akchiskosan - Гарри Поттер и Обитель Бессмертия
— При условии, что ты расскажешь, как там дела снаружи, — не растерялся Рон.
— Без проблем, — согласился парень.
Рон уже перебирался в машину на освобожденное место. Гарри поколебался. Он представлял, что сказала бы Гермиона. Но Гермиона наверняка принимала участие в развешивании обнаруживающих устройств, а лучшего способа побывать снаружи, а потом незаметно вернуться, казалось, не существовало. И они полетели.
Из невидимой машины Гарри мог заметить, что вокруг замка снует довольно много народу. Хижина Хагрида превратилась в настоящую неприступную крепость, поверх стояли какие-то незнакомые орудия.
Шофер оказался разговорчивым.
— Я ведь, вообще-то, из Департамента волшебных путей сообщения, думают, я тут буду фиксировать ход событий, — объяснял он. — Ха! Я делом хочу заниматься. Тут все готовятся к штурму, шутка ли, внутри дети! Да, между прочим, уже час, как атака, считайте, началась.
Гарри и Рон одновременно поглядели сначала вниз, на окрестности школы, где, если не считать периодических прохаживаний авроров, абсолютно ничего не происходило, а затем вопрошающе уставились на рассказчика. Весьма довольный таким эффектом, тот не преминул разъяснить.
— Оборотни шли через лес и столкнулись с пауками. Я тут учился и, поверите ли, в жизни не думал, что возле «Хогварста» могут обитать такие чудовища! Ох, и заваруха началась! Оборотни сегодня ночью должны были превратиться, но они и так с саблями, а пауки — просто ужас! Я над ними пролетал, там такое, жуть, — парень поежился.
Гарри очень постарался сдержать свое воображение. Некоторое время они молча летали над замком.
— Я вот думаю, — сказал Рон, — могут ли машины пригодиться нам внутри замка. В Главном холле и в Большом зале она свободно развернется. Попробовать, что ли?
Гарри не успел начать дискуссию. Он заметил, что из Запретного леса показалась человеческая фигура, но в следующий момент понял, что она не совсем человеческая. Порой субъект передвигался на всех четырех конечностях, отталкиваясь, и не обращая внимания на то, что в него целятся. Вот оборотень легко преодолел полосу авроров и, перемахнув через заграждение, прыгнул в окно. Раздался звон битого стекла, и получеловек скрылся из виду.
— Он же влез в Большой зал! — вскричал Гарри. — Срочно в замок!
— Через вестибюль, — решился Рон.
На мгновение он заглушил мотор, и почти сразу все услышали, что требовалось: из Большого зала доносился шум борьбы, похоже, что какой-то стол свалился. Машина двинулась прямо на витраж над Главными дверями; Гарри вздохнуть не успел, как по обе стороны от него посыпалось стекло. Вестибюль промелькнул, как смазанная картинка, последовал толчок, и приоткрытые двери Большого зала распахнулись, открывая сидящим в машине, что творится внутри.
Сильное дуновение снаружи ни на миг не отвлекло дерущихся. Грэйбек как раз перепрыгнул через упавший слизеринский стол, он орудовал палочкой, но и ножом. Гарри вспомнилось, с какой гордостью предводитель оборотней говорил Дамблдору о том, как сумел развить в себе необычайную кровожадность. Забини защищался только с помощью палочки и, похоже, ранил противника. Но он сам истекал кровью, а тот собирался снова броситься. Гарри с заднего сидения не мог видеть лица друга, но легко прочитал в боковом зеркале, какое Рон принял решение.
Слизеринец все еще стоял, дрожащей палочкой целясь в оборотня, и на ногах его удерживала, должно быть, немалая сила воли. Гарри не сумел подробно рассмотреть раны Забини, Рон слишком быстро разворачивался и снижался. Вот машина подпрыгнула, когда колеса с мягким стуком ударились о каменный пол, и приподнялась. Грейбек, как собирался, прыгнул на свою жертву. Но в это время невидимый автомобиль, управляемый Роном, уже устремился вперед, набирая скорость.
Гарри не успел закрыть глаза, и ему пришлось увидеть, как невидимый капот врезается в оборотня. Единственный раз он находился в машине, которая кого-то сбила. И он предпочел бы, чтобы эти ощущения никогда не повторились.
Последовал тяжелый удар, и первой, абсолютно равнодушной мыслью Гарри стало то, что на Фенрира Грейбека все-таки нашлась управа. Грозный, кровожадный оборотень, вызывающий ужас своими острыми зубами и страшными когтями, сильный, как вол, оказался, тем не менее, не способен противостоять своим весом силе техники. Мгновение он, подброшенный, находился в полете, а затем, с хрустом врезавшись, начал медленно сползать по стене.
«Я обязательно расскажу об этом Люпину», — решил Гарри.
Рон дал задний ход и нажал тормоз, так что пассажиров снова сильно тряхнуло. Гарри этого почти не заметил. Отстраненное состояние, в которое он так несвоевременно погрузился, внезапно оборвалось, когда за пределами Большого зала послышался топот ног. Едва Гарри, Рон и Коул выскочили из машины, как в широко распахнутые двери ворвались Паркинсон и Захариас Смит. И реакция Пэнси, как позднее с неудовольствием заметил Рон, была выше всяких похвал.
— Я вот так и знал, что он получил письмо с угрозами, — с осуждением отметил Захариас.
Гарри видел, что слизеринцы заняты, но даже Рон рассердился, поэтому решил отослать Смита подальше.
— Иди, предупреди, что началось, — приказал он.
Смит немедленно скрылся. Похоже, навстречу ему еще кто-то бежал. Гарри, Рон и парень из Министерства бросились к Паркинсон и пострадавшему.
Он был настолько бледен, что сам на себя не походил. Паркинсон колдовала над Забини и не переставая ругала его:
— Ну и что так дергаться? Рана почти не опасная, — она отодвинулась, властным взглядом приказывая зрителям подтвердить ее заявление. — Нет, ни одна серьезная артерия не задета.
Гарри в этом абсолютно не разбирался, но представшее перед ним зрелище заставило его сердце и желудок содрогнуться. Каким-то образом слизеринке удалось остановить кровотечение. Но рваная рана все еще выглядела кошмарно, а на полу крови было столько, что Филчу, пожалуй, хватило бы работы на час.
Гарри переместил взгляд выше, и глаза его встретились с глазами Пэнси Паркинсон. Пожалуй, до того ему никогда не удавалось так четко прочесть мысль другого человека. Паркинсон была напугана; но она ни за что не согласилась бы это показать. Не последнюю роль играло в этом ее глубокое тщеславие, она ведь готовилась к таким заданиям и не могла позволить себе оказаться не на высоте; и при всем при том, ее беспокойство за Забини и привязанность к однокласснику были вполне искренни. Она рывком поставила беднягу на ноги и на одном дыхании протащила к машине. Потрясенный Гарри предупредительно раскрыл пошире дверцу, и Паркинсон без всякой помощи и без какого бы то ни было намека на деликатность впихнула Забини на заднее сидение.
