Иван Охлобыстин - Взять Тарантину

В фойе гостиницы входят Мазанхан, Найхал, сын Нальхана, и трое молодых азиатов. Приветливый портье поднимается к ним из-за стойки администрации.

Портье. Чем могу помочь, господа?

Мазанхан. Позови хозяина.

Портье. Какого хозяина?

Мазанхан. Того, кто нам номер выдаст. Тридцать метров нужно и такой заворот, чтобы биотуалет поставить.

Портье. Я номера и выдаю, но биотуалеты, уверяю вас, совсем не подходят для отеля нашего уровня. У нас венецианский фарфор. Оттуда пить шампанское можно.

Мазанхан. Вот видишь, как хорошо — ты пить шампанское из унитаза будешь, а мы гигиену соблюдать. Короче — выписывай нам номер, чтобы мы юрту поставили с дверью на ост-зюйд.

Портье. Не понимаю, а зачем вам юрта? У нас прекрасные, комфортабельные номера.

Мазанхан. Уважаемый! Дело заключается в том, что есть два варианта взаимоотношений с миром — когда вы подстраиваетесь под мир и когда мир подстраивается под вас. Я еще в детстве выбрал второе. Это моя философия и философия моих предков.

Портье. Боюсь, господа, что ваши предки не все учли.

Мазанхан. Вы ошибаетесь, уважаемый, мои предки учли абсолютно все. (Выкладывает на стойку пачку купюр и крупный бриллиант.)

Портье. Должен признать, что у вас действительно были очень мудрые предки, чего, к сожалению, нельзя сказать о моих. Поэтому я с легким сердцем присоединяюсь к вашим представлениям о реальности. Пусть хоть мои потомки будут вспоминать меня добрым словом.

Мазанхан и Найхал, сын Нальхана, в сопровождении беспрерывно бормочущей секретарши проходят по зданию киностудии Тарантино. Секретарша на ходу еще успевает подмигивать охранникам.

Секретарша. Мы глубоко признательны вашей организации за щедрые пожертвования семьям каскадеров, погибших при съемках последнего шедевра мистера Тарантино, но мы не очень понимаем, каких духов вы надеетесь увидеть на территории киностудии.

Найхал, сын Нальхана. Духов предков погибших.

Секретарша. Тогда имеет смысл посетить костюмерную.

Мазанхан и Найхал, сын Нальхана, идут по студийному коридору. Впереди табличка с надписью «Костюмерная». Мазанхан поднимает взгляд, показывает Найхалу, сыну Нальхана, на камеру наблюдения. С другой стороны еще одна камера. Камеры «перекрывают» все пространство коридора, не создавая «мертвых зон». Найхал, сын Нальхана, щелкает фотоаппаратом, отводя объектив чуть в сторону, на камеры систем наблюдения. Но тут из дверей появляется Охранник. Он оставляет дверь полуоткрытой.

Охранник. Сюда нельзя!.. Нельзя!.. Уходите!.. Здесь запрещено снимать.

Мазанхан (англ., с ужасным акцентом). Извините, уважаемый, мы представители благотворительной организации помощи семьям погибших охранников киностудий. Позвольте с вами сфотографироваться, уважаемый?

Охранник. Нельзя.

Но Мазанхан, будто не слыша его слов, обнимает Охранника, и Найхал, сын Нальхана, щелкает фотоаппаратом.

Мазанхан (Охраннику). На прощание, уважаемый, я хочу рассказать вам одну мудрую притчу. Мне ее рассказал дедушка Номто, когда я ему в плов бабушкины иголки уронил. Дедушке Номто рассказал эту притчу его дедушка, а его дедушке — его прадедушка. Короче говоря, долго друг другу рассказывали. У нас предков как блох на баране. Дело было так: одному молодому шаману приснился сон — будто он бабочка и она засыпает и видит во сне молодого шамана. Когда он проснулся, то спросил себя: «Так кто же я, уважаемый? Бабочка, которая спит и видит молодого шамана, или молодой шаман, который спит и видит бабочку?» Этот вопрос его мучил много лет, пока он не встретил еще более мудрого шамана. Тот выслушал его рассказ и ответил: «Это очень просто — ты молодой шаман, который во сне бабочки видел молодого шамана, который спит и видит бабочку». Тут-то молодой шаман изменил «точку сборки» и вопросов больше никому и никогда не задавал, потому что имел ответы на все вопросы. Он только улыбался и просил подмастерьев — совсем молодых шаманов — вовремя отводить его по нужде, иначе он начинал кокон плести. А мораль этой притчи такова: не утруждай вечность глупыми вопросами, у нее и без тебя много забот.

Найхал, сын Нальхана, священнодействует в юрте: разложив кадрики на матовом стекле специальной лампы, отбирает нужные. Закладывает первый кадрик в фотомашину. Из машины появляются черно-белые фотографии большого формата. За его манипуляциями с благоговейным восторгом наблюдают трое молодых азиатов в чепанах.

Большие черно-белые фотографии прикреплены к стенам юрты, Ма-занхан и Найхал, сын Нальхана, стоя на кровати, рассматривают их. На одной фотографии схема пожарной эвакуации, на другой — замок на дверях запретной зоны, на третьей – охранник у входной двери в павильон, на четвертой — камеры видеонаблюдения, на пятой — кодовый замок, на шестой — сканер отпечатков пальцев и т. д.

Мазанхан. Давай сюда схему студии.

Найхал, сын Нальхана, нагибается, поднимает с кровати свернутую вчетверо схему, разворачивает ее, прикрепляет к стене. Мазанхан начинает маркером наносит на схему систему безопасности студии. Мы видим на столике работающий ноутбук со сканером, от компьютера тянется провод телефонной линии. Провод проходит рядом с бело-синим кубом биотуалета, на которомхидит один из молодых азиатов и смотрит мультфильм на огромной плазменной панели, подвешенной на стене номера.

Феллини и Макс сидят за компьютером. Поодаль на полу стоит большая открытая сумка, в которой лежат вещи и бабушкины пакеты. На экране большого монитора схема студии с отмеченной на ней системой безопасности. Такая же схема вылезает из широкоформатного принтера. Феллини снимает ее с лотка, изучает, напевая себе под нос какую-то «китайскую» мелодию, потом вдруг замолкает.

Макс. Что?

Феллини. Ну вот, первая разведка боем в этой навозной кинояме произошла.

Феллини вычерчивает фломастером на распечатке схемы квадрат. В этом квадрате нет ни одной пометки Мазанхана.

Видишь, запретная зона — напичкана электроникой и камерами. Значит, фильм должен быть где-то здесь, в этом квадрате.

Макс. Как же мы туда пролезем, если там все напичкано электроникой и камерами?

Феллини (усмехаясь). Положись на меня, Макс. Будем собираться… Сканер для определения длины сигнала, речевой детектор, химический зонд, определитель объема…

Феллини складывает в сумку лежащие по порядку на полке приборы.

Расслабься, Макс. Ты нервничаешь.

Макс. Феликс, мне нужно позвонить.

Феллини кивает на телефон.

(В трубку.) Лера, привет. Это я… Я хочу сказать… Лера, подожди, не бросай трубку!.. Лера!..

Услышав, куда Макс звонит, Феллини улыбается.

Феллини. Дай ей время… Прилетишь назад, все вернется на круги своя… Теперь у тебя в голове должно быть только дело. Держи билеты. Мы летим разными рейсами. Когда будешь идти через таможню, старайся не волноваться. Если будешь нервничать, объясняй это предстоящим выступлением на конференции. Вот твое приглашение, всякие буклеты и пресс-релизы. Как прилетишь, отдохни. У нас там будет много работы.

Макс. …Ты уверен, что все получится?

Феллини. А зачем я тогда за это взялся?!