Виталий Мельников - Искатель. 1985. Выпуск №4
— Для того чтобы что-то изменить в этом мире, нужны действия, — подал голос Роберт. — Понимаете, не болтовня, а конкретные акции. От протестов и демонстраций, от ваших писем властям ни жарко, ни холодно. Знаете, как они все это называют? «Мышиная возня»! Действия нужны. Пусть и насильственные, да, я не против!
— Спастись от насилия насилием невозможно, дети мои, — нараспев, как с амвона, изрек отец Джозеф. — Народ могуч, когда он следует заветам бога. Иисус Христос учит нас сеять добро, а не зло.
— Учит, — усмехнулся Роберт. — «Если тебя ударили по одной щеке, подставь другую». Но неужели вы не видите, отец Джозеф, что люди потеряли веру в слава, веру в бога. В Америке даже священники перешли от слов к делу — недавно в газетах было сообщение, что они молотками разбили компьютеры наведения ракет.
Пытаясь перекрыть смех, прокатившийся по залу, он закончил:
— И суд оправдал их.
Серьезный взгляд отца Джозефа заставил всех замолчать.
— Наша беда заключается не в отсутствии веры вообще, а веры в будущее, — молвил он, обращаясь к Роберту. — Цивилизация поражена и парализована страхом смерти. Мысль о смерти, о ядерном уничтожении становится невыносимой. Люди спрашивают: где он, бог, почему позволяет безумцам творить их безумие? Самое страшное для человека — распятие без воскрешения, молитва без вознаграждения…
Он задумчиво пожевал губами и потом вдруг продолжил без всякого перехода:
— Недавно меня пригласили в больницу к умирающей. И что бы вы думали — она выгнала меня Она кричала на всю палату: «Убирайся! Когда я была ребенком, меня укладывали спать, баюкая сказками. Теперь не надо мне сказок». А потом вдруг заплакала: «Мне не нужен бог. Я не хочу на том свете мучиться мыслью о бомбе. Я хочу, чтобы душа моя умерла со мною, чтобы не разрывали ее страдания о судьбе тех, кому предстоит пережить муки войны».
Отец Джозеф замолчал, и никто не решался перебить это молчание. Он повернулся к сидевшей рядом Карен, положил ей на плечо руку.
— Признаюсь, если бы у меня была дочь, я бы желал видеть ее с вами. Мне бы хотелось, чтобы она путешествовала по свету, помогала бедным и обездоленным. Думаю, дети мои, именно в этом и заключается предначертание, которое дано нам свыше. Живи в мире и согласии, возлюбя ближнего своего. Будь человеку другом, товарищем и братом. Не убий, не укради, будь щедр и добр к людям. Чти отца и мать своих. В поте лица добывай хлеб свой насущный. Это учение бога нашего, Иисуса Христа, и счастливы те, кто следует его заветам, — неважно, верующие они или атеисты.
Сверху, с шиферной крыши клуба, доносился скучный шорох теплого дождя.
«Слова, слова, слова», — хмурился Роберт, слушая отца Джозефа, своих коллег по лагерю. Безостановочные, как этот дождь, — слова, слова, слова…
Неожиданно взгляд его упал на лежащую на столе газету. Половину первой полосы занимал снимок, на котором были запечатлены женщины, густо устлавшие своими телами дорогу перед тягачом с ракетой.
«Где-то здесь и Пат», — подумал он, всматриваясь в фотографию, и к нему вновь вернулось тоскливое чувство, не дававшее покоя после возвращения из Рима «Что со мной происходит? Быть может, дело в том, что я — человек действия, энергичный по натуре — не нахожу применения своим силам, а Пат не только делаег большее дело сама, но и ведет за собой других?»
По правде сказать, здесь, в молодежном лагере, Роберт не так сильно чувствовал одиночество, да и скучать тоже было некогда. Однако его терзало неведение. Какое задание даст Гарри, когда в лагере появится тот, кого они ищут? Что будет, если Роберта выследят агенты Ми-ай-пять?[4] Вряд ли они забыли про тот его полет в Рим вместе с Беном, да и выходку в аэропорту вряд ли простили.
Словом, Роберт чувствовал себя неуютно.
Рядом с молодежным лагерем возвышались громады корпусов фирмы «Прат-Утмей»
Роберту не раз приходила в голову мысль об этом странном соседстве. Здесь, в лагере, спорят о том, как уберечь мир от ядерной катастрофы, а за бетонной оградой совершенствуют электронное оборудование для смертоносных ракет. Он хотел было предложить Гарри взорвать корпуса, но вскоре сам отказался от этой мысли. Хозяева фирмы получат страховку, возведут новые цехи, поставят более совершенные станки и приборы…
У Роберта голова шла кругом от этих мыслей
«Как в лабиринте — за каждым поворотом тупик! Бьемся головой в запертую дверь», — подумалось ему.
Как-то вечером, когда Роберт вместе с Джоном возвращались из клуба, разбушевалась гроза. Яркий голубоватый свет молний тут же тушила сырая темень. От быстрой смены огненных вспышек рябило в глазах. Ослепленный, Джон так и застыл на месте — посреди тропинки, ведущей к палатке.
И тут с неба словно швырнули огромную охапку огненных водорослей, развесив их па а самым лагерем. Столько молний сразу Робер. увидел впервые в жизни. Раздался оглушительный треск.
— Скорее, мы в самом эпицентре грозы! — подтолкнул он к палатке Джона. Вскинув голову вверх, Роберт увидел пустое черное небо без звезд и почему-то вспомнил приснившийся Пат кошмар.
«Как-то ей там сейчас?» — острой тоской отозвалось в сердце. И он вдруг понял, что встреча с Пат — единственное средство от этой боли.
VIII
Разработанная Харстом операция близилась к завершающей стадии. И хотя полковник подключил к работе самых опытных из своих сотрудников, смутное ощущение тревоги не покидало его. Слишком много тонких, неосязаемых нитей логики и человеческой психологии сплетались в единый клубок, угрожая погубить все дело из за малейшего просчета в цепи предположений и умозаключений. Все это заставляло Харста нервничать. Он изменил своему неукоснительному принципу — никогда не браться за то, что могут сделать подчиненные, лично проверял, как развиваются события, постоянно требуя от Макларена обстоятельных докладов по поводу любой из мелочей.
Чувствуя состояние шефа, капитан старался не упускать ни единой детали.
— Сейчас вы все увидите своими глазами, сэр, — произнес он, предупредительно пропуская Харста первым в свой кабинет.
Сев за стол Макларен пробежал пальцами по кнопкам, и на дисплее компьютера появился макет местности Харст продолжал стоять. Он недолюбливал излишнее увлечение своих сотрудников чудесами электроники, хотя был согласен, что современная служба безопасности не только сложное искусство, но и наука, в которой, естественно, нельзя отставать от века. Но на этот раз вполне можно было бы обойтись элементарным ящиком с песком. Полковник молча рассматривал на экране местность, которую успел изучить до мельчайших подробностей Все совершенно точно, никаких погрешностей. Это лишний раз свидетельствовало о том что у его подчиненных квалификация высочайшего класса.
