Александр Косарев - Посланник смерти
– Давай, – согласился он.
Разувшись, мы стали приводить в порядок наше приобретение. Смыв с корпуса грязь, мы убедились, что автомобиль действительно находится в очень приличном состоянии: то ли благодаря тому, что он рухнул в яму с илом, то ли потому, что он был изготовлен из прочной броневой стали. Фактически сильно пострадало только правое переднее колесо, да еще мелкие детали корпуса.
– Смотри, Миш, – присел я на корточки, – вот что снаряд твоего папочки натворил.
– Это просто фантастика, – зашлепал он своими ступнями по мокрой глине, – ты не представляешь себе, что мы с тобой только что совершили!
– Представляю, – ответил я, – только ты обувайся скорее, а то простудишься.
Пока он натягивал кроссовки, я обошел машину со всех сторон, в надежде найти дверь или люк сейфового отделения. Однако ничего, кроме двух узких боковых дверей кабины водителя, я не увидел.
«Ничего, потом отыщется, – подумал я, – не здесь, так в Москве, но мы его обязательно обнаружим».
Решив, что лучше будет оттащить автомобиль от воды, где он был на самом виду и неминуемо должен был привлечь к себе внимание, я подошел к лебедке и вновь взялся за уже опостылевшую рукоятку. Пока Михаил отдыхал, я, собрав последние силы, затаскивал «мерседес» в прибрежные кусты. И к рассвету он стоял метрах в сорока от воды и был надежно замаскирован ветками орешника и ивняка. Сил у нас осталось только на то, чтобы немного смыть с себя грязь и доплестись до палатки. Уснули мы мгновенно и спали до часу дня. Проснувшись, первый взгляд я бросил на укрытый подувядшей зеленью броневик. Убедившись, что он на месте и никто, пока мы спали, не покусился на нашу находку, я привел себя в относительный порядок и, попросив Михаила упаковать все наши пожитки, чтобы быть готовыми к срочной эвакуации, направился в мастерские, в надежде найти подходящий по грузоподъемности грузовик, который смог бы доставить нас на ближайшую железнодорожную станцию. В тот день нам явно везло. Едва я приблизился к знакомым воротам, как к ним с обратной стороны подъехал КамАЗ с прицепленной к нему пустой платформой, на которой обычно перевозятся морские 24-футовые грузовые контейнеры.
– Куда едем? – спросил я, вскочив на подножку притормозившей машины.
– В Курск еду, – выдохнул вместе с клубами папиросного дыма водитель грузовика.
– Попутный груз не возьмешь?
Как бы невзначай я достал из кармана пачку десятитысячных купюр.
– А что везти-то нужно? – лицо его перестало быть равнодушным.
– Поехали, – сказал я, открывая дверь кабины, – по дороге расскажу.
К пяти вечера нам удалось с помощью все той же лебедки втащить «мерседес» на платформу и закрепить его на ней толстой проволокой. Затем мы погрузили наши пожитки, привязав их веревками позади кабины, и поехали по направлению к Курску. Два часа, пока мы тряслись по шоссе Сумы – Курск, несколько подобревший водитель рассказывал нам о своей трудной и неудачливой жизни.
– Работы мало, зарплаты еще меньше, а цены-то как на дрожжах растут!
Выяснив в процессе разговора, что автохозяйство, в котором он работает, обслуживает по большей части грузовую станцию Курск – Товарная, я попросил его отвезти «мерседес» туда на погрузочную площадку. Водитель согласно кивнул и, в свою очередь, поинтересовался, зачем нам понадобилось тащить в Москву этот хлам.
– В музей везем, – быстро нашелся Михаил, – Советской армии. Они там новую экспозицию собирают, из старой техники, – добавил он для пущей убедительности.
Такое объяснение вполне удовлетворило водителя, и он вновь принялся жаловаться на нехватку запчастей и денег до получки. В половине девятого мы въехали на обширную территорию сортировочной станции. Водитель подвез нас прямо под громадный козловой кран, стоявший у одной из высоких платформ. Посоветовав, куда обратиться, чтобы ускорить погрузку, он поморгал на прощание всеми фарами и укатил. Михаил остался охранять наш скарб, а я отправился на поиски бригадира такелажной бригады. Отыскав его в маленьком прокуренном вагончике, я проделал перед его взором тот же фокус с пачкой денег, что и с водителем КамАЗа. Реакция его была вполне адекватной.
– Какие проблемы, мужики? – засуетился он и, смахнув со стоящей рядом скамейки чьи-то испачканные в извести брюки, сказал: – Присаживайтесь.
– Спасибо, но сидеть сейчас некогда. Подскажите лучше, как побыстрее довезти до Москвы мое неисправное транспортное средство.
– Вот незадача, – хлопнул себя по коленям бригадир, – московский-то лишь полчаса назад ушел. А что там у вас? – поинтересовался бригадир. – Легковушку перегоняете или что поболее?
– Не совсем, – неопределенно ответил я, жестом приглашая его к выходу, – скорее, нечто среднее.
Мы вышли из вагончика, и через пять минут бригадир с несколькими примкнувшими к нам по дороге грузчиками с интересом осматривали необычный груз.
– Так, парни, – повернулся он к своим подчиненным, – думайте, куда мы его можем пристроить.
– Может быть, в строительный эшелон? – предложил один из них. – Там некоторые платформы едва-едва наполовину загружены.
– Фи, – присвистнул бригадир, – так он когда еще сформируется!
– К утру должен отправиться, – ответил тот. – С керамического комбината полчаса назад звонили, обещали оставшуюся плитку подвезти еще до десяти.
– Ну, если так, – бригадир почесал затылок и повернулся к нам. – Поедете на закрытой платформе с плиткой?
Мы переглянулись и кивнули головами:
– Поедем, конечно, – сказал я. – Вы только погрузите нас туда поскорее.
– Тогда сейчас все устроим. Дохлый, – гаркнул он, – на кран давай! Степан, Костя, быстро стропите машину! Толян, вызывай маневровщиков!
Все сразу же засуетились и забегали. Мы же, не желая подвергать опасности наши мешки и сумки, поспешили оттащить их в сторону, тем более что в это время начали подъезжать груженные шифером грузовики и народу на погрузочной площадке резко прибавилось. Погрузка пресловутой плитки и нашей машины в придачу закончилась далеко за полночь. Когда мы с Михаилом наконец-то взобрались на подготовленную к отправлению платформу, часы показывали без двадцати минут три. По простоте душевной мы подумали, что прямо сейчас эшелон и отправится, но не тут-то было. Нас еще примерно час катали туда-сюда по станции, с грохотом и лязгом состыковывая с другими платформами, вагонами и цистернами. О том, чтобы отдохнуть после столь напряженного дня, не могло быть и речи. Наконец наступила относительная тишина, и мы догадались, что состав сформирован и нас скоро отправят. Мы распаковали лодку и надули ее днище. В результате у нас получился матрас, на который мы моментально и завалились. Накрылись мы развернутой палаткой. Уже перед рассветом вдалеке протяжно свистнул тепловоз, и эшелон со скрежетом тронулся в путь.
