А. Эксквемелин - Пираты Америки
Тем временем Олоне и его спутники изо всех сил трудились, стремясь разобрать большой корабль. Они видели, что пройдет еще много времени, прежде чем они смогут покинуть это место, и потому разбили плантации, на которых решили кое-что посеять впрок. Прежде всего посадили фасоль, которую испанцы называют фрихоле, а итальянцы – фаччиоли; через шесть недель у них уже было много испанской пшеницы, бананов и баковы, и они уже не опасались, что умрут с голоду. Месяцев через пять или шесть им удалось все же соорудить барку из днища корабля, и пираты решили, что часть людей отправится в воды Никарагуа, захватит каноэ и потом заберет всех остальных. При этом не возникло никаких споров, кто же должен отправиться на барке и на тех каноэ, которые у них еще оставались. Половина отряда села в лодки, другие остались на острове. Олоне приказал поставить паруса и через несколько дней достиг устья реки Никарагуа. Но беда снова обрушилась на него. Злосчастия преследовали Олоне по пятам: его отряд был выслежен индейцами и испанцами; большая часть людей Олоне была перебита, а сам он был вынужден бежать. Однако Олоне никак не мог примириться с тем, что должен вернуться к своим людям без корабля. Он посоветовался с оставшимися, и пираты решили идти на единственной их барке к Картахене и там захватить какой-нибудь корабль. Но впоследствии выяснилось, что богу больше не угодно помогать этим людям, и он решил покарать Олоне самой ужасной смертью за все жестокости, которые он учинил над множеством несчастных. Итак, когда пираты прибыли в залив Дарьей, Олоне со своими людьми попал прямо в руки дикарей, которых испанцы называют индиос бравос.
Они разорвали Олоне в клочья и зажарили его останки. Об этом рассказал один из его сообщников, которому удалось избежать подобной участи, потому что он спасся бегством.
Таков был конец человека, который пролил несчетное количество крови и совершил множество мерзких преступлений.
Оставшиеся на острове, не имея долгое время никаких известий от Олоне, попросились на борт пиратского судна, шедшего с Ямайки в залив Грасиас-а-Дьос; эти пираты хотели затем подняться на каноэ вверх по реке и добраться до города Картаго. Обе пиратские шайки были обрадованы этой встречей; одни потому, что сидели на острове в глубокой нужде и провели в бездействии примерно месяцев десять, другие – неожиданно приобрели новых соратников. Когда пираты наконец подошли к заливу Грасиас-а-Дьос, они пересели в каноэ, рассчитывая продолжать путь вверх по реке. Люди Олоне им сопутствовали, и всего эта шайка насчитывала пятьсот человек; корабли они завели в устье реки и на каждом из них оставили человек по пять или по шесть. Отправляясь в путь по реке, пираты не взяли даже съестных припасов, ибо надеялись, что легко достанут по пути. Но они поступили весьма нерасчетливо, потому что индейцы, заметив их каноэ, тотчас же обращались в бегство и то малое, что у них было, уносили с собой и прятали в лесу.
Покинув побережье, пираты довольно скоро стали испытывать голод. Их утешала лишь надежда на богатую добычу, и они пробавлялись плодами, которые собирали на берегах реки. На четырнадцатый день плавания пираты окончательно истомились, испытывая нужду во всем необходимом. Тогда они решили покинуть реку, и пройти лесом, надеясь набрести на какие-нибудь селения или города и там раздобыть пищу. После долгих скитаний они поняли, что дело это безрассудное, снова вернулись к реке и решили плыть назад, к морю; однако многие умерли от голода, а остальные пожирали все, что только им попадалось под руку. Они съели даже башмаки и ремни от своих ножей. Да, пираты испытали такую нужду, что по примеру индейцев набрасывались буквально на все. В конце концов они добрались до индейских поселений на берегу моря и утолили голод.
Так закончились дела и неистовства Франсуа Олоне и его сообщников. Теперь же мы опишем важнейшие походы Джона Моргана, англичанина, который прославился не меньшей жестокостью к испанцам; удача, однако, ему сопутствовала значительно дольше.
Глава четвертая. Англичанин Джон Морган, его появление, первые походы и его слава
Джон Морганnote 64 родился в Англии, в провинции Уэльс, называемой также Валийской Англией; его отец был земледельцем, и, вероятно, довольно зажиточным. Джон Морган не проявил склонности к полеводству, он отправился к морю, попал в гавань, где стояли корабли, шедшие на Барбадос, и нанялся на одно судно. Когда оно пришло к месту назначения, Моргана, по английскому обычаю, продали в рабство. Отслужив свой срок, он перебрался на остров Ямайку, где стояли уже снаряженные пиратские корабли, готовые к выходу в море. Он пристал к пиратам и за короткое время познал их образ жизни, сколотив вместе с товарищами за три или четыре похода небольшой капитал. Часть денег они выиграли в кости, часть получили из пиратской выручки. На эти деньги друзья сообща купили корабль. Морган стал его капитаном и отправился к берегам материка, желая кое-чем поживиться у берегов Кампече. Там он захватил много судов. В те времена на Ямайке жил старик пират, по имени Мансфельдnote 65; как-то раз он снарядил флотилию для похода на материк и в это время приметил Моргана. Он сразу же сообразил, что Моргана ему послала сама судьба, и предложил ему отправиться в поход в качестве вице-адмирала. Вскоре флотилия вышла в море. Она насчитывала шестнадцать кораблей с командой без малого в пятьсот человек, среди которых были валлонцы и французы. Первая стоянка Мансфельда была на острове Санта-Каталина. Этот остров лежит неподалеку от Коста-Рики, на 12°30' северной широты, примерно в тридцати пяти милях севернее устья реки Чагре. Пираты разбили испанский гарнизон и захватили все укрепления. Часть укреплений Мансфельд приказал разрушить, а остальные усилить и оставил на острове отряд в сто человек, отдав им всех рабов, которые были захвачены у испанцев. Затем Мансфельд перешел на другой островок, который лежал от большого острова так близко, что на него можно было перейти по мосту. Он приказал перетащить туда все пушки, снятые с фортов Санта-Каталины, а дома сжечь. После этого он вышел в море, прихватив с собой всех испанцев, населявших эти места, и отвез их на материк в Пуэрто-Бельо.
Высадив пленников на берег, пираты отправились дальше вдоль берегов Коста-Рики. Вскоре они вошли в реку Колье, с тем чтобы разграбить все селения, которые встретятся по пути, и добраться до города Наты. Однако губернатор Панамы, узнав о появлении пиратов, выслал им навстречу довольно крупные силы, и Мансфельд был вынужден отступить. Убедившись, что, плавая вдоль всех здешних берегов, добиться можно немногого, Мансфельд решил вернуться на остров Санта-Каталина. Он надеялся предпринять новый поход, взяв с собой всех, кто остался на острове. На Санта-Каталине Мансфельд оставил француза Симона. Симон полагал, что никакие опасности не угрожают – укрепления казались ему неприступными. Он разбил на маленьком острове плантации и стал получать все необходимые средства для пропитания, с которыми можно было спокойно ждать транспорта с Ямайки. Мансфельд нашел по возвращении на Санта-Каталину остров в хорошем состоянии. Санта-Каталина могла теперь служить для пиратов отличным местом отдыха: в гавани было много всякого добра, остров лежал недалеко от испанского берега и с него удобно было отправляться в походы; обо всем этом я расскажу в третьей части книги. Поэтому Мансфельд решил отправиться на Ямайку и привезти подкрепление, которое наверняка сумело бы защитить остров от появлявшихся время от времени испанских отрядов. На Ямайке Мансфельд сообщил губернатору о своем намерении обосноваться на Санта-Каталине, но губернатор в помощи отказал. Во-первых, он боялся впасть в немилость у короля и его приближенных, а во-вторых, опасался, что силы Ямайки могут ослабнуть и она захиреет. Мансфельд понял, что без всякой помощи, одними своими силами остров не удержишь, и решил обратиться к губернатору Тортуги. Однако ему так и не удалось исполнить свое намерение, ибо его настигла смерть.
Между тем Симон, оставшийся на острове в качестве губернатора, уже давно ждал известий от Мансфельда. И тут дону Хуану Пересу де Гусману, только что получившему пост губернатора Коста-Рики, весьма осмотрительному и ловкому воину, пришло на ум, что он отлично послужит испанской короне, если захватит остров Санта-Каталина, где пираты еще недостаточно укрепились. Он собрал большие силы, чтобы очистить остров от пиратов и оставить на нем гарнизон. Одновременно дон Хуан отправил предводителю тамошних пиратов письмо, обещая ему большое вознаграждение за добровольную сдачу острова. Симон, зная, что на помощь надежды нет, согласился на эти условия и передал остров испанцам. Когда испанцы уже были на острове, к его берегам подошел английский корабль с Ямайки, который обычно в те воды посылал тамошний губернатор. На его борту было четырнадцать мужчин и одна женщина. Испанцы подняли английские флаги и потребовали от Симона, чтобы он вышел на берег и приказал корабельщикам зайти в гавань. Вскоре корабль захватили, и все пассажиры попали в плен. В честь этой большой победы над английскими пиратами испанцы устроили фейерверк. Один испанский инженер обо всех этих событиях составил памятную записку, написана она была на испанском языке его собственной рукой и попала ко мне. Мне сдается, что именно здесь ее уместно привести на пользу любознательному читателю.
