Эдгар Берроуз - Тарзан и люди-леопарды
Пока Лупингу разыскивал Орандо, на него обрушился град вопросов, сопровождаемых злобными, подозрительными взглядами, и Лупингу осознал, что его участь будет зависеть от того, насколько убедительным окажется его рассказ.
Орандо приветствовал его вопросительной улыбкой.
– Где ты шлялся, Лупингу, пока мы сражались? – спросил он.
– Я тоже сражался, – бойко ответил Лупингу.
– Что-то я тебя не видел, – усомнился Орандо. – Во всяком случае с нами тебя не было. Тебя еще утром хватились. Где ты был? Смотри, не советую врать.
– Я скажу правду, – заверил Лупингу. – Вчера ночью я сказал себе: "Орандо не уважает Лупингу за то, что он высказывался против войны с людьми-леопардами. Здесь много таких, кто презирает Лупингу. Пора доказать, что Лупингу не трус. Нужно что-то предпринять, чтобы спасти людей от неприятеля!"
Еще затемно вышел я из лагеря, желая отыскать деревню людей-леопардов, понаблюдать за ними и добыть для Орандо ценные сведения. Увы, деревни я не нашел, так как сбился с пути. Пока искал дорогу, натолкнулся на большой отряд воинов. Но я не побежал, а схватился с ними и уложил троих. Меня окружили и взяли в плен. Так я оказался в руках людей-леопардов. Потом они напали на вас. Самой битвы я не видел, – меня держали в отдалении, а немного погодя люди-леопарды обратились в бегство, и я понял, что утенго победили. В общей панике мне удалось бежать. Когда люди-леопарды убрались, я тут же вернулся в лагерь Орандо.
Сын вождя Лобонго, будучи человеком неглупым, не поверил рассказу Лупингу, но не мог и представить себе, как все обстояло в действительности. Исчезновение Лупингу он объяснял обычным проявлением трусости перед лицом надвигающейся битвы, не более того. За свой проступок он будет наказан презрением воинов, а позже, когда вернется домой, насмешками женщин из Киббу.
Орандо пожал плечами. Голову его занимали дела куда поважнее.
– Если хочешь завоевать уважение воинов, – посоветовал он, – оставайся и сражайся с ними бок о бок.
И Орандо ушел.
Неожиданно с дерева в самый центр лагеря, как гром среди ясного неба, свалился мушимо с духом Ниамвеги. Ошеломленные утенго, чьи нервы и без того были издерганы, загородились копьями, готовые вступить в бой либо отступить, в зависимости от того, какой пример подаст их предводитель. Но как только они узнали прибывших, их страхи улеглись, а уверенности прибавилось, ибо присутствие благосклонных духов приободрило наполовину разбитых воинов, опасающихся возвращения противника.
– У вас был бой, – сказал мушимо, обращаясь к Орандо. – Я видел отступавших людей-леопардов. Но и вы тоже отступили, будто и не побеждали. Не понимаю.
– Они напали на лагерь, застав нас врасплох, – объяснил Орандо. – В самом начале мы понесли большие потери, но не дрогнули. Утенго храбро сражались, вывели из строя много вражеских воинов, и люди-леопарды отступили, потому что мы оказались отважней, чем они. Мы не стали их догонять, ведь их было намного больше нас. После боя мои воины забоялись, что люди-леопарды вернутся с подкреплением. Утенго не хотели больше сражаться. Они говорили, что одержали победу и что теперь Ниамвеги полностью отомщен, а значит, пора возвращаться домой. Мы повернули назад, а теперь вот устроили стоянку. Здесь мы похоронили своих убитых. А что будем делать завтра, я не знаю, пусть решают боги. Однако меня интересует, откуда людям-леопардам стало про нас известно. Они кричали, что бог людей-леопардов послал их в наш лагерь добыть много мяса для большого праздника. Грозили, что нынче вечером нас всех съедят. Это устрашило утенго, и они захотели вернуться домой.
– Хочешь знать, кто сообщил людям-леопардам о вашем наступлении и о расположении лагеря? – спросил мушимо.
У Лупингу испуганно забегали глаза, и он бочком стал отходить к джунглям.
– Не упустите Лупингу, – предостерег мушимо, – а не то он опять отправится "наблюдать за людьми-леопардами".
Едва мушимо закончил, как Лупингу бросился наутек, но тут дюжина воинов перерезала ему путь, и отбивающийся Лупингу был моментально доставлен обратно.
– И не бог вовсе предупредил людей-леопардов о наступлении утенго, – продолжал мушимо. – Я притаился на дереве и видел того, кто сообщил про вас вождю. Они разговаривали, как приятели, потому что они оба – люди-леопарды. Когда же человек этот покинул деревню, я последовал за ним. Я видел, как он спрятался от отступавших людей-леопардов. Я шел за ним до самого лагеря утенго и слышал его лживые слова. Это говорю я, мушимо.
Слушатели взорвались возмущенными криками. Воины набросились на Лупингу и повалили на землю.
Его тут же и прикончили бы, если бы не вмешательство мушимо, который сгреб негодяя с земли и прикрыл своим телом. В тот же миг дух Ниамвеги с истошными воплями взлетел на дерево, где заметался вверх-вниз, вне себя от негодования, хотя и не знал, в чем дело.
– Не троньте его! – строго приказал мушимо. – Оставьте его мне.
– Смерть предателю! – крикнул один из воинов.
– Оставьте его мне, – повторил мушимо.
– Будет так, как сказал мушимо, – вынес окончательное решение Орандо.
Разгневанным воинам пришлось отказаться от намерения расправиться с мерзавцем.
– Принесите веревку, – приказал мушимо, – и свяжите его по рукам и ногам.
Команда мушимо была выполнена в считанные секунды, и воины выстроились полукругом, готовые лицезреть казнь предателя, которая сулила оказаться особенно изощренной.
Однако чернокожих постигло горькое разочарование. Вместо того, чтобы расправиться с предателем, мушимо взвалил Лупингу на свое могучее плечо, разбежался, ловко запрыгнул на нижнюю ветвь дерева и скрылся в листве, растворившись в сгущавшихся сумерках.
IX. БОГ ЛЕОПАРД
Наступил вечер. Проглядывавшее сквозь верхушки деревьев солнце плавно клонилось к закату. Его прощальные лучи превратили темные воды широкой реки в поток расплавленного золота.
Из леса на окраину обширного поля маниоки вышел белый человек, одетый в лохмотья. По ту сторону поля виднелась обнесенная частоколом деревня. Белый и два его чернокожих спутника остановились.
– Бвана, дальше нельзя, – предостерег негр. – Там деревня людей-леопардов.
– Это деревня Гато-Мгунгу, – возразил белый. – Когда-то я с ним торговал.
– Тогда ты заявлялся с большой свитой и с ружьями, и Гато-Мгунгу был действительно торговцем. Сегодня с тобой только двое, а Гато-Мгунгу уже давно как человек-леопард!
– Вздор! – воскликнул Старик. – Он не осмелится тронуть белого.
– Ты их не знаешь, – упорствовал негр. – Они готовы убить родную мать, чтобы только добыть мясо.
