Александр Кулешов - Мир приключений. 1984 год
Кубинцы не желали добровольно расселяться в других районах страны. В Майами их скопилось более трехсот тысяч, и жизнь города изменилась. Курорт, его хозяйство, приносившее прежде высокие прибыли жителям, приходили в упадок. Богатые туристы в силу этой причины устремились в Калифорнию и Мексику. Многие американские семьи покинули Майами. Так называемая кампания “релокализейшен”, придуманная иммиграционной службой США и проводившаяся при сильном нажиме — беженцам решительно отказывали во всякой помощи, если они не хотели переселяться в другие города, — не принесла желаемых результатов. На севере страны кубинцы не могли жить из-за холода. В Калифорнии негры и брасерос — сезонные мексиканские рабочие — встречали кубинцев более чем недружелюбно. В индустриальных районах непрофессиональные руки беженцев не могли быть использованы. Многие, чтобы как-то прокормить себя и свою семью, брались за самую черную работу, которую прежде выполняли негры и пуэрториканцы. Это вызывало к кубинцам неприязнь. И по этой причине тоже они стремились возвратиться туда, где их хоть понимали и как-то могли защитить земляки.
— Более или менее благополучно решили свою судьбу инженеры и учителя, — говорила Марта, когда они свернули с авениды Флаглер к морю. — А еще лучше устроились врачи. Ты знаешь, оказалось, здесь на тысячу жителей был всего один врач. Ты меня слушаешь, Рамиро? Тебе скучно со мной?
— И да и нет!
— Что “да” и что “нет”?
— “Да” — слушаю! “Нет” — не скучаю, милая. Я думаю, где бы нам повкуснее да побыстрее поесть и завалиться ко мне. Я страдаю от того, что так медленно переключаются светофоры. Говори, говори, мое сердце!
— Так вот, поначалу нашим врачам несладко было — учить английский, пересдавать экзамены… Но худо-бедно они устроились. Остальные живут и думают о возвращении. Почти никто не слушает местные передачи на испанском. А когда говорит Фидель… О! Все сидят у приемников. Ругают его последними словами, но слушают и плачут…
— Многие улицы теперь просто похожи на гаванские, — подхватил Рамиро.
— Да! И подпольных игорных домов развелось… Дома терпимости, продажа наркотиков…
— Каждый зарабатывает как может, — сказал Рамиро, чувствуя, что едва сдерживает желание открыться Марте.
— Женщинам труднее. — Марта пытливо заглянула в глаза Рамиро и внезапно переменила тему разговора: — Скажи, ты ведь не ездил в Европу, как собирался… Ты был там? Был на острове?..
“Вот бы сейчас на мне висели эти чертовы присоски “детектора лжи”! — подумал Рамиро. — Я бы погорел… Обидно! У меня нет родней человека. Но нельзя! Ей я мог бы все рассказать, открыть себя до последнего нерва… Увезу на Кубу, там расскажу…” А вслух предложил:
— Дорогая, давай поговорим об этом завтра утром, когда пойдем на пляж. А сейчас… Сейчас будем есть и веселиться…
Поднялись они рано и прямо до завтрака отправились к морю.
Трудно объяснить, как срабатывает у людей интуиция, но, когда они вошли в воду, Рамиро — он собирался рассказать, как на Кубе хорошо, — произнес:
— Марта, действительно все это время я был там. Все эти два последних года. Это ужасно тяжело! Там все плохо! Прежней Кубы нет! Я рад, что выбрался оттуда. Сидел там и ничего не делал. Ни на что глаза мои смотреть не хотели. Так что, понимаешь, рассказывать не о чем. Все в руках Фиделя! Никто ничего там не может, да и здесь… Здесь все делают только вид, а… чтобы его сбросить, одни разговоры. — И, в сердцах махнув рукой, побежал навстречу волнам легкого прибоя, увлекая за собой Марту. Свежий, набежавший вдруг порыв ветра и соленые волны были свидетелями того, как гулко стучало сердце Рамиро.
Лишь полгода спустя он узнал, что в то утро выиграл, как иной боксер нокаутом, важный для себя бой. С чердака отеля, стоявшего напротив пляжа Окленд-Парка, аппаратурой особой конструкции их разговор был записан и заснят на пленку. О том, что они собирались именно на этот пляж, они говорили в машине, в ресторане и в номере отеля. А за Рамиро Фернандесом все эти дни велась тщательная слежка.
Рамиро заметил, как еще на пляже резко изменилось настроение Марты, хотя она и не решилась сказать ему ни слова. В душе он радовался этому, но пока решил не подавать виду. В тот вечер на прощанье он, однако, нежно взяв за подбородок Марту и поцеловав ее, заявил:
— Дорогая, запомни, прошу тебя, это очень важно для меня и для нас обоих: как бы неожиданно я ни исчезал, жди меня! Я обязательно вернусь! Я люблю тебя, девочка!
Марта схватила руку Рамиро и прижала к губам его ладонь.
Глава III. ЭндшпильДня через два рано утром в отель к Рамиро приехал Фернандо, и они вместе отправились в усадьбу к озеру Окичоби. Там в присутствии американца, которого Рамиро видел впервые, инструктор Сонни изложил суть задания. Рамиро Фернандесу предстояло вскоре отправиться на Кубу. По тому, как был построен план операции, Рамиро понял, что успеху ее придают серьезное значение. Он внимательно слушал, переспрашивал, уточнял. Когда речь зашла о способе высадки, он высказал соображение, что для этого можно использовать надувную лодку.
— Мы думали об этом, но… ты ведь хороший пловец и не боишься акул, — ответил Сонни, а незнакомец, худой и плоский, словно по нему проехал дорожный каток, с налетом некоторого раздражения добавил:
— Вы ведь сами не уверены, Фер-р-р-нандес, будет ли с вами работать тот лейтенант. Зачем давать им в руки лишнюю улику? А?
— Похоже, что вы отправляете меня, заранее зная, что высадка обречена на провал, — искренне возмутился Рамиро.
— Мы учли и эту возможность при определении суммы вознаграждения. А потом, не забывайте, что с вами пойдет еще группа. Значит, мы вам верим.
— Что? Так сразу?
— Нет! Вы вначале подготовите на месте все необходимое… Может, и тот лейтенант — начальник погранпункта — уже не там… Главное, мы вам верим!
— Я не об этом! У вас на все есть цена, вы думаете, что все способны купить…
— Рамиро, так действительно будет лучше. Да потом, и сам ты всегда ведь любил трудности. — Сонни пытался вернуть беседу в деловое русло. — Если все пройдет благополучно, в двенадцать ночи на следующий день поставишь указатель волны на отметку 13.8 и выйдешь в эфир со словами: “Аэропорт Нассау готов к приему”. Повторишь фразу три раза. Помни, что заднюю стенку приемника ты сам ни в коем случае не должен открывать!
По мере того как Сонни уточнял подробности, становилось явным главное: Рамиро предстояло высадиться, установить связь с лейтенантом Павоном и убедиться, что тот готов оказать еще одну услугу за вознаграждение. Затем оговорить с Павоном детали и обеспечить высадку группы в три человека. В следующую ночь возвратиться с ними в море.
