Эмилио Сальгари - Человек Огня
— Нет! — сказал он. — Я чуть не сделал большой глупости.
— Как, вы не убьете ее? — спросил юнга.
— Убить ее? Я думаю, что живая она сослужит нам службу лучше, чем мертвая, мой милый.
— Каким образом?
— Очень просто. Она довезет меня до берега… Ты думаешь, эта черепаха не может служить плотом для одного из нас? Посмотри, какой широкий у нее панцирь!
— Ах, сеньор! — расхохотался мальчик.
— Ты думаешь, я шучу? Ничуть не бывало.
— Да если она очутится в воде, то непременно нырнет вниз. Что же вы будете делать тогда?
— Ты думаешь? Я не позволю ей нырять. Пойдем со мной, и ты увидишь.
— А черепаха не убежит?
— Не бойся. Когда она перевернута на спину, то уже не в состоянии двинуться с места. Она отсюда никуда не уйдет.
Убитый кайман, или жакари, как его называют индейцы, по-прежнему лежал растянувшись во всю длину среди тростников. Солнечные лучи произвели свое действие, и внутри уже началось разложение: под влиянием образовавшихся газов туловище каймана сильно раздулось и, казалось, вот-вот готово было лопнуть.
— Какой ужасный! — сказал Гарсиа. — Он и раньше не был красив, а теперь он прямо отвратителен.
Альваро ударил топором мертвое животное в бок и тотчас же отскочил. Кишки, растянутые газами, вывалились на траву.
— Вот это-то мне и нужно, — сказал португалец.
— Уж не хотите ли вы приготовить колбасу, начинив мясом черепахи эти кишки?
— Нет, я хочу их наполнить воздухом.
— А! — воскликнул юнга, догадавшись, в чем дело. — Теперь я вас понимаю. Какая великолепная идея, сеньор!
— Если ты меня понял, то помогай.
Несколькими ударами ножа от отрезал кишки и потащил их к берегу. Там он их опорожнил и почистил при помощи юнги. Работа продолжалась недолго.
— Теперь дай мне кусок тростника и тонкую веревку, — обратился Альваро к мальчику.
— У моряка всегда должна быть веревка, — с гордостью проговорил юнга, протягивая ему то и другое.
Крепко связав один конец кишок, Альваро в другой всунул конец тростника и принялся дуть в него изо всех сил. Прошло добрых четверть часа, пока все кишки, имевшие в длину не менее двенадцати метров, наполнились воздухом.
— Теперь завяжем потуже другой конец и вернемся к нашей черепахе. Мы обложим ее крутом этими кишками и посмотрим, будет ли она в состоянии опуститься под воду.
Они с большими предосторожностями понесли наполненные воздухом кишки через чащу кустарника и подошли к тому месту, где оставили черепаху.
Бедная черепаха, несмотря на отчаянные усилия, никак не могла перевернуться и продолжала лежать на спине, беспомощно перебирая своими лапами и вертя шеей. Альваро и юнга окружили ее кишками, засунув их под панцирь и прочно закрепив там, а чтобы предупредить возможность их разрыва, устроили из тростника вокруг надутых кишок нечто вроде оправы, которая должна была защищать их от шипов Виктории Регии.
— Как-то себя будет чувствовать бедняжка на воде? — сказал, смеясь, юнга, глядя на разукрашенную черепаху.
— В особенности, когда мы ее оседлаем, — прибавил Альваро, улыбаясь.
— А как же вы будете управлять ею?
— При помощи палки, мой милый, которой я буду ударять по ней справа или слева.
— Но вы забыли одну очень важную вещь.
— Какую, дружок?
— Что я должен остаться на островке, так как черепаха не выдержит двоих.
— Не ты, а я останусь здесь и подожду твоего возвращения. Ты не так тяжел, как я, и лучше годишься для такого предприятия.
— Ну, а вы как же переберетесь на берег?
— Ты построишь плот и вернешься за мной. Ведь не думаешь же ты, что черепаха будет так любезна, что явится сюда одна, чтобы перевезти меня?
— У вас на все найдется ответ, сеньор!
— Ты разве боишься?
— Я? Да я бы охотно поехал верхом на змее, только бы она увезла меня отсюда!
— Ну так отправляйся в путь. Бери с собой ружье и топор. Смотри, не спускай ноги вниз, подожми их под себя. А если увидишь, что к тебе подплывает кайман, то не береги ни пуль, ни пороха, стреляй без всяких колебаний. Я, впрочем, уверен, что ты благополучно доберешься до берега.
— Воображаю, как я буду смешон верхом на черепахе! — сказал Гарсиа. — Вот уж не думал, что когда-нибудь придется мне ехать на черепахе!
— Скорее, Гарсиа. Мы оба голодны и страдаем от жажды. Я надеюсь, что мы сегодня вечером вознаградим себя за эти лишения.
— Зажарим черепаху?
— Конечно. В ее собственном панцире, — отвечал Альваро.
Они со всевозможными предосторожностями перевернули на ноги черепаху и толкнули ее по направлению к берегу. Бедняжка, стесненная оправой из тростника, торчащей со всех сторон, казалась испуганной и несколько раз пробовала подняться, чтобы сбросить все с себя, но увесистый удар дубиной заставлял ее идти вперед. Впрочем, едва только она завидела воду, как бросилась туда в надежде избавиться от тростниковой оправы и скрыться под водой. В этот момент юнга с проворством котенка вскочил на ее широкий панцирь и уселся на нем, скрестив ноги по-турецки. Почувствовав какую-то тяжесть на своей спине, черепаха снова начала вертеться, пробуя погрузиться в воду. Напрасные усилия! Надутые воздухом кишки удерживали ее на поверхности. Черепаха яростно била лапами, вытягивала шею и хвост и вертела ими во все стороны, как безумная.
— Вот чудесная мысль! — крикнул юнга, энергично работая палкой. — Сеньор Альваро, какой великолепный плот! Он плывет, точно подгоняемый ветром.
Альваро, стоя на берегу, хохотал до упаду, смотря на отчаянные усилия черепахи сбросить своего необычайного всадника. Португалец протянул ему топор и ружье и крикнул:
— Счастливого пути, приятель!
— Постараюсь вернуться как можно скорее, — отвечал Гарсиа. — Ну, двигайся, зверюга!
Черепаха, убедившись наконец в бесполезности своих усилий, быстро поплыла на середину озера. Временами, впрочем, она пыталась забраться в тростник или между широких листьев Виктории Регии, но Гарсиа без всякого милосердия колотил ее палкой и заставлял двигаться в желаемом направлении. Несчастная черепаха, обезумевшая от страха, плыла очень быстро. Даже хорошая лодка с двумя гребцами не могла бы двигаться быстрее.
— Плывет великолепно, — сказал Гарсиа, взглянув на берег, который оказался гораздо ближе от острова, чем он думал. — Если и дальше так будет, то менее чем через полчаса я буду у берега.
Он поджал под себя ноги, уселся поудобнее, положил заряженное ружье на колени, а топор рядом с собой и взглянул на остров. Альваро стоял на берегу, тоже с ружьем в руках, и смотрел на юнгу, видимо, довольный своей выдумкой.
«Я скоро вернусь за ним, — подумал Гарсиа. — Построить плот? нетрудно, когда есть под рукой материал и хороший топор».
