Евгений Войскунский - Искатель. 1975. Выпуск №1
— Товарищ адмирал! — гаркнул Федотов. — Разрешите доложить: линейный корабль первого класса «Вобла», прошу прощения, «Севрюга»…
— Довольно хохмить, — прервал его Валерий и шлепнул Федотова по руке, отдающей честь. Затем он ткнул радиста пальцем в живот, отчего тот крякнул и согнулся. Валерий часто выходил в море на «Севрюге» и был на дружеской ноге с ее экипажем, однако справедливость требует сказать, что в роли начальника экспедиции он появился впервые, чем и объяснялась почетная встреча…
«Севрюга» на малых оборотах отошла от причала и, выйдя из бухты, взяла курс на Чертово городище. Примерно в одной миле от банки Валерий распорядился застопорить моторы и лечь в дрейф. Теперь оставалось только ждать. Радист Арташес притащил удочки, и все четверо приступили к лучшему в мире препровождению времени. Вполголоса рассказывали анекдоты из жизни рыболовов. Несколько раз Валерий перевешивал датчики, опущенные на кабеле в воду, взглядывал на приборы — они пока не обнаруживали никаких колебаний.
Вибрация началась в полдень. Корпус «Севрюги» вдруг затрясся мелкой дрожью. Тонко зазвенела забытая в кружке чайная ложечка. Штаги и ванты заныли так надсадно, что у Валерия заболели зубы. Арташес зажмурился и заткнул уши пальцами. Моторист Ткачев безостановочно ругался, пока не прикусил язык.
Каждая деталь катера, казалось, издавала свой звук, и эти звуки сливались в дикую и весьма неприятную какофонию.
Валерий кинулся к приборам. Рычажок самописца чертил на медленно ползущей графленой ленте узкие зигзаги.
— Валера! — позвал Федотов, показывая на воду. — Глянь, что делается!
Вода вокруг катера была в серебряных пятнах: рыба, оглушенная или убитая, всплывала на поверхность брюхом кверху. Оглушенная или убитая? Это было очень важно.
— Черпак! — крикнул Валерий.
Федотову удалось начерпать десятка два рыб и вывалить их в бачок с морской водой. Через несколько минут крупные рыбы очнулись и начали плавать по кругу, тычась мордами в стенки бачка. А мелочь, оглушенная насмерть, так и не проявила признаков жизни.
— Похоже на ультразвук, — сказал Валерий и снова подошел к самописцу, посмотрел на масштаб.
Да, колебания были явно ультразвуковые. Невидимые и неслышимые, доступные только чуткому слуху приборов, они заставляли «Севрюгу» трястись мелкой дрожью, которую колебания всех частей катера превращали в слышимые звуки.
Больше двух с половиной часов продолжалась вибрация. За это время Валерий установил, что повторялось несколько музыкальных фраз, если такое выражение можно применить к ультразвуку. А может, это не музыка, а какие-то сигналы? Телеграфные? Нет, морзянка исключалась: паузы чередовались слишком неравномерно. Пожалуй, чередование колебаний напоминало человеческую речь, переведенную с нормальной частоты в ультразвуковые колебания морской воды, а потом на приборах превращенную в фиолетовые зигзаги на ленте. Вибрация прекратилась так же внезапно, как и началась.
Валерий коротко рассказал команде о своих предположениях.
— Человеческая речь? — Федотов недоверчиво оглядел пустынное море. — Кто же это балует? Человек-амфибия?
— Если записать эти подводные сигналы в виде цифр, выражающих частоту и продолжительность звучания, — сказал Валерий, — то наша институтская ЭВМ сможет быстренько пересчитать ультразвуковую запись в звуковую, а потом по звуковым частотам найти все буквы. Конечно, только гласные. Ну, дальше уже легче. Сама машина сможет подобрать подходящие согласные и дополнить текст. Я уверен, что это человеческая речь.
Двое суток дрейфовала «Севрюга» над Чертовым городищем, записывая неизменно повторяющиеся колебания. К счастью, погода была тихой и не мешала наблюдениям. Ставя буйки на якорях, экипаж «Севрюги» окольцевал зону наибольшей интенсивности; наконец был поставлен буек с флажком, отметивший центр зоны.
Первичные наблюдения можно было считать законченными. Теперь следовало доложить по радио начальству и запросить инструкций. Но Валерий на свой риск решил обследовать зону поглубже. Часы вибрации были точно известны. И по окончании очередного «вибросеанса», как они назвали это, Валерий вытащил на палубу чемодан с аквалангом.
Он прикинул: в баллонах две тысячи литров воздуха, глубина здесь шесть-семь метров, значит, воздуха хватит на целый час. До следующего вибросеанса — не менее двух часов. Впрочем, вибрация опасна только для мелкой рыбешки, а в нем, Валерии, как-никак шестьдесят девять кило. Но кто знает, какие номера может выкинуть Чертово городище, и Валерий решил принять некоторые меры предосторожности.
— Значит, так, Костя, — сказал он, закидывая за плечи баллоны и застегивая ремни. — Если через час… нет, через сорок пять минут я не вернусь, бери второй акваланг и ныряй. Захвати веревку и фонарик. Ладно?
— Добро, — сказал Федотов.
Вода была просто наслаждение после раскаленной стальной палубы «Севрюги». По чистому песчаному дну скользили веселые солнечные зайчики. Дно понижалось, и Валерий, плывя над его уклоном, забирался все ниже. Яма, в которую он спустился, упиралась в крутой подводный холм — очевидно, это начиналась сама банка. Из песка причудливо торчали плиты ноздреватого песчаника. Валерий медленно плыл вдоль подводного увала, посвечивая фонариком в темные дыры, зиявшие в его склоне, — старые кратеры грязевого вулкана. Вот оно, значит, Чертово городище. Да, не очень-то приятное местечко, подумал Валерий и вдруг остановился.
Из наклонной стены увала торчало длинное сигарообразное металлическое тело, наполовину скрытое в дыре кратера. Оно имело метра три в диаметре и сильно суживалось в концу.
«Привет! — подумал Валерий. — Подводная лодка… Откуда она здесь взялась? И как ухитрилась залезть в эту мышеловку? Тоже мне подводнички… Что-то ни руля, ни винтов не видать в корме, если это корма. Странная подлодка…»
Пошевеливая ластами, Валерий висел над лодкой, вглядываясь в черную щель между ее корпусом и стенками кратера. Посмотрел на манометр. Воздуха еще много, минут на сорок. А, была не была! И, включив ручной фонарик, он решительно полез в щель.
Обдало глубинным застоявшимся холодом. Валерий потрогал корпус лодки, ладонь скользнула по гладкому полированному металлу. Странно: ни одного сварного шва, не говоря уж о заклепках. Щель кончилась, и Валерий оказался в подводной пещере.
В свете фонарика он видел веретенообразное тело лодки. Должно быть, это «малютка», не больше пятнадцати метров в длину. Стоп! Дверца! Валерий тщательно осмотрел тонкий стык хорошо пригнанной овальной дверцы. Опять-таки странно: насколько ему известно, у подводных лодок боковых дверей не бывает, люк находится наверху, в рубке. Но тут никакого намека на рубку.
