Рэймонд Чандлер - Высокое окно
– Кто-то что-то говорил про деньги, – сказал я Морни. – К чему все это? Я-то знаю, чего вы добиваетесь: просто пытаетесь убедить себя, что можете меня запугать.
– Поговорите со мной еще в таком тоне – и вы скоро будете красоваться в жилете со свинцовыми пуговицами.
– Подумать только, – расстроился я, – бедный старина Марлоу – и в жилете со свинцовыми пуговицами.
Эдди Пру издал горлом какой-то сухой звук, который мог означать смешок.
– А что касается того, чтобы я занимался своими делами и не совался в ваши, – может статься, мои дела и ваши просто где-то пересеклись. И не по моей вине.
– Каким же образом? – Морни быстро поднял на меня глаза и тут же опустил.
– Ну, например, ваш телохранитель звонит мне по телефону и пытается нагнать на меня страху. Потом звонит еще раз и говорит что-то о пяти сотнях и о том, как мне было бы полезно подъехать сюда и побеседовать с вами. И, например, вышеупомянутый телохранитель или кто-то, как две капли воды на него похожий – что весьма маловероятно, – ходит по пятам за одним моим коллегой, которого сегодня нашли убитым на Курт-стрит.
Морни отвел в сторону руку с сигаретой и посмотрел прищуренными глазами на огонек. Каждое движение, каждый жест – прямо из каталога.
– Кого нашли убитым?
– Некоего Филипса, молодого светловолосого парнишку. Он бы вам не понравился. Он был ищейкой. – Я описал ему Филипса.
– Никогда о таком не слыхал, – сказал Морни.
– А также, к слову, о высокой блондинке, которую видели сегодня выходящей из дому сразу после убийства.
– Какая высокая блондинка? – Его голос чуть изменился. В нем послышалась настойчивость.
– Не знаю. Ее видели, и человек, который ее видел, сможет при случае опознать ее. Конечно, не обязательно, что она имела отношение к Филипсу.
– Этот Филипс был сыщиком?
Я кивнул.
– Я сказал это уже дважды.
– Почему его убили и как?
– Оглушили и застрелили в квартире. Почему – не знаем. В противном случае мы бы знали, чьих рук это дело. Такова ситуация.
– Кто это «мы»?
– Полиция и я. Я нашел тело. И должен был остаться там до приезда полиции.
– Что вы рассказали фараонам?
– Немногое. Как я понял из вашей вступительной речи, вы знаете, что я ищу Линду Конкист. Миссис Лесли Мердок. И я ее нашел. Она поет здесь. Не знаю, почему это обстоятельство должно скрываться. Ваша жена или мистер Ваньер могли бы сказать мне об этом. Но они этого не сделали.
– Все, что моя жена может рассказать ищейке, может поместиться у комара в глазу.
– Несомненно, у нее есть свои причины, – сказал я. – В любом случае это не так уж важно. Действительно, то, что я нашел миссис Конкист, не очень важно. И все-таки я хотел бы немного побеседовать с ней. Если вы не против.
– Предположим, против.
– И все равно мне хотелось бы побеседовать с ней.
Я достал из кармана сигарету и начал катать ее в пальцах, восхищаясь густыми и все еще темными бровями мистера Морни. Они были выгнуты дугой – и весьма элегантной.
Пру хихикнул. Морни посмотрел на него и нахмурился; потом все так же хмуро посмотрел на меня.
– Я спросил вас, что вы рассказали полиции, – напомнил он.
– Я им рассказал так мало, как мог. Этот Филипс просил меня зайти к нему. Он намекнул, что ввязался в какое-то дело, которое ему не нравится, и ему нужна помощь. Когда я подъехал, парень был мертв. Это я и рассказал. Они полагают, что это не вся история. Вероятно, так оно и есть. Мне дано время до завтрашнего дня, чтобы восполнить пробелы в показаниях. Вот я и стараюсь их восполнить.
– Здесь вы напрасно теряете время.
– Мне показалось, я был сюда приглашен.
– Можете убираться отсюда к черту, когда вам заблагорассудится, – сказал Морни. – Или можете оказать мне за пять сотен некоторую услугу. В любом случае ни я, ни Эдди не должны фигурировать в ваших завтрашних показаниях.
– Какого рода услуга?
– Сегодня утром вы были у меня дома. Вы должны догадаться.
– Я не занимаюсь разводами.
Его лицо стало белым.
– Я люблю свою жену. Мы женаты только восемь месяцев. Я не хочу никакого развода. Она умница и, как правило, хорошо разбирается в обстановке. Но сейчас она развлекается с сомнительным субъектом.
– В каком смысле «сомнительным»?
– Не знаю. Именно это я и предлагаю вам выяснить.
– Уточните, пожалуйста, – сказал я. – Вы нанимаете меня на работу или просто отвлекаете от работы, которой я сейчас занимаюсь?
Пру снова хихикнул.
Морни налил себе еще бренди и опрокинул стакан в рот. Лицо его снова порозовело. Он ничего не ответил.
– Уточните, пожалуйста, вот еще что, – продолжил я. – Вы не возражаете против того, чтобы ваша жена развлекалась, но вы не хотите, чтобы она развлекалась с человеком по имени Ваньер?
– Я полагаюсь на ее сердце, – ответил Морни. – Но не на ее здравый смысл. Скажем, так.
– И вы хотите, чтобы я выяснил, что за ним числится?
– Я хочу, чтобы вы выяснили, какими темными делами он занимается.
– О! А он ими занимается?
– Думаю – да. Но не знаю, какими именно.
– Вы думаете «да» – или просто вам так хочется думать?
Он спокойно смотрел на меня несколько мгновений, потом выдвинул средний ящик стола, порылся в нем и кинул мне свернутый лист бумаги. Я развернул его. Это был серый бланк для счетов, заполненный под копирку. «Западная компания по снабжению стоматологическими материалами». Счет на тридцать фунтов кристоболита и двадцать пять фунтов белого альбастона – всего на семь долларов семьдесят пять центов плюс налог. Счет был выписан на имя Х. Р. Триджера, и на нем стоял штемпель «Уплачено». В уголке листочка значилось: «Л. Д. Ваньер».
Я положил счет на стол.
– Это выпало у него из кармана однажды вечером, когда он был здесь, – пояснил Морни. – Дней десять тому назад. Эдди поставил на эту бумажку свою огромную лапу, и Ваньер ничего не заметил.
Я посмотрел на Пру, потом на Морни, потом на свой большой палец.
– Это должно что-то значить для меня?
– Я полагал, вы толковый детектив и сами сможете все выяснить.
Я снова посмотрел на счет, свернул его и сунул в карман.
– Надо понимать, вы бы мне его не дали, если бы он ничего не значил.
Морни подошел к стоящему у стены черному с хромированной отделкой сейфу и открыл его. Он вернулся к столу, держа в руке пять новеньких банкнот, развернутых веером. Потом он сложил их, подровнял края и небрежно бросил на стол передо мной.
– Вот ваши пять сотен, – сказал Морни. – Уберите Ваньера от моей жены – и получите еще столько же. Меня не интересует, каким образом вы это сделаете, и я не хочу ничего об этом знать. Просто сделайте это – и все.
Я потянулся к новеньким хрустящим банкнотам трясущейся жадной лапой. И отодвинул сотенные бумажки в сторону.
– Вы можете заплатить мне, когда – и если – я заслужу, – сказал я. – Сегодня я удовольствуюсь небольшим интервью с мисс Конкист.
Морни не прикоснулся к деньгам. Он взял квадратную бутылку и налил себе еще. На сей раз он налил и во второй стакан и придвинул его через стол ко мне.
– Кстати, об убийстве Филипса, – сказал я. – Эдди малость посидел у парнишки на хвосте. Вы не можете объяснить мне почему?
– Нет.
– В подобных случаях вся беда заключается в том, что информация может выплыть откуда угодно. Когда убийство попадает в газеты, никогда не знаешь, чем это чревато. Если что – вы все свалите на меня.
Он пристально посмотрел мне в глаз:
– Вряд ли. Я был несколько груб с вами поначалу, но вы вели себя весьма достойно. Я рискну связаться с вами.
– Спасибо, – сказал я. – Вы не откажетесь сообщить, зачем вы велели Эдди звонить мне и пугать меня?
Морни опустил глаза и побарабанил пальцами по столу.
– Линда – мой старый друг. Молодой Мердок был здесь сегодня и виделся с ней. Он сообщил ей, что вы работаете на старую леди Мердок. Линда передала это мне. Я не знал, что это за работа. Вы не занимаетесь разводами – значит, старуха наняла вас не для таких дел. – На последних словах он поднял глаза и пристально взглянул на меня.
Я также пристально смотрел на него и ждал.
– Наверное, я просто из тех, кто любит своих друзей, – сказал он. – И не хочет, чтобы их беспокоили всякие сыщики.
– Мердок что-то должен вам, да?
Морни нахмурился:
– Подобные вопросы я не обсуждаю.
Он осушил стакан, кивнул и поднялся.
– Я пришлю к вам Линду. Возьмите ваши деньги.
Он вышел. Эдди Пру распутал свое длинное тело, выпрямился, одарил меня туманной серой улыбкой, которая не означала ровным счетом ничего, и неторопливо вышел вслед за хозяином.
Я закурил следующую сигарету и еще раз взглянул на счет компании по поставкам стоматологических материалов. Что-то слабо забрезжило в глубине моего сознания. Я подошел к окну. На другой стороне долины по склону холма по направлению к дому с освещенной изнутри башней из стеклоблоков поднимался автомобиль с зажженными фарами. Потом он завернул в гараж, фары потухли, и в долине стало как будто темней.
