Мэтт Бронливи - Дом волка
Старший Адамс прокашлялся и повел дальнейшую речь торжественным голосом:
— Клянусь Священным Союзом, что отныне и навсегда буду беречь, помогать и хранить в тайне существование «Священных Фем» от жены и ребенка, отца и матери, сестры и брата, огня и ветра, от всего, на что светит солнце и поливает дождь, от всего, что находится между небом и землей. И в особенности — от человека, который знает закон и готов предстать перед этим свободным трибуналом, перед коим нахожусь сейчас я, зная все, что относится к тайной юрисдикции императора. То, что я сам знаю, есть правда, или же я слышал, что это правда, от людей, которым можно доверять; то, что требует исправления или наказания; то, что не относится к священному нашему союзу; то, за что можно судить или, с согласия обвинителя, отпустить с миром. И буду верен я этой клятве, и не предам братьев своих ни за страх, ни за любовь, ни за золото, ни за серебро, ни за камни драгоценные; и буду лишь укреплять этот трибунал и юрисдикцию его всеми своими пятью чувствами, всеми силами, что есть у меня. И еще клянусь, что не променяю священное сообщество наше ни на что на свете и буду служить ему верой и правдой; и еще клянусь, что отныне и навсегда буду почитать этот свободный трибунал превыше всех других судов и судилищ. Клянусь держать данное здесь слово твердо, и да помоги мне в том Господь и Его Священное Писание.
Кливленд отдышался, а потом продолжил:
— Каждый вступавший в ряды тайного общества должен был произнести эту жестокую, по сути, клятву. И мне дорого обошлось знакомство с этими людьми. Но я очень хотел узнать правду о гибели Бартоломью, а также о причине, по которой члены тайного общества так хотели завладеть «Евангелием от Генриха Льва».
Август как раз собирался спросить отца, удалось ли ему раскрыть две эти тайны, как вдруг в здании вырубилось электричество. Лампочки погасли, кондиционер заглох, все погрузилось в непривычную, даже какую-то зловещую тишину. Поначалу Август подумал: уж не дело ли то рук Лукаса? Но тут вошла библиотекарша и заявила, что слушала радио — в наушниках, разумеется, — и там сообщили, что энергетический коллапс вызван перегрузкой — слишком много кондиционеров в городе использовали одновременно.
— Какие районы пострадали? — спросил доктор Ротшильд.
— Весь Манхэттен, как в две тысячи третьем, — ответила она. Лицо испуганное, что видно даже в полумраке, где единственным источником света было слабое золотистое сияние, просачивающееся сквозь стеклянный купол здания.
— Сделайте объявление, — сказал доктор. — Пусть все читатели расходятся по домам.
— Да, но мы закрываемся только в…
— Когда стемнеет, обстановка еще более осложнится. Идите, делайте объявление. Прямо сейчас.
Библиотекарша исчезла во тьме. Они слышали, как она обращается к посетителям в соседнем зале, объясняет им ситуацию. И тут же загремели отодвигаемые стулья, а затем послышался топот ног — люди направлялись к выходу.
— Вот теперь Лукас может свободно проникнуть в здание.
— Или, напротив, незаметно выскользнуть, — сказал Кливленд, поднялся из-за стола и взял «Евангелие от Генриха Льва».
— Выскользнуть? Но ведь нам надо поподробнее поговорить с доктором об этой книге. Именно за этим мы к нему пришли, разве нет?
— Если вы думаете, что я Штульгерр, то ошибаетесь, — произнес Ротшильд, предвосхищая следующий вопрос. — Хотя мне и известно, где можно его найти.
— Где?
И тут Чарли тихо окликнул из другого конца помещения:
— Пап?
— Ты что там делаешь? — спросил Август и тут же подумал: как и когда могли незаметно похитить сына? — И почему разговариваешь шепотом?
— Поди сюда!
Август поспешил к мальчику, который присел на корточки у двери, ведущей в главный читальный зал.
— Посмотри, — прошептал он и указал на узенький балкончик, огибавший соседнее помещение по периметру.
Август присмотрелся и различил шестерых мужчин в черных костюмах. И, судя по всему, они наблюдали за покидавшей зал толпой посетителей.
— Как думаешь, может, они нас ищут? — спросил Чарли.
— Нет, — ответил Август. — Они ищут «Евангелие от Генриха Льва».
И вот они с Чарли поспешили обратно, к доктору Ротшильду и Кливленду.
— Надо уходить, и быстро. Сюда прибыли члены «Черных Фем».
— Ты хочешь сказать, Лукас? — спросил Кливленд.
— Лукаса я не видел, но думаю, он тоже где-то здесь, поблизости, — ответил Август. И обернулся к доктору Ротшильду. — Так, говорите, вы знаете, где найти Штульгерра?
— Знаю, — еле слышно ответил тот. Похоже, ему не очень-то хотелось отвечать на этот вопрос.
— Есть проблемы?
— Боюсь, вам не понравится ответ.
И тут возле самой двери прозвучал низкий голос — какой-то мужчина говорил с библиотекаршей.
— Пошли отсюда, — занервничал Август. — А вы, доктор, просто обязаны сказать мне, где найти Штульгерра!
Ротшильд достал из кармана блокнот, вырвал из него страничку, сложил пополам, протянул Августу.
— Вот, подготовил заранее. Не читайте до тех пор, пока не потеряете меня из вида.
Август взял протянутый ему листок.
— Но почему?
Доктор схватил его за руку и повел к двери в задней части зала.
— Потому что мне не хотелось бы находиться на расстоянии меньше пятисот футов от вас, когда вы узнаете, кто такой Штульгерр! — С этими словами он распахнул дверь, и Август вышел, а следом за ним — Чарли и Кливленд.
Но Августу не терпелось узнать ответ, и он развернул листок. Всего одна строка: «Перевернуть гадкую мифологию библиотекарши».
— Что это означает? — воскликнул Август.
— Я же просил вас не читать раньше времени! — сердито заметил доктор. — А теперь убирайтесь отсюда, живо!
— Прощай, старый друг! — сказал Кливленд.
— Обо мне не беспокойтесь. Я уже давно готов к смерти, — с этими словами он плотно затворил дверь.
Не прошло и секунды, как они услышали за дверью грохот выстрелов, затем — звук падающего на пол тела.
Глава четырнадцатая
Лед. Он повсюду, он полностью закрывал землю. Если уж совсем точно — ровно девяносто восемь процентов земли. Тут было столько льда, что если бы он вдруг растаял разом, то воды Мирового океана поднялись бы на двести футов — достаточно, чтобы затопить береговые линии всех континентов. В Америке исчезли бы Вашингтон, округ Колумбия, Балтимор, Филадельфия и Нью-Йорк, а штат Флорида затопило бы полностью. И все восточное побережье — тоже. Да что там Америка, все остальные страны и города — Лондон, Копенгаген, Осло и Бангкок, за исключением немногих — оказались бы под водой. Пока что это еще не стало трагической реальностью, но с учетом глобальных изменений климата на планете вполне могло произойти.
