Виктор Вучетич - Искатель. 1977. Выпуск №4
И снова хаос непонятного, но почему-то тревожно знакомого, словно кто-то на чужом языке пересказывает историю, которую ты давно забыл, — что-то мерещится в диковинных созвучиях, мельтешит и ускользает.
И вдруг рывком — огромная фигура зума: лохматая голова заслоняет солнце, плечи раздвигают горы, а в руке у него…
Это ярко-алые, судорожно трепещущие языки, похожие на щупальца бешеного кальмара…
Красный Глаз Гибели, страшное проклятье Третьего Круга, едва не погубившее пращуров, — клубок вечного ужаса, от которого через много миллионов лет вздрагивают во сне далекие потомки — враг всего живого — ОГОНЬ!
Мысль продолжалась, но Уисс уже не видел ее — сработали сторожевые центры Запрета, заглушив опасные видения мягкими, успокаивающими колебаниями.
Каждый дэлон проходил через операцию Запрета сразу после рождения: в подсознании блокировалось все, что связано с тайнами Третьего Круга эпохи Великой Ошибки. Этого требовали благоразумие и забота о духовном единстве народов Дэла.
Только Бессмертные, несущие знак Звезды, обречены были на знание Всего. Но чтобы уберечься от Безумия Суши, они ограждали мозг нервными центрами, мгновенно реагирующими на опасность…
Мысль погасла. Зумка уже не сидела, а стояла. Она заметила волнение Уисса и взволновалась не меньше. Потом вдруг сорвалась с места и бросилась вверх по откосу, скользя и спотыкаясь на сырой от ночной росы гальке.
Уисс свистнул с такой яростью и силой, что по воде побежала рябь. Тонкая, бесконечно тонкая ниточка между двумя мирами — неужели ей суждено порваться?
Зумки все не было, и Уисс метался по акватории, бешено вспарывая воду спинным плавником. Чью МЫСЛЬ он видел? Чья гордая и страстная душа соединила в себе жгучую резкость молний и томную нежность утреннего бриза? Чей исступленный разум выплеснулся в бурней исповеди?
Что несет могучий голос — надежду или угрозу?
Огромный зум — и Глаз Гибели…
Мозг Уисса кипел и напрасно мигал предупреждающе внутренний глаз — врожденное чувство самосохранения на этот раз изменило дэлону.
А зумки все не было.
Что, если… Что, если эти странные существа, которых дэлоны ставят между спрутами, строящими города на морском дне, и касатками, у которых инстинкт хищника сильнее примитивного мышления, что, если зумы тоже… Нет, невозможно. Биологически зумы не изменились, а разве может возникнуть Разум у животных, которые предают и убивают себе подобных? С откоса полетела галька. К Уиссу бежали двое — Нина и старый зум, откликавшийся на имя Пан. Они остановились у самой воды, возбужденно размахивая верхними конечностями, и забормотали быстрее обычного. Зумка показывала то на аппарат, то на Уисса. Дэлон мучительно напрягал инфраслух, пытаясь уловить смысл бормотания:
— С-о-в-е-р-ш-е-н-н-о с-л-у-ч-а-й-н-о… В-к-л-ю-ч-и-л-а н-е т-у с-к-о-р-о-с-т-ь…
— Ч-т-о т-а-м з-а-п-и-с-а-н-о?
— С-к-р-я-б-и-н… П-о-э-м-а о-г-н-я… В-к-л-ю-ч-и-л-а н-е т-у с-к-о-р-о-с-т-ь…
Зумы бормотали и бормотали, а мысли Уисса уже неслись по крутой траектории вокруг темного ядра загадки.
Огромная фигура, закрывшая солнце, и Глаз Гибели над головой…
Угроза?
На берегу поднялся переполох, и по воде резанул луч прожектора. Уисс раздраженно метнулся в сторону и сильным броском ушел в темноту, к самому ограждению, где глухо дышало море.
Если это угроза, то не от самих зумов. Агрессивность зумов не идет дальше самоистребления — об этом говорят память тысячелетий и собственный опыт.
Но они могут быть орудием чужой воли, и тогда гипертрофированная способность к подражанию, тяга к искусственному дадут отравленные всходы.
Он может скрываться там, в непроходимых и безводных дебрях суши, — незваный гость межзвездных бездн, Разум, чуждый Земле, и потому беспощадный, и его враждебные внушения заставляют зумов разрушать Равновесие Мира…
Разум, враждебный Разуму. Снова нелепость. Снова круг. Замкнутый круг.
Уисс чувствовал интуитивно, что кружит рядом с истиной, но что-то внутри цепко держало, направляя на ложный путь, какая-то сила в последний момент отклоняла от цели прямую стрелу мысли. И вдруг он понял — центры Запрета. Это они, неусыпные клетки, спасая мозг от опасной перегрузки, направляют поиск по дорожкам известных формул. И загадку не раскрыть, крут не разомкнуть, пока…
— У-и-с-с!
Ниточка ведет в запретные области, и кто знает, что будет, если потревожить миллионолетний сон древних сил…
— У-и-с-с!
Его никто не обвинит в трусости. Добровольное сумасшествие равносильно самоубийству…
— У-и-с-с!
Но ведь это единственный шанс…
Когда Уисс вернулся к берегу, там суетилось около десятка зумов. Сильный голубоватый свет двух прожекторов заливал площадку над бухточкой, до самого дна пронизывал воду. Метрах в десяти от берега на поверхности покачивался большой красный буй, с которого свисал решетчатый металлический цилиндр.
Уисс уже знал его назначение — это был ультразвуковой передатчик, довольно точно имитирующий естественный сонар животных. Цилиндр доставил немало неприятных минут Уиссу: зумы с его помощью то транслировали бессмысленные обрывки чьих-то позывных, сбивая с толку, то ослепляли неожиданными импульсами, заставляя натыкаться на окружающие предметы, то без всякой видимой системы и цели повторяли собственные сигналы дэлона.
Цилиндр появился некстати. Меньше всего расположен был Хранитель Пятого Луча заниматься сейчас игрой. Он ждал действий куда более значительных, чем нехитрые манипуляции с ультразвуком. Но молодая зумка, наклонившись к самой воде, без конца повторяла его имя и лопотала, лопотала что-то, и столько отчаянной просьбы было в ее лопотанье и жестах, что Уисс, недовольно фыркнув, подплыл к злополучному цилиндру.
Он едва успел переключиться со светового зрения на звуко-видение, как передатчик заработал. Цилиндр превратился в багровое яйцо, потом в малиновый шар, быстро распухающий в огромную розовую сферу, пока звуковой пузырь нарастающего свиста не лопнул, брызнув искрами в черную тишину.
И вдруг через короткую паузу снова зазвучала мысль. Теперь она исходила из цилиндра, свободная от искажений и помех. Многократно усиленная, она лилась широко и свободно и все-таки ускользала от понимания, проносилась мимо сознания и терялась где-то за пределами памяти.
Центры Запрета работали безотказно. Как плотина во время паводка, они направляли разрушительный поток, чуждый понятий и чувств мимо, мимо — в проторенное русло Забвения.
Обязанностью Хранителя Пятого Луча была разведка. И не больше. Но Уисс сделал то, на что до сих пор не решался ни один дэлон.
