Николай Поночевский - Искатель. 1977. Выпуск №6
Майдан заполняли красноармейцы. Илья сделал несколько удачных выстрелов, перебегая от одной группы сражающихся к другой группе, в надежде найти атаманшу, он не видел, как она упала на тело мужа после предательского выстрела Овсепяна, он вообще не придавал значения этому выстрелу. Наконец его внимание привлек сильный шум за спиной, на помосте.
Десяток казаков и красноармейцев сцепились у того места, где должно было лежать тело комиссара. Горбунов вспрыгнул на помост. Могучий Савич, выбив саблю из рук худенького красноармейца в истерзанной в клочья гимнастерке, сдавил свою огромную ручищу на его горле и занес кинжал. Илья выстрелил в казака, и тот без стона рухнул, разжав пальцы. Только теперь разведчик узнал в спасенном Федьку. А тот даже не глянул на спасителя, вновь кинулся в гущу сражающихся. И тут Илья увидел атаманшу. Она сидела на помосте, совершенно безразличная к происходящему: левое плечо в крови, на лице выражение полного отчуждения и безграничной усталости…
Когда подъехал Шапошников, на помосте, кроме сидящей в том же положении атаманши и убитого комиссара, не было никого. Вооруженный наганом Федька бегал возле помоста, отгоняя любопытных. Комэска остановился возле командира разведвзвода, задумчиво стоявшего над телом деда Григория. Заглянул в сухие, потускневшие глаза старика.
— Дед?
— Он.
Шапошников непроизвольно сделал рукой движение, будто хотел снять папаху, которой на нем не было: не заметил в пылу боя, как потерял ее. Рядом двое разведчиков связывали руки бывшему деникинцу.
— Овсепян?
— Он самый, — с нескрываемой ненавистью ответил Горбунов.
— Скажи, — обратился Шапошников к пленному, — почему у станицы дозоров не было?
— Эта сука приказала! — Овсепян злобно кивнул на по мост.
— Уведите его! Через час допросим, — распорядился он и мрачно покосился на атаманшу. — Чего тут сидит? Пристрелила комиссара, а теперь любовь напала?
— Да не убивала она его! — сказал Илья. — Когда он пел, тут один псих случайно выстрелил в него… Она свела счеты за это… — Илья кивнул на труп Карпыча.
Шапошников влез на помост.
— Эх, Сергей, Сергей! Чуяло мое сердце такое, да разве тебя остановишь!
— Минут пять не дожил, — печально вставил Илья. — Слышали б вы, как он пел…
Елена подняла растрепанную голову. Безразлично посмотрела на Шапошникова и чуть слышно спросила:
— Где брат? Хочу напоследок повидаться с ним.
— Какой брат? — не понял комэска.
— Товарищ командир! — поспешил вмешаться Горбунов. — Мне товарищ комиссар нынче, когда мы в амбаре сидели, сказывал, что в девках она Христова была…
От такой неожиданности Шапошников даже отступил на шаг и невольно присвистнул.
— Ну и бабочка! Это уж я не знаю… Муж — комиссар, брат — командир. А она…
Илья забеспокоился, встал между Шапошниковым и Еленой.
— Товарищ командир, Сергей Акимыч не велел ее убивать. Просил погодить… Говорил, может, она от него брюхатая, так чтоб сына ему, значит…
Шапошников ошалело заморгал глазами, не зная, что ответить.
Елена беспомощно затрепетала всем телом. Подобие печальной улыбки скользнуло в уголках ее глаз.
Комэска задумчиво ехал по станице. Потери были велики — шестьдесят красноармейцев. Столько эскадрон не терял за все два года своего существования. Восемьдесят убитых и шестьдесят пленных казаков из банды его не утешали. Прав оказался Волох: эта женщина была противником более серьезным, чем некоторые царские генералы во главе дивизий. И если бы не самопожертвование комиссара, от эскадрона не осталось бы ничего.
— Сюда, пожалуйста, — елейно заверещала попадья, когда Шапошников в сопровождении Горбунова поднялся на веранду поповского дома.
Она проворно прошмыгнула вперед и распахнула перед ними двери комнат, в которых еще недавно жила атаманша.
— Располагайтесь, господин начальник! Ах, Илюшенька! Я так переживала за тебя!
— Ты б, матушка, другие комнаты предложила. Чай, из этих еще квартиранты не выехали.
— Какие квартиранты, Илюшенька? Аль ты про эту бандитку?
— И про ее мужа.
— Так ить он покойник!
— Для тебя покойник, а для нас дорогой товарищ. Комиссар наш. Понятно? — наставительно поддержал разведчика командир эскадрона. И приказал Горбунову: — Распорядись, чтоб тело сюда принесли.
Красноармейцы бережно уложили тело Волоха на бурку. Лена как привязанная поплелась следом. Ее никто не останавливал, никто даже слова не сказал, будто это не она была недавним грозным врагом. Вертевшаяся во дворе попадья скользнула по ней любопытным взглядом.
— Эй, матушка! — крикнул Илья. — Пришли-ка сюда Зойку.
— Сейчас, Илюшенька! — с готовностью встрепенулась та.
Тело положили на оставшуюся неубранной кровать. Красноармейцы вышли. Елена осталась одна. Когда пришла Зойка, сказала сквозь стиснутые зубы:
— Принеси воды… Перевязаться. — И кивнула на валявшееся на полу оружие: — Отнеси это, отдай…
Горбунов сам отнес сухонькое тело деда на кладбище. Разведчики помогли своему командиру выкопать могилу рядом с могилой бабки, которую нашли по нацарапанной на кресте надписи: «Раба божья Аграфена Горбунова».
На похороны ушло менее часа.
— Прощай, дед! — с грустью, но без сожаления простился Илья. — Хоть жил ты дурнем, да помер человеком. Прощай!
В пятом часу вечера Горбунов вновь появился на поповском дворе. На крыльце дома увидел понуро сидящего Федьку. Присел рядом.
— Ты чего здесь сидишь? Аль из денщиков разжаловали?
— Угадал. Еще утром назначен вместо Чухиля комвзвода три.
Илья присвистнул, хлопнул парня по плечу.
— С тебя магарыч! Теперь ты не Федька, а товарищ ком взвода Федор батькович — не знаю, как тебя по батюшке. Звучит?
— Чего ты зубоскалишь, когда столько людей полегло!
Потупив взор, подошла Зоя, начала подниматься по ступеням. Илья шутливо поймал ее за руку.
— Куда торопишься, Зоечка?
— Я к Лене. Может, ей что надобно…
— Лучше не ходи, — посерьезнел Илья. — Чего ей надобно, того ты ей не вернешь.
Девушка вновь опустила опечаленное лицо, повернулась, собираясь уходить.
— Погоди, — остановил ее Горбунов. — Познакомься сначала с моим лучшим другом, командиром взвода Федором Сибирцевым.
Федька густо покраснел.
Девушка слегка поклонилась новопредставленному начальству, но не произнесла ни слова, даже головы не подняла.
— Вот так так! — удивился Илья. — Ты что ж, не знаешь его?
Она отрицательно покачала головой и впервые взглянула на парня.
