Андрей Коробейщиков - Пустенье
Туан выбежал наконец на участок леса, свободный от кустарника. Здесь можно недолго передохнуть. Старик остался далеко позади. Его слабые ноги ни за что не справились бы с подобным темпом бега. Он и передвигался-то опираясь на длинный древесный посох, выточенный из небольшого цельного ствола. Темный Юрг… Кто он? Один из них или тоже очередной наемник, раб, продавший свою душу Черным?
Невдалеке хрустнула ветка, и Туан стремительно вскочил, напряженно вглядываясь во тьму леса. Из-за дерева на освещенную слабым светом луны поляну вышел человек. Туан отшатнулся от него, но человек одним неуловимым движением оказался рядом с ним. Призрачные лунные отсветы высветили щуплую фигурку старого охотника.
– Ты думаешь, что можешь убежать от этого? Это все равно, что бегать от своей тени. И то, что ты несешь с собой из монастыря Серого Будды, невозможно спрятать за широким поясом или под одеждой.
Туан сделал вперед стремительный выпад, но старик неуловимым движением уклонился от него, и рука Тэнга, сжатая в форме орлиных когтей, вспорола пустоту. А старик стоит уже позади него, по-прежнему ухмыляясь, окутанный призрачным светом луны, похожий на лесного духа или призрака.
– Это так ты отплатил несчастному, одинокому Юргу за помощь? В клане Серого Будды учат обижать старых и беспомощных?
Туан опять бросился на противника, подобно коршуну, атакующему свою жертву. Но охотника опять не оказалось на месте, куда пришлись страшные, но бесполезные удары Тэнга.
– Если ты не можешь справиться с дряхлым и немощным стариком, как ты убережешь свою ношу от ургудов?
Юрг спрашивал откуда-то из темноты, словно он сам был темнотой, частью леса, вопрошающей растерянного и подавленного страхом человека.
69
– Кто ты? – Туан озирался по сторонам, тщетно пытаясь разглядеть в непроницаемой мгле, склеившей в одну сплошную массу кусты и деревья вокруг того, кто еще недавно накладывал на его раны целебные травы.
Движение сзади. Туан разворачивается, но ничего не успевает сделать – деревянный посох Юрга врезается в нервный узел в верхней части живота. Ночной лес врывается в голову Тзнга черной стремительной рекой, путая реальность и призрачные сны…
***
Горный Алтай
Погружение в сновидение подобно добровольному умиранию, когда человек не сопротивляется своей смерти, а, наоборот, желает ее, расслабляясь и доверяя себя всего ее завораживающим грёзам. Болтливое сознание становится зыбким, хаотичным. Все дневные дела погружаются в безраничный. темный океан внутреннего пространства, где возникают и гаснут образы подобно резвящимся электрическим скатам, создающим в глубине череду световых образований, перемещающихся, вспыхивающих, тающих…
Человек чуть заметно улыбается. Он знает, это совсем не смерть. Это сон, а из сна люди возвращаются. Иногда озадаченными, иногда восхищенными, иногда перепуганными, а иногда наделенными невероятными сокровищами, которыми изобилует пространство за гранью бодрствующего сознания. Мир снов и в самом деле подобно великому океану содержит в себе все: жизнь и смерть, радость и горе, страх и приключения. Нужно только научиться определять что есть что, потому что в сновидении это очень трудно сделать.
Человек смотрит своим внутренним зрением на завораживающую череду цветных вспышек, загоревшихся в темноте и перетекающих одна в другую подобно детскому калейдоскопу. Вот возникло какое-то давление в районе живота, мешающее погрузиться в мерцающую глубину. Нужно расслабиться. Полное расслабление – вот ключ к осознанным сновидениям. Глубокое дыхание и концентрация на точке чуть ниже пупка позволяют быстро снять блокирующее напряжение. Вместо неприятного давления по животу потекло во все стороны умиротворяющее тепло. Вот так. Человек чувствует – до погружения осталось несколько мгновений. Вот возникло яркое, но неслепящее оранжевое пятно – прямо перед глазами. Нужно использовать специальную технику, чтобы погрузиться в него, оставаясь в полном сознании. Вот и все. Все… Все…
Стремительный полет во тьме и затягивающее ощущение падения вверх, на самое дно безграничного звездного неба…
Огромный лес, мерцающий сине-зеленой флюоресценцией. Голубые и зеленые искры на листьях деревьев, кустах, в траве. Дуэнерг осмотрел свое тело и понял, что сегодня качество осознания намного превосходит все предыдущие практики Сновидения. Несмотря на то, что с сегодняшнего дня им запретили практиковать это искусство, невозможно было отказаться от очередной попытки увидеть изнанку привычного трехмерного пространства. Прошлой ночью, когда все увидели во сне Его, пропал Стас Антипов, а Елену успели поймать и затащить в дом. Никто не понял, что произошло. А ведь все было так очевидно. Тот, кто впустил их всех в мерцающий мир сновидений, звал их за собой в таинственные дали, в которые отваживались отправляться разве что мифические тайшины. А может. Он и был одним из них. Неважно. Важно было то, что раскинуло свои загадочные земли перед замершим на опушке цветного леса дуэнергом. Стас не пропал, он просто сделал шаг навстречу Тайне. И кто знает, как далеко он уже ушел в эту незнакомую, но неумолимо влекущую к себе потустороннюю тайгу.
Из чащи мигающих сине-зелеными сполохами искр деревьев послышался тот самый Голос. Дуэнерг вздрогнул и прислушался. Тишина. Вязкая, глухая тишина, в которой беззвучно осыпаются с веток каскады голубых и зеленоватых светлячков.
– Влад! Вла-а-ад… – эти резкие звуки непривычно резанули по обостренному слуху сновидца. Кто-то звал его по человеческому имени со стороны Поселка, а это значило, что его пропажу обнаружили и его хотят вернуть. Так же, как и Елену. И тогда пропадет Голос и пропадет этот Некто, зазывающий к себе и дающий возможность открыть истинные тайны Сновидения, а не тот суррогат, которым «кормит» их Санаев.
Дуэнерг опять повернулся к лесу. В неоновом свете потусторонней тайги кто-то двигался. Из-за темных колонн высоких деревьев вышел сияющий мягким лимонно-желтым светом силуэт и призывно помахал дуэнергу рукой. Это был Он, тот, кому принадлежал Голос.
– Влад, не двигайся. Назад! Назад! – со стороны Поселка к нему бежали люди. В сновидении их тела были грубыми и неуклюжими, во всяком случае, такими их видел сновидец, замерший на самой границе опушки и леса.
– Иди за мной… – силуэт шепчет без нажима, тихо и вкрадчиво, но его Голос проникает в глубины зачарованного сознания. Он опять делает призывный жест рукой и, поворачиваясь, медленно уходит в залитую светом и тенями чащу. Дуэнерг последний раз обернулся на бегущих к нему людей и, улыбнувшись, решительно зашагал вглубь леса, следуя за мелькающим невдалеке силуэтом, навстречу Неизведанному…
