Александр Кулешов - Мир приключений. 1984 год
У туарегов (Северная Африка) в настоящее время также есть различие между мужским и женским письмом. Если мужчины пользуются арабским шрифтом, то среди женщин преимущественно распространено письмо тифинак. Язык и алфавит тифинак очень древнего происхождения и восходит еще к домусульманскому периоду (1-е тысячелетие до повой эры).
Любопытные примеры секретных женских языков дает Америка.
В Северной Америке, в районе Миссисипи, живет племя индейцев натчи. Кроме общего языка, на котором говорит все племя, у женщин существует свой тайный язык или жаргон, который понимают только они одни.
У племени карайа (Бразилия) слова женского и мужского лексикона различаются по произношению, а многие даже по корневой основе:
Общеплеменной вариант Женский вариант
Шеялахомадо
Локотьтаеходахоко
Ножмахумак
Четыреинанбиоимакубико и т.д.
Один из исследователей карибских племен Бразилии с удивлением обнаружил, что мужчины и женщины карибов говорят чуть ли не на разных языках. Он выдвинул гипотезу, объяснявшую это явление тем, что женщины, возможно, принадлежали ранее к другому племени, все мужчины которого были уничтожены. Позднее было выдвинуто иное предположение. Причину появления “женского языка” стали искать в различии сфер трудовой деятельности мужчин и женщин. Но тогда неясно, почему нельзя наблюдать этого явления среди большинства других языков. Ряд этнографов считают, что особые женские языки, тщательно оберегаемые от непосвященных, — последний след тайных союзов женщин, которые боролись против мужчин их власти.
Мир без мужчинСовременники Колумба и те, кто плавал после него, тщетно искали царство женщин. Отдельные островки этого исчезающего царства были найдены только в наши дни. Об одном из таких мест, сохранившемся в Малайзии, где всем распоряжаются женщины, а мужчины являются существами забитыми и беспомощными, рассказывает итальянская журналистка Ориана Фаллачи.
“Вдоль выбоистой дороги, по которой с трудом двигался наш автомобиль, раскинулись каучуковые плантации. Среди деревьев тут и там сновали мужчины, сливая каучуковое молоко в большие резервуары. Мой всезнающий шофер Минг Сен объяснил, что это мужья женщин-тиранок. Впрочем, кроме этого, он ничего не знал об удивительном племени женщин. Сам он считал, что женщина существует на свете только для того, чтобы прислуживать мужчине.
Я уже знала, что в этом племени единственные владельцы земли — женщины, что земли наследуют только дочки, а не сыновья, что мужья селятся не вместе с женами, а вдали от них, у родителей, а к женам прибывают лишь по их требованию. Женщины племени живут в джунглях, впрочем, недалеко от селений, которые посещают раз в год, прежде всего для того, чтобы показаться зубному врачу. Неужели плохие зубы общий недуг племени? Вовсе пет. Просто каждая женщина считает, что золотые зубы самая надежная сберегательная касса. Поэтому все деньги, вырученные от продажи товаров, они “помещают” в золотые коронки.
Мы остановились перед большим садом, посреди которого покоилось на сваях обширное строение. Изнутри доносилась музыка. В саду находились две женщины, к которым мой проводник обратился на неизвестном мне наречии. Одеты они были в длинные, почти до щиколоток, саронги. На меня смотрели недоверчиво, даже враждебно. Музыка внезапно смолкла, как бы испугавшись непрошеных гостей. Из-за деревьев вышли еще несколько женщин, все маленького роста, худощавые, с лоснящейся бронзовой кожей. Вели они себя несмело. Исключение составляла старуха, которая оказалась 90-летпей родоначальницей. Все эти “дамы” сверкали золотыми зубами с маленькими отверстиями в виде сердечек.
После короткой беседы с моим проводником “вождь” пригласила нас в дом. Тут я увидела, что музыку испускал старый граммофон с огромной трубой. Рядом с ним стояла вполне современная швейная машина.
— Это приданое моего мужа, — объяснила одна из женщин по имени Ямиля.
— А где он сейчас?
— Живет у моей матери. Я отослала его; он не любит работать, не хотел даже помогать в сборе каучука, не умеет ни насекать деревья, ни готовить обед. Не хочу содержать трутня. Здесь не было ни одного взрослого мужчины. Единственное свидетельство их существования — дети.
— И мужчины никогда сюда не возвращаются? — задаю нескромный вопрос.
— Отчего же, приходят раз в неделю, в месяц, когда нам нужно их общество. А так они только мешают.
Ямиля по здешним понятиям — современная женщина, умеет читать и писать, знает даже, что Италия находится в Европе. Когда переводчик объяснил моим хозяевам (точнее, хозяйкам), с какой целью я приехала, женщины стали разговорчивее, попросили нас сесть на лавки, и старшая рода, Хава (мать Ямили), охотно ответила на вопросы. Я в свою очередь рассказала ей, что в Европе мужчина считается главой семьи, что женщины и дети принимают его фамилию. Хава была безгранично удивлена.
— А еще что? — полюбопытствовала она. — Может, у вас женщина слушается приказов мужчины? Может, он предлагает ей замужество?
Я киваю.
Женщины смотрят на меня подозрительно — не верят. У них женщина содержит мужчину. Хава и ее дочка твердят, что счастливы Беспокоит их только то, что белые скупают все больше и больше участков джунглей, а это значит, что скоро придется перебираться в другое место.
“За кого выдадим мы тогда наших сыновей?” — этот вопрос угнетает их больше всею. Юное, сын Ямнлп, уже подрастает. Он единственный мужчина в их обществе.
— Бог создал бедного Юноса мужчиной, — говорит Ямиля, — а мир жесток к мужчинам. Он должен научиться какому-нибудь ремеслу, чтобы заработать на приданое Питаю надежду, что он найдет женщину с участком земли. Я продала для него уже три зуба. Зубы — мой банк. Земля — для дочек, а зубы — сыну. Когда мне нужны деньги, я еду в город, и мне снимают одну из золотых коронок. Это немного больно, но что делать? За один из зубов я купила ему недавно очки в толстой оправе.
Вернувшись в Куала-Лумпур, я узнала, что в джунглях живет едва ли десяток таких родов, остальные вымерли или приняли другие формы существования. Да и оставшиеся обречены на гибель, чему весьма способствуют власти. Скандальным фактом, по их мнению, является то, что в Федерации Малайзии живут еще “дикие женщины” — так их называют. Один из представителей администрации объяснил мне, что женщины этих родов не хотят принимать участие в выборах, ибо считают, что выборы — забава честолюбивых мужчин, алчущих власти “Они стремятся получить в свои руки власть, чтобы навязать всем свой ленивый образ жизни”.
