Луи Буссенар - Адское ущелье
Никого это не удивило. Все хорошо знали Туссена — отважного бунтаря и пламенного патриота, чьему рвению мог позавидовать любой из «угольков». Пожар восстания охватил Бакхэм, Кэрлтон, Бэтлфорд — однако главной цитаделью сопротивления оставался Батош.
Патриот! Но и это было всего лишь маской. Негодяю были одинаково безразличны и метисы, и захватчики-оранжисты. Наблюдая за яростной борьбой двух вражеских партий, он думал только об одном — какую выгоду можно извлечь из этого столкновения?
После неудачного начала военных действий генерал Мидлтон осадил Батош. Туссен не мог упустить такую блистательную возможность. Ему помогла отвага земляков. Благодаря героизму метисов Батош имел шансы выстоять, а штурм селения стоил бы генералу слишком больших жертв.
Старина Туссен знал, что стратегия англичан нередко включает в себя подкуп. Он помнил о недавнем сражении при Тель-эль-Кебире, когда несчастные арабы потерпели сокрушительное поражение из-за предателей, подкупленных генералом Уолсли, — давний враг метисов одержал, таким образом, легкую победу в Египте[78].
Темной ночью негодяй отправился к Мидлтону и напрямик предложил свои услуги. Английские войска были изрядно потрепаны, поэтому генерал, преодолев первоначальное отвращение, вступил в сговор с изменником, обещав ему десять тысяч долларов.
Читатель знает, как Туссену удалось подложить мину под баррикаду и взорвать ее.
Но это было не все. Друг Туссена Батист доверил ему точно такую же сумму, естественно, без всякой расписки: как и все «угольки», он свято верил данному слову. Перед тем как бежать, Туссен убил товарища выстрелом в спину. Помимо прочего, негодяй опасался, что Батист, оставшись на баррикаде, сумеет проникнуть в его тайну.
Такой человек, как Батист, никогда не просгил бы предательства и расквитался бы с ним за содеянное, даже если бы пришлось ждать десять лет. Одним ударом Лебеф избавился от опасного свидетеля и прикарманил кругленькую сумму. В целом операция принесла ему двадцать тысяч долларов.
Вот каким образом мистер Джонатан за один день приобрел значительный капитал. Воистину восстание «угольков» оказалось ему весьма на руку.
Затем он поспешно скрылся, что не составило большого труда, ибо метисы, преследуемые генералом Мидлтоном, были слишком озабочены собственным положением и не вспоминали о Туссене.
Все, кроме троих. Луи Риль отпустил сыновей Батиста, так как понимал, что дело проиграно, и эти бойцы уже ничего не решат. Братья отправились на поиски Туссена и, вопреки всем ожиданиям, сумели добиться невероятного, выследив негодяя.
Таким был человек, что сыграл роковую роль в трагедии Батоша и стал одним из основных участников достоверной истории, о которой речь еще впереди.
Познакомившись, даже в самых общих чертах, с характером мистера Джонатана, легко понять, как он чувствовал себя в молодом городе у озера Дьявола, куда стекались беспокойные, чрезмерно возбудимые и взвинченные люди, от которых можно было ожидать всего.
Вечно подозрительный, он удвоил осторожность, поселившись в том самом доме, где располагался основанный им недавно банк с уже солидным капиталом. Персонал был невелик, но вполне надежен: служащим хорошо платили и они были лично заинтересованы в успехе предприятия, что служило гарантией их верности.
Сверх того, мистеру Джонатану сообщали обо всем, что происходит в Гелл-Гэпе — в частности, обо всех перемещениях, приездах и отъездах. Как и всякий человек с нечистой совестью, он держал собственную полицию.
Естественно, Туссен сразу же узнал о появлении трех братьев и предпринял меры, чтобы изгнать их из города, а затем и уничтожить. Оплаченные им клеветнические измышления принесли свои плоды, чему, надо сказать, способствовала дружба молодых канадцев с достаточно печально известным Бобом Кеннеди.
На время Туссен избавился от них, но прекрасно понимал, что добился лишь небольшой передышки. Он знал упорство братьев и интуитивно чувствовал, что они где-то рядом, а потому остерегался, как никогда, послав по следу лучших своих ищеек.
До него дошли сведения о появлении в Гелл-Гэпе индейца, что привлекло всеобщее внимание. А Бобу, чтобы разузнать о мистере Джонатане, приходилось расспрашивать о нем многих людей.
«Почему этот индеец интересуется мной?» — вполне резонно спрашивал себя Туссен, в каждом готовый видеть врага.
Лебеф велел следить за ковбоем и пришел к выводу, что загадочный краснокожий явно преследует определенную цель. Кто же он? Переодетый таможенный агент? Или же настоящий индеец, получивший от белых поручение разузнать о его контрабандных сделках?
В любом случае следовало установить, откуда тот взялся и где скрывается, а затем без промедления избавиться от него.
При всем своем чутье Боб не смог обмануть опытных следопытов и беспечно привел за собой шпиона прямо к дому.
К тому же у друга Боба — того самого, у кого он гримировался под индейца — оказался слишком длинный язык. С наилучшими намерениями, желая выставить Боба в выгодном свете, тот принялся болтать о его приключениях в салунах, вовсю подшучивая над легковерными жителями Гелл-Гэпа.
Пьяные речи немедленно довели до сведения мистера Джонатана, и истина предстала перед ним, словно при свете молнии: Боб и его знакомство с юными метисами…
Нетрудно понять, что мог предпринять Туссен, сделав такое открытие. Вдобавок ему стало известно и о заброшенном доме на берегу озера…
Но вернемся в маленький Лок-хаус.
День, а затем и ночь после возвращения Боба прошли без происшествий. Друзья строили самые невероятные планы — увы, большей частью совершенно неосуществимые, а главное, слишком поспешные, поскольку мстители не могли выжидать и должны были торопить события.
Прошел еще день, но они так и не продвинулись ни на шаг. Будучи людьми действия, по-юношески безрассудными и уверенными в своей правоте, метисы склонялись к тому, чтобы совершить вылазку на свой страх и риск.
— К чему столько рассуждений, — говорил Жан, словно бы подводя итоги обсуждения. — Не проще ли отправиться в Гелл-Гэп, по возможности изменив внешность, подстеречь подонка или выманить его под каким-нибудь предлогом, а затем заколоть кинжалом прямо на улице!
Урезонивать братьев пришлось Бобу, хотя тот и сам не знал удержу, предпочитая решительные меры.
— В этом есть смысл, — ответил он, — и план совсем неплох. Но вы здесь чужаки. Ни один судья не оправдает вас, даже если вам удастся ускользнуть от блюстителей, линчующих на месте.
— Но ведь и он пришлый человек!
