Томас Майн Рид - Обессилевшая рука. Рассказ о мести в лесной глуши
Кто идет со стороны Хелены?
Не успел этот вопрос оформиться, как появился и ответ. На тропе показались двое: впереди юноша лет восемнадцати, за ним девушка на два года моложе.
Они не похожи на брата и сестру. Мать у них могла бы быть одна, но не отец. Если же у них один отец, то должны быть разными матери.
У обоих необычная внешность – даже поразительная. Юноша высок, изящен, элегантно сложен; черты лица его напоминают римлянина: тот же овал, те же выступающие нос и подбородок, орлиные глаза, которые в детстве смотрели на Теверон, или Тибр. Кожа тоже свидетельствует об итальянском происхождении, она слегка оливкового оттенка, чуть темнее на щеках; и все это увенчано густой шевелюрой, черной, как оперение канюка. Выделяясь фигурой и осанкой, юноша и одет не так, как остальные молодые охотники, которые смотрят на него с поляны. На ногах у него мокасины, ноги плотно обтянуты брюками из грубого зеленого сукна; миткалевая охотничья куртка на плечах, а на голове вместо шляпы «ток», или тюрбан, давно усвоенный полуцивилизованными жителями фронтира. Юноша снабжен пороховым рогом и сумкой с пулями, свисающими с руки; он вооружен длинноствольным ружьем, которое небрежно держит на плече.
Его спутницу мы назвали девушкой. Слово вполне подходит; но ее описание потребует меньшей точности в подробностях. На вид шестнадцать лет; больше, если принять во внимание распускающуюся женскую красоту; одета в платье из домотканой материи, выкрашенной купоросом; платье плохо сшито и не очень подходит к фигуре; волосы по всей видимости не знакомы с гребнем, однако они блестят, как солнце через выходящее на запад окно; глаза как звезды, снятые с голубого полога неба, – такова была та, которая шла вслед за юношей в миткалевой охотничьей куртке, вернее, сопровождала его.
Неожиданный огонь вспыхнул в глазах Брендона. Этот огонь не обещал ничего хорошего вновь прибывшим, вернее, одному из них, о чем легко было догадаться: ибо девушка слишком молода и хороша собой, чтобы возбудить враждебность в груди любого мужчины. Гнев сына плантатора направлен против ее спутника.
Еще более очевидна эта враждебность в словах Билла Бака.
– Этот подлец всегда бродит с дочерью старого Рука. Почему ее папаше не хватает ума запретить ей болтаться с ниггером. Она уже не девочка, совсем нет.
В словах Бака плохо скрываемая злоба. Он тоже заметил расцветающую красоту лесной девушки, дочери старого охотника, человека грубых нравов, живущего в хижине поблизости.
Чувства сына торговца лошадьми, менее утонченные, ощущаются очень остро. Замечание его подлило масла в огонь, пылающий в груди Брендана.
– Ниггер слишком много о себе думает. Предлагаю, парни, сбить с него спесь.
Это злобное предложение сделано Брендоном.
– Это только принесет ниггеру добро, – подхватывает Слотер, руководствуясь своим опытом, полученным в таверне.
– Разве он негр? – спрашивает Спенсер, который до сих пор не был знаком с юношей. – Я бы принял его за белого.
– На три четверти белый – в остальном индеец. Его мать была полукровка чокто[2]. В нашем магазине я видел много чокто.
Эту информацию сообщает Граббс.
– Индеец или ниггер – какая разница? – грубо продолжает Бак. – У него хватит темной кожи и для того, и для другого. И как ты сказал, Альф Брендон, пора сбить с него спесь. Все согласны, парни?
– Все… все!..
– А ты что скажешь, судья Рендол? Ты пока еще ничего не сказал; так как ты у нас судья, мы ждем твоего решения.
– Ну, если предстоит забава, я с вами. А что вы предлагаете с ним сделать?
– Ну, это предоставьте мне, – говорит Брендон, поворачиваясь к юноше, который как раз вышел на поляну и остановился по другую сторону костра. – Привет, Чок, куда торопишься? Мы тут соревнуемся в силе – кто дольше провисит на одной руке на этой ветке. Присоединяйся и покажи, на что способен.
– Не хочу. К тому же у меня нет времени на забавы.
Молодой охотник остановился только на мгновение и готов двинуться дальше. Предложение сделано явно не из дружеских побуждений. Он заподозрил подвох. Он видит его в глазах шестерых, в их лицах, раскрасневшихся от кукурузного виски. Тон их тоже оскорбительный.
– Боишься, что тебя побьют, – насмешливо отвечает Брендон. – Хоть в тебе индейская кровь, но и белой достаточно, чтобы не показывать так явно трусость.
– Трусость? Буду благодарен тебе, мастер Альф Брендон, если ты не повторишь этого.
– В таком случае докажи, что ты мужчина, и прими участие в соревновании. Я слышал, ты хвастался сильными руками. Бьюсь об заклад, что провишу на ветке дольше тебя – любой из нас провисит дольше.
– Что поставишь с в заклад? – спрашивает молодой охотник; возможно, он хочет использовать с выгодой свою силу.
– Мое ружье против твоего. Судя по виду, мое ружье вдвое ценнее твоего.
– Втрое, – говорит сын владельца магазина.
– Не согласен, – отвечает молодой охотник. – Я предпочитаю свое, хотя на твоем много украшений. Но я принимаю твой вызов и твой заклад.
– Хорошо! А теперь, парни, будьте готовы и смотрите, чтобы игра была честной. Ты, Слотер, будешь следить за временем. Вот мои часы.
Девушка уходит. Очевидно, Брендон хочет этого. У него есть план, какой-то зловещий замысел, и он не хочет, чтобы были свидетели. Каков бы ни был его замысел, он поделился им с товарищами, и все тоже хотят, чтобы Лена Рук – так зовут девушку – побыстрей уходила.
Их дерзкие взгляды и вольная речь вызывают нужный эффект. Хижина отца недалеко. Девушка отлично знает дорогу, ей не нужен проводник, и вот она уходит – тем не менее оглянувшись на своего спутника, и на ее лице заметна тень дурного предчувствия.
Она, конечно, заметила поведение юных охотников, их оскорбительный тон и намеки на индейское происхождение того, кто был товарищем ее детства, кто делил с нею хижину ее отца, какой бы бедной и скромной она ни была.
Большинство оставшихся на поляне ей знакомо, всех их она знает по именам, Бак и Брендон внушают ей страх.
Но она уверена в Пьере – это единственное имя гостя своего отца, которое ей известно, имя это сообщил лет шесть назад мужчина, когда передавал мальчика ее отцу. Лена знает, что Пьер не ребенок и не простак, он может уберечься от обычной опасности.
Эти мысли успокаивают ее, и она быстро скользит по лесной тропе, как олененок, подбадриваемый ощущением близости безопасного убежища и оленя-самца.
Глава III
На одной руке
– Как будем соревноваться? – спрашивает Слотер, держа часы так, словно взвешивая их. – На одной руке или на обеих?
– Конечно, на одной. Таков был вызов.
