Валентин Катаев - Остров Эрендорф
- Надеюсь, ты не имеешь в виду моих отношений с Джимми?
- Нет, этого я не имею в виду. Но зато я имею в виду отношение вулканического процесса к поверхности земной коры,- торжественно заметил Грант.
- Да,- сказала Елена.
- За последние пятьдесят лет, как тебе, вероятно, известно, наша планета находится в процессе постоянных и очень значительных геологических изменений.
- Да.
- Подвинь мне, пожалуйста, яичницу. Пятьдесят лет тому назад с корой земного шара начали происходить удивительные вещи. Не то в тысяча девятьсот двадцать первом, не то в тысяча девятьсот двадцать пятом году в Азии произошёл целый ряд существенных изменений земной поверхности. Так, например, чуть не была уничтожена Япония; сильные колебания почвы наблюдались в Туркестане, в Южной Индии и Цейлоне.
- Да.
- Учёные того времени не обратили достаточного внимания на эти явления. Но я, посвятивший всю свою жизнь геологическим изысканиям, не так давно установил связь между этими ещё слабыми фактами и несомненным перерождением поверхности всего земного шара. Наблюдение целого ряда записей точнейших сейсмографов и сопоставление этих записей с научными данными прошлого века дали мне основание заключить, что легенды о всемирном потопе и об Атлантиде имеют под собой вполне научную почву. Ты меня понимаешь?
- Да.
- Отлично. Налей мне полстакана бордо. Спасибо. Итак, я продолжаю: сегодня великий день. Сегодня мне удалось вычислить с точностью до нуля целых одной стотысячной время и место начала грандиозных геологических изменений, которые должны затем пройти по всей коре земного шара ровно через месяц от сегодняшнего дня. Катастрофа будет грандиозной...
Грант выпил глоток вина, и глаза его под тёмными консервами сверкнули восторгом вдохновения.
- Перерождение коры земного шара будет колоссальным. Оно начнётся у Южного полюса и захватит Южную Америку и Австралию. Эти материки опустятся в океан. Вслед за ними в океан опустятся Азия и Европа, а также Африка и Северная Америка. Это будет нечто более грандиозное, чем всемирный потоп. Вода ринется на сушу. На месте океана поднимутся новые материки... История человечества вступит в новую фазу. И всё это предсказываю с точностью до нуля целых одной стотысячной я, профессор геологии Арчибальд Грант, десятого сего мая. Ну, как тебе это нравится, девочка?
На этот раз она не сказала своего обычного "да".
- Триумф, триумф! - Грант вскочил с соломенного кресла.
Он поднял на лоб консервы.
- Имя профессора Арчибальда Гранта войдёт в историю человеч...
Он осёкся.
Прямо перед собой он увидел гипсовое лицо дочери. Её глаза, полные стеклянного ужаса, были неподвижны.
- Елена! Что с тобой? Ради бога...
Губы Елены слабо зашевелились:
- Надеюсь... ты шутишь?
- Ну вот,- смущённо забормотал профессор,- я никак не мог предполагать, что тебя могут до такой степени растрогать научные успехи твоего отца.
- Отец... Подумай, что ты сказал!.. Изменение поверхности... всего... земного шара...
- Ну, стоит ли из-за этого расстраиваться? Каждые десять-пятнадцать миллионов лет происходят подобного рода неприятности.
Елена залпом выпила стакан воды и горько заплакала.
- Значит... ровно через месяц... мы все... погибнем?
- Погибнем?
Профессор Грант задумался, опустил со лба консервы, потёр переносицу и растерянно произнес "гм".
- Похоже на то...- наконец пробормотал он.
Косая морщина легла над его переносицей. Он ужаснулся. Вспотел. Покрылся смертельной бледностью.
- Подожди... Этого не может быть!
С этими словами он бросился к дому, размахивая салфеткой и сбивая башмаками пёстрые наперстки ещё не вполне распустившегося мака, растущего на лужайке.
- Этого не может быть,- сказал он и бешено завертел ручку арифмометра, нажимая цифры клавиатуры и поворачивая рычажки.
2. Преимущество Пейча перед Матапалем
Два самых влиятельных человека в мире, в двух частях Нью-Йорка, были заняты делом.
Пейч чистил трубку.
Матапаль слушал доклад второго секретаря.
Пейч был руководителем стачечного комитета Объединённого союза рабочих тяжёлой индустрии Соединённых Штатов Америки и Европы.
Матапаль был Матапаль. Другого определения его социального положения нет. При отсутствии фантазии его можно было бы назвать королём. Но король это понятие слишком неопределённое. Королём можно быть по рождению и продолжать какую-нибудь захудалую династию. Но Матапаль не был продолжателем династии, если, конечно, не считать династией союз гуталинового короля Матапаля и королевы экрана Настурции Джимперс.
Королём можно быть по роду торговли.
Например: свиным королём, или нефтяным королём, или чем-нибудь в этом роде. Но непосредственно у Матапаля не было ни достаточного количества свиней, ни нефтяных промыслов. Финансовым королём Матапаля тоже нельзя было назвать, потому что фактически у него не было ни одного банка.
И тем не менее Матапаль был королём.
Он был королем королей. И если бы поставить всех королей по рождению друг на друга, на них поставить королей по профессии, для полного ансамбля прибавить к ним наиболее добросовестных королей экрана и королей биржи (я не буду говорить о шахматных королях, королях бокса, королях мод, королях взломщиков и прочей мелочи), то получился бы такой столб, что самый верхний король мог бы свободно сбросить пепел своей сигары в первый попавшийся под руку лунный кратер.
И всей этой кучей королей владел Матапаль Второй, сын Матапаля Первого, гуталинового короля, и королевы экрана Настурции Джимперс.
Кажется, на месте Матапаля можно было бы себя чувствовать весьма недурно и даже изредка позволять себе скромные развлечения.
Однако не было в мире человека так бешено занятого, как он.
Всё его время было размечено по хронометру.
От двадцати двух минут первого до трёх минут второго он выслушивал ежедневный доклад второго секретаря.
- Продолжайте,- сказал Матапаль второму секретарю, подставляя кончик папиросы под огонёк, вспыхнувший в пальцах предупредительного лакея.- Я вас слушаю.
Второй секретарь Матапаля, стоивший не менее двадцати миллиардов долларов, пожилой господин, по слухам, владеющий Австралией и половиной Китая, вынул из коробочки ментоловую лепёшку и положил её под язык, которому не хватало порции зелёного горошка, чтобы быть похожим на большой кусок свежей ветчины.
Он сказал:
- Генеральные маневры наших соединённых эскадр. Тихий океан.
- Прошу вас,- наклонил голову Матапаль.
