судами, подобными вашему, которые прибывают сюда? По крайней мере, мы берем их под охрану. Я не объясняю, почему Кастро возвращает самолеты, но он это делает. Я не знаю, что мы будем делать с этими судами, но мы их охраняем. Это несколько больше, чем вопрос юридической или профессиональной этики. Ведь если вдруг Кастро вздумает потребовать эти суда, они должны быть здесь, чтобы сделать взаимный жест. В противном случае возникнет опасность, что наши самолеты, угоняемые на Кубу, не будут возвращаться обратно. Вы обратились ко мне с просьбой, и я вам отвечаю. И теперь, после того как я проинформировал вас по данному вопросу, убедительно прошу вас понять мое положение.
Однако Чино, направляясь сюда, был готов к этому. Опытный юрист уже научил его, как действовать. Он достал белый конверт и протянул его координатору по кубинским делам:
— Я еще принес вам вот это.
Американец бросил на него сердитый взгляд и взял конверт. Вынул из него документ и очень медленно прочитал его, одобрительно кивая по ходу чтения. Затем поднял глаза на Чино и сдержанно улыбнулся:
— Это умное предложение, его нельзя отклонить. Вижу, что вы пытаетесь обезоружить меня. Я понимаю, что для судна будет лучше, если вы используете его с определенными условиями и возьмете на себя ответственность по уходу за ним и его полной сохранности… Вы будете готовы немедленно возвратить его по первому требованию… Такова ваша идея?
— Я составил этот документ на тот случай, если простое решение вопроса будет невозможно. Теперь я вижу, что действительно есть трудности, и поэтому делаю предложение. Я обязуюсь поддерживать его в хорошем состоянии. Вы хорошо знаете, что если к судну, стоящему без движения на якоре, не приложить руки, то через несколько месяцев оно превратится в рухлядь и станет никуда не годным. А если его затребует Кастро, что будет возвращено ему? Корпус, покрытый ракушками? То, что я предлагаю, удовлетворяет обе стороны и никого ни к чему не обязывает. Только я беру на себя обязательство.
Чиновник утвердительно кивнул головой, как всегда делал в случае положительного решения. Чино так поставил свой вопрос, что на него было сложно ответить отрицательно, учитывая, что с самого начала разговор шел в доброжелательной форме.
— Мне все больше нравится ваша манера поведения. Нам бы и здесь не помешали служащие с такой напористостью. Жаль, что вы не американец. Я повторяю еще раз, уверен, что вы добьетесь успехов в нашей стране.
— Значит, вы согласны?
— Да. В вашем случае я согласен. Только по вашему делу!
Они пожали друг другу руки и простились. Чино вышел из департамента, чувствуя, что подул попутный ветер.
"Моя мечта" снова вышла в плавание к берегам Флориды. Ее капитан стоял у руля и вспоминал старые походы. Первый шаг сделан — он на плаву. Разыскивая вход в устье реки Майами, он думал: "А вот и река. Впереди встречи с рыбаками, владельцами катеров".
Однако он впадал в излишний оптимизм, забывая, что "Моя мечта" — старая, тихоходная и скрипящая посудина, совсем неспособная хоть как-то приблизить его к неясному, постоянно спешащему миру владельцев катеров. Вскоре он убедился в ограниченных возможностях своего судна. Если удавалось, он поднимался вверх по реке до 36-й улицы или удалялся от болотистого континентального шельфа полуострова в поисках районов для рыбной ловли на 15 миль в море. Ему всегда приходилось тратить слишком много времени. Он постоянно отставал, и напрасны были его попытки установить прочные отношения с теми судовладельцами-рыбаками, которые на большой скорости проносились мимо. Наступил день, когда он решил распрощаться со своим старым судном. Убежденный в том, что с Кубы никогда не потребуют его возврата, он нарушил взятое ранее обязательство и продал судно одному рыбаку, искавшему возможность расширить дело. Вырученные деньги вместе с небольшими сбережениями позволили ему приобрести катер с корпусом из стекловолокна длиной семнадцать футов. На нем стоял старый, начала века, бензиновый двигатель "Джонсон", который сильно гремел и трещал, но позволял катеру двигаться с приличной скоростью. По сравнению с ним "Моя мечта" казалась черепахой.
