Эрл Гарднер - Тень стройной женщины
– Я употребил этот термин потому, что он был уместен в данном случае.
– Но согласно вашим же собственным показаниям, они только показывали, что смерть наступила более пяти часов назад. Это тоже кое-что, но как могло случиться, что вы даже не упомянули о трупных пятнах в своей статье?
– Возможно, просто не подумал об этом.
– Вы хотите сказать, что писали свою статью не думая?
– Я же не должен был включать в нее все.
– Вы упустили это из виду?
– Я бы этого не сказал.
– Может быть, вы чувствовали, что, если упомянете о трупных пятнах в статье в таком авторитетном журнале, ваши коллеги, хорошо знакомые с предметом, высмеют вас?
– Об этом не пишется в статьях подобного рода.
– Об этом не пишется в статье, – подхватил Мейсон, – которая являлась попыткой охватить все научные факторы, способствующие определению момента смерти?
– Да.
– Так почему же вы говорите об этом в Суде?
– Потому, что это тоже фактор. Признаю, не очень существенный. Но были и другие факторы.
– Ах вот как, были и другие! Я попросил вас перечислить их, и вы назвали только «ригор мортис» и трупные пятна.
– Это медицинские факторы, но были и другие, повлиявшие на мое заключение.
– Например?
– Физические.
– Что вы имеете в виду?
– Фактор времени.
– Что вы имеете в виду под фактором времени?
– Например, грозу.
– Теперь я начинаю понимать суть ваших показаний. Вы видели следы автомашины на мокрой земле, вам сообщили, в какое время прошла гроза, и вы установили время наступления смерти в основном по этим факторам. А теперь, когда вас вызвали для дачи показаний, вы пытаетесь как-то обосновать свое заключение, основанное на посторонней информации, подкрепляя его профессиональным жаргоном.
– Неправда!
– Но основными факторами для установления времени смерти для вас оказались не медицинские.
– Они помогли мне прийти к определенному заключению.
– Вы не специалист в этом деле?
– У меня есть глаза.
– Поэтому вы установили время смерти, принимая во внимание то, что назвали немедицинскими факторами?
– Я бы сказал так: косвенные доказательства ясно показывали, что смерть наступила до начала грозы. Поскольку с медицинской стороны этого ничто не опровергало, я и пришел к такому заключению.
– Ну, теперь мы подходим к сути. Доктор, я хочу быть честным с вами, но и вы будьте честны со мной. Вы действительно установили время смерти на основании косвенных доказательств, потому что с медицинской точки зрения этому ничто не противоречило; вы заявили под присягой, что смерть наступила между полуночью и пятью часами утра. Так?
– Так, – ответил доктор Джаспер. – Несмотря на вашу попытку исказить мои показания, факт остается фактом: смерть наступила между полуночью и пятью часами утра.
– Вы это заключаете скорее в силу вещественных косвенных доказательств, чем медицинских факторов?
– Всех вместе взятых.
– Отдельно взятые медицинские факторы не дают возможности точно установить время смерти?
– Нет.
– Другими словами, на ваше мнение в первую очередь повлияли не медицинские факторы, медицинские лишь подтвердили его?
– Если вы так ставите вопрос, да.
– Да, я ставлю вопрос именно так, – заявил Мейсон. – У меня больше нет вопросов.
– У обвинения тоже нет вопросов, – сказал Раскин.
Доктор Джаспер вернулся на свое место.
Помощник прокурора объявил следующего свидетеля:
– Миссис Карлотта Тейлман.
Карлотта Тейлман подошла к свидетельскому месту и принесла присягу.
– Вы бывшая жена покойного? – спросил Раскин.
– Да.
– Четвертого числа вы приехали из Лос-Анджелеса в Лас-Вегас, штат Невада?
– Да.
– Почему вы отправились в Лас-Вегас?
– Я предполагала встретиться там со своим бывшим мужем. У меня были основания полагать, что он хочет купить акции, которые достались мне при разводе.
– Вы обсуждали этот вопрос с вашим бывшим мужем, миссис Тейлман?
– Не с ним лично. Я сказала человеку, который, как я считала, представлял его интересы, что приеду в Лас-Вегас, но не желаю иметь никаких дел с посредниками. Я хотела иметь дело с покупателем, кто бы он ни был.
– В Лас-Вегасе вас встретила обвиняемая?
– Да.
– Перекрестный допрос, пожалуйста, – объявил Раскин.
– Почему вы выбрали Лас-Вегас, миссис Тейлман? – спросил Мейсон.
– Потому что была уверена, что имею дело с агентом моего бывшего мужа. Именно в Лас-Вегасе был разрушен наш брак, и я решила... Я хотела получить удовлетворение, встретившись с ним именно там.
– Сейчас ваш вес значительно меньше, чем во время развода, не так ли? Вы занялись собой, чтобы... скажем, вернуться в строй. Это так, миссис Тейлман?
– Совершенно верно, – ответила она. – Я знала своего бывшего мужа, о, я знала его очень хорошо! Если бы он встретил меня в Лас-Вегасе, я дала бы этой потаскушке попробовать ее собственного снадобья...
– Извините, – перебил ее судья Сеймур. – Прошу не переходить на оскорбления, миссис Тейлман.
– Я просто отвечаю на вопрос, – сказала она. – Простите, Ваша Честь.
– Я прекрасно понимаю ваши чувства, – поклонился Мейсон. – У меня больше нет вопросов, миссис Тейлман. Благодарю вас.
– Джентльмены, наступило время перерыва, – объявил судья Сеймур. Мне не хотелось прерывать допрос свидетеля. Следующее заседание Суда завтра утром в девять тридцать. Присяжным не разрешается высказывать какие-либо мнения по делу, обсуждать его между собой или позволять обсуждать его в их присутствии. Подсудимая остается под стражей. Суд удаляется до девяти тридцати завтрашнего утра.
Мейсон повернулся к офицеру охраны:
– Я хотел бы поговорить со своей подзащитной, прежде чем ее уведут.
Офицер кивнул.
Мейсон подождал, пока зрители не покинули зал заседаний, и повернулся к Дженис Вайнрайт:
– Вы сказали, что разговаривали с Морли Тейлманом четвертого утром, после разговора со мной. Согласно показаниям свидетелей обвинения, к этому моменту он был уже часа четыре как мертв. Мне необходимо было расшатать их теорию, хотя, возможно, с точки зрения некоторых присяжных я был излишне суров с доктором.
– Я понимаю, – сказала она.
– Это, однако, не значит, что вы говорили правду.
– Мистер Мейсон, я говорю правду.
– Я вам верю, лишь потому, что это мой долг. Как ваш адвокат я обязан принять вашу версию и помочь вам. Но показания свидетельствуют против вас, особенно косвенные улики.
– И тем не менее я повторяю: я не была там. Я не видела мистера Тейлмана с того момента, как он уехал из конторы третьего днем.
– Знаете, Дженис, меня не покидает чувство, что вы лжете, и если это так, то вы попадете прямым ходом в газовую камеру.
