Виталий Олейниченко - Красное золото
Потом мы обсудили возможность реставрации социалистического строя в России и Советского Союза в целом.
— Ростислав, — тоном сурового экзаменатора поинтересовалась Ирэн. — Что ты думаешь по этому вопросу?
— А я думаю, что трупы, в том числе и политические, надо хоронить, а не пытаться их реанимировать. А то ведь, знаете ли, такой мстительный зомби может получиться, что и сами реаниматоры от страха первыми помрут…
— А-а-а, — махнул рукой Игорь, — те, что сейчас у руля стоят, тоже не лучше…
— Правда твоя, — включился в беседу Лелек. — Как посмотрю на эти рожи с плакатов, которые в теленовостях каждый день нас жизни учат, да как представлю, сколько за ними крови и грязи тянется… вы ведь не будете возражать, что большинство наших вождей, как и все предыдущие вожди в истории планеты, стоят на вершине пирамиды из костей, сходной с пирамидой Верещагина… Ну, «Апофеоз войны»… Помните?…
Картину помнили. Ирэн даже передернуло, а Болек мрачно продекламировал:
Нас будут воспевать в стихах и одах,
Но будет это позже. А пока
Все худшие из нас — в «друзьях народа»,
А лучшие — сопьются к сорока…
…Поэтому и не становятся «рулями» бывшие мученики диссидентства и оплеванные герои 91-го года. То есть, конечно, не только поэтому… У тех, кто на их плечах пришел к власти, у всех этих бывших первых и вторых секретарей, — был опыт. Гигантский ни с чем не соизмеримый опыт подлых интриг и мягкого каннибализма. А у «августистов» его не было, да и быть не могло. Что, впрочем, — слава богу. Их хоть можно продолжать уважать. А что до правителей… Миром всегда правили Калигулы, а не Эразмы с Кампанеллами. Но если бы не Эразмы, правили бы Калигулы не миром, а сырой убогой пещеркой, набитой битком воющими на огонь волосатыми копьеносцами… А буде, паче чаяния, некий ревнитель демоса на Олимп взберется — Гракхи, там, или, скажем, Альенде — так его тот же обожаемый демос и схавает, заслонившись от солнышка портретиком рыжего горца с поганым тигриным прищуром над погасшею трубочкой. И не иначе, потому как — глас народа, но, разумеется, обратно противоположный тому, что имел в виду Болек… А как же Валенса, например?… Сложный вопрос. Несгораемый профсоюзник с дореволюционным стажем. Судить не могу за недостатком информации. Миловать, впрочем, тоже, ибо не был пан Ярузельский рефлексирующим гимназистом…
В общем, и это грустно было неимоверно.
Мне стало совсем печально и я, чуть не прослезившись, открыл третью бутылку пива. В эту минуту до кухни добрался разбуженный нашим многоголосым хором хозяин квартиры и общий треп принял новое, менее минорное и напряженное, направление.
Поскольку все в этой компании, кроме меня и Ирэн с Галкой, работали (если это можно назвать работой) «челноками», то и разговор, наконец, закрутился вокруг «челночного» бизнеса и проблем, с ним связанных. Миша, залпом выпив бутылочку «Датского», задумчиво поведал, что таможня совсем обнаглела, «в черную» дерут больше, чем Починок — «в белую»; перевозчики регулярно задерживают карго; «кураторы-крышеватели» снова повышают налог; и теперь его бизнесу, похоже, скоро придет бесславный конец, потому что даже в «два конца» не всегда получается, а расходов много, и что делать дальше он, Миша, представляет не очень ясно, да к тому же мелких «челноков» стали выбивать из игры объединившиеся в компании конкуренты, и еще годик-полтора можно, конечно, потрепыхаться, а вот чем заниматься после этого…
— Ну не идти же, в самом деле, инженером на завод, — горько размышлял Михаил. — То есть, можно было бы и инженером, потому что все равно мы, друзья мои, ни хрена делать не умеем, да только я уже прочно забыл все, чему меня пять лет в институте учили; к тому же там мало того, что зарплата — курам на смех, так и ту не платят. Ну да вы сами в курсе…
Все были в курсе. Все горестно молчали, прихлебывая пока еще вполне доступное хорошее пиво. Проблемы у всех были идентичны. А Игорь, тяжко вздохнув, вдруг поведал, что брал у своей «крыши» под проценты на раскрутку…
— Ну и дурак! — прокомментировал некорректный Лелек.
— Сам знаю, а толку-то… — уныло откликнулся Игорь. — В общем, прогорел я на вышедших в одночасье из моды ангорских капорах — это мешок такой, с дыркой, как у гномов, его вместо шапки носят. Ну, их одно время прямо-таки разметали с лотков, а потом — как обрезало, до сих пор пара центнеров на складе валяется, черт бы их подрал…
В общем, Игорь стремительно шел ко дну, потому что еле успевал отдавать проценты, а о самом долге даже подумать боялся. Да, бизнес у ребят был прибыльный (при удачном стечении обстоятельств), но опасный: попробуй, угадай, что купит наш ставший внезапно ужасно разборчивым покупатель-потребитель, а что возьмет, да и «зависнет» до скончания веков.
И никакой учебник по маркетингу не поможет, потому что он не для загадочной русской души написан. Я уж о конкуренции нашей дикой не говорю… Один вот на туалетной бумаге бизнес делал, из того же Китая по железной дороге составами гонял, всю область завалил и половину соседней, круто поднялся, дело ясное. А потом этого пипифаксного короля пристрелили в порядке общей очереди и завалили область туалетной бумагой из Германии. Она была раза в три дороже, хотя по ощущениям ничем от предшественницы не отличалась. Разве только — после китайской хотелось риса с бамбуком, а после немецкой тянуло на пиво с сосисками, да распевать во все горло, запершись в сортире, «Майне кляйне»…
А насчет тяжести «челночных» трудов я и сам был в курсе: когда-то, году в девяносто четвертом, Михаил, искренне желая мне помочь в материальном смысле, взял меня с собой в Пекин. Бизнес этот был тогда в самом расцвете и любая поездка приносила как минимум трехсотпроцентную прибыль, в просторечии — «три конца». Я из всего путешествия запомнил только большое количество снующих туда-сюда и норовящих наехать прямо на тебя коротконогих людей на велосипедах, жуткий угольный смог, от которого уже на второй день начинался неприятный сухой кашель, и водку «Ант», которую все пребывавшие в Китае русские пили в совершенно неимоверных количествах. Мне вообще было странно, как можно после таких возлияний не только стоять на ногах, но еще и торговаться с немалой выгодой для себя с ушлыми китайцами. У меня, например, это получалось крайне неубедительно, бизнесмен из меня получился, прямо скажем, никакой. Посему я большей частью просто помогал Мишелю, состоя при нем чем-то вроде офицера для особых поручений и грузчика. В одном флаконе. Но хоть посмотрел «южного соседа», и на том спасибо. Единственное, о чем жалею — не удалось съездить на Великую китайскую Стену, ибо одному было дорого, а в напарники взять было некого: все или торговались, или пили «Ант», или делали то и другое одновременно…
