Прокопий Явтысый - Искатель. 1983. Выпуск №6
— К сожалению, сэр, мы пока не научились выращивать доноров, как инкубаторских цыплят. Мы отлавливаем их как охотники дичь, с одной весьма существенной разницей: за такую охоту легко можно поплатиться собственной головой. По нашим правилам «улов» не должен превышать двух особей в год. Однако нам пришлось пойти на дополнительный риск, поскольку мальчишка, пойманный десять дней назад, по своим данным оказался для вас непригодным. Моим ребятам пришлось снова выйти на охоту… что, кстати сказать, найдет отражение в вашем счете. Ну а что касается «драгоценного времени», так смею заверить: если бы сейчас вы не «теряли» его, то в очень скором будущем его у вас не осталось бы вовсе. Результаты радиоизотопного исследования подтвердили — опухоль злокачественна. А это, как понимаете, конец! — Гроссе сделал выразительную паузу, поудобнее устроился на диване и продолжил: Однако мы вовремя блокировали опухоль, и это позволит нам удалить печень, заменив ее здоровой…
— Именно поэтому я и обязался перевести на ваш счет астрономическую сумму, — не преминул напомнить клиент.
— «Астрономическая сумма» — плата не только за мое мастерство и мой риск. Прежде всего это плата за вашу жизнь.
— Не будем ссориться, — отступился усмиренный клиент, обозначенный в досье инициалами Р. О. — Я только хотел бы знать: когда мною займутся?
— Сегодня, мой друг. Сейчас… Если вы нас не задержите.
— Я задержу вас?! — удивился клиент. — Да я…
— Небольшая формальность. Согласно нашему договору вы Обязуетесь сохранять полнейшую тайну, в чем и дадите сейчас расписку.
— Сейчас? Перед операцией? Неужели нельзя?..
— Нет, — сухо оборвал его Гроссе. — Нельзя. С этим вопросом мы должны покончить до операции.
— Ладно, давайте вашу бумаженцию, — согласился. Р. О.
Гроссе протянул отпечатанный на машинке текст.
— Вам нужно переписать его собственной рукой, поставить дату и подпись.
Когда пациент кончил писать, Гроссе внимательно все прочитал, сложил расписку вчетверо, спрятал в нагрудном кармане халата.
— За вами придет сестра. И верьте, причин для беспокойства нет — я работаю без брака.
Когда близким Клары стало известно о ее связи с Эрихом Гроссе, «с этим сыном висельника», реакция родителей оказалась столь бурной, что привела к разрыву с семьей.
В те годы Гроссе с головой ушел в исследовательскую работу, ставил опыт за опытом. Он наладил тесные контакты с видными учеными-медиками, имел доступ в самые секретные лаборатории, занимался хирургической практикой под руководством светил хирургии. Его время было расписано по минутам.
Клара все терпела. Она всегда была под рукой и постепенно сумела стать Гроссе необходимой. Он проникся к ней определенным доверием, и все же круг ее обязанностей и полномочий был строго ограничен. Она знала ровно столько, сколько он разрешал. Клара чувствовала, как мало места ей отведено в его мыслях, сердце, в его времени. Но вынуждена была мириться, потому что понимала: иначе этот человек не может.
Пожалуй, самым счастливым периодом в ее жизни были годы строительства клиники. Она приехала вместе с Гроссе, не колеблясь покинув родные места. Потому что где он — там ее родина, там ее дом.
Гроссе нанял для Клары недорогую двухкомнатную квартиру, а себе купил добротный старый дом на окраине города, поближе к клинике.
Клара не понимала, почему Гроссе решил обосноваться в маленьком провинциальном городишке, почему вдруг ушел в тень на взлете своей головокружительной карьеры.
Но самое страшное ждало впереди. Это началось вскоре после официального открытия клиники, когда однажды вечером перед нею разверзлась глухая стена потайного хода. Посвящение в новую жизнь оказалось для Клары равносильным извержению вулкана, стихийному бедствию… катастрофе.
Гроссе отвел ее в свой подземный кабинет, усадил напротив и выложил все начистоту. К тому времени он уже прекрасно знал, что Клара изменит скорее себе, чем ему. И не ошибся: она не только не порвала с ним, но стала его первой помощницей. За отвратительную сделку с собственной совестью!
Клара возненавидела… не его, нет, — себя. Но об этом знала только она одна.
Клара поджидала Гроссе в предоперационной. Он вошел как всегда, стремительно.
— Все готово, сэр. — В ответственные моменты между ними не существовало близости.
— Контейнеры для консервантов?
— Доставлены. — Клара следила, чтобы голос ее не дрогнул. — А нельзя обойтись без них? Ограничиться только печенью? А на ее место вшить донору другую из имеющихся у вас резервов? Печень прошлогоднего клиента С. Т., например. Молодой организм справился бы с циррозом…
— Зачем? — резко возразил Гроссе. — Хочешь сохранить ему жизнь? Подумаем.
Сговорчивость была не в характере Гроссе, и Клара не поверила ему, но возражать не осмелилась. Она поджала губы и с каменным лицом последовала за ним в донорскую. Это помещение преследовало тайную цель: усыпить бдительность жертвы. Обычная мебель, на стенах несколько гравюр. Столик с медикаментами скрыт за расписными ширмами.
Джо привели именно сюда. Он остановился посреди комнаты, пугливо озираясь по сторонам. Когда вошли Гроссе с Кларой, Джо, как маленький ребенок, крепко ухватился за руку Греты, будто та могла уберечь от пугающей неизвестности, серым кошмаром навалившейся со всех сторон.
— Пойди сюда, Джо, — голос Гроссе журчал как ласковый ручеек. — И помни, мама просила тебя быть мужественным.
Юноша нехотя отпустил руку Греты, робко шагнул вперед.
— Сними пижаму и ляг на тахту.
— Совсем раздеться? — Юноша покосился на Клару, покраснел.
— Она врач. Врачей не стесняются. Ну же! Поторапливайся.
Джо поспешно стащил с себя больничную одежду, лег, — Молодец! А теперь расслабься. Дыши ровно и постарайся ни о чем не думать. Один только укол, и ты уснешь.
Джо доверчиво улыбнулся и прошептал: — Спасибо вам, доктор.
— Литический «коктейль» номер три. Быстро!
Шприц еле заметно вздрагивал в руке Клары, когда она искала вену. Юноша уснул мгновенно, ничего не почувствовав.
И уже никогда больше ничего не почувствует…
— Неужели нельзя без спектаклей?! — сдавленно прошептала Клара, глядя на стройное неподвижное тело юноши.
— Меня удивляют твои сентиментально-дилетантские вопросы. Перед операцией человек должен быть спокоен. Когда он нервничает, в кровь выбрасывается огромное количество гормонов. А мне нужны высококачественные органы и чистая кровь.
Гроссе нажал скрытую в панели кнопку. Появились сестра и санитар.
