Владимир Востоков - Ошибка господина Роджерса
— Скажите наконец, как вам удалось… — перебил Шульц Егера.
— Этим вы, господин полковник, займетесь после моего ухода… Но прежде необходимо выполнить кое-какие формальности. — С этими словами Егер выхватил пистолет и, наставив его на растерявшегося Шульца, решительно произнес: — Ни с места! Руки на стол!
Не успел Шульц опомниться, как оказался в наручниках.
— Что вам н-надо? — пролепетал он растерянно. — Как вы п-посмели? По какому п-праву?
— Тише, Шульц. Права я предъявлю потом, а сейчас предупреждаю: при малейшей попытке позвать на помощь — пуля в лоб. Для начала отдайте распоряжение, чтобы к вам никого не впускали и не беспокоили. Только смотрите, без шуток. — Егер ткнул пистолетом в бок Шульцу.
Шульц беспрекословно выполнил команду, передав ее по телефону в свою приемную.
— Отлично, Прошу встать и занять место вон в том кресле.
Шульц выполнил и эту команду.
— Объясните, в ч-ем-м д-д-ело? Что з-за ком-м-медия?
— Теперь вопросы задавать буду я, — отрезал Егер. — Если вам дорога жизнь, а я в этом только что убедился, не будем терять времени. Где ключ от сейфа?
— Какой ключ?
— Шульц, я пришел к вам не в прятки играть, надеюсь, вы это усвоили. Где ключ?
Шульц задумался, потом, приняв решение, неожиданно бросился головой на Егера, целясь ему в живот, но тот был начеку. Отскочив в сторону, Егер резким ударом ребром ладони полоснул Шульца по шее, и тот распластался на ковре.
— Я предупреждал — без шуток. Смотрите, Шульц, еще одна попытка — и… А теперь встаньте.
Шульц неуклюже поднялся, морщась от боли, тяжело опустился в кресло.
— Дайте воды, — попросил он обреченно,
— Я жду ответа, — напомнил Егер.
— Неужели не видите, что сейф открыт? — презрительно выдавил из себя Шульц.
— Меня интересует не этот сейф, тот… Понимаете?
Шульца как взрывной волной подняло с кресла. Он что-то пытался сказать, но кроме нечленораздельных звуков, ничего нельзя было понять.
— Что… вы… хотите сд-д-елать?.. — Шульца трясло, словно в лихорадке.
— Ключ! — спокойно повторил Егер.
— Клянусь фюрером, я не дам его. Но даже если он будет у вас, вы ничего не сможете сделать. Нужен второй ключ, а он находится у Брауэра.
— Звоните Брауэру, и немедленно, — приказал Егер, но, вспомнив, что Шульц в наручниках, подошел к телефону и набрал номер Брауэра. Телефон молчал. Снова набрал. Снова молчание. — У нас мало времени. — Егер подошел к окну. Во дворе около железобетонной ниши в хранилище находились несколько цистерн с надписью «Молоко». Егер подошел к стене, снял висевший на ней автомат, проверил его готовность к действию и положил оружие около открытого окна. Егер вновь посмотрел на часы. По его расчетам и договоренности с Матильдой, ей с матерью нужно примерно часа два, для того чтобы успеть собраться и оказаться в безопасности. Сейчас прошло всего полчаса,
— Скажите, господин Егер, кто вы?
— Какое это имеет значение?
— У меня к вам имеется предложение… Скажите, какой смысл умирать в расцвете сил и во имя чего? Я не знаю, какой вы разведке служите: английской, американской или русской. Да это сейчас не имеет значения. Но зачем вам умирать так рано? Только варвары бессмысленно и бездумно преждевременно расстаются с жизнью… Я же, не выходя из этого кабинета, дам вам столько золота и бриллиантов, что их хватит на несколько жизней. Швейцарская граница недалеко — и вы свободны. Впереди вас ждет безбедная жизнь, к примеру в Латинской Америке. Я все устрою на высшем уровне… Кроме меня, никто не будет об этом знать… — Шульц, переведя дыхание, выжидательно посмотрел на Егера. — В критическом случае, если он когда-либо наступит, скажете своему шефу, что полученное задание не смогли выполнить по причине, от вас не зависящей. Подумайте. Такого шанса больше не будет, — закончил Шульц.
— При других обстоятельствах я с великим удовольствием прихватил бы вас с собой…
— Значит, вы согласны?! — вскрикнул от радости Шульц,
XXII
Брауэр и Клибер долго нажимали на кнопку звонка, но никто к ним не вышел. Они несколько минут молча стояли у калитки, решая, как им поступить. В это время из соседнего дома вышла женщина.
— Вы случайно не знаете, куда подевались Гофманы? — обратился Брауэр к женщине, когда она проходила мимо них.
— Эльза уехала в город к племяннику, а Матильда на работе, где же ей еще быть. А вы кто будете?
— Благодарю вас.
— Пожалуйста, — пожав плечами, ответила женщина.
Когда она скрылась из виду, Брауэр обратился к Клиберу:
— Не нравятся мне эти отсутствия. Знаешь что, давай рискнем, не упускать же такой случай.
— Не понимаю, о чем речь? — ответил Клибер,
— Заглянем в дом Гофманов, а?
— Не понимаю…
— Потом поймешь. Будь в засаде, В случае опасности — звони в дом. — Не успел Клибер опомниться, как Брауэр перепрыгнул через забор.
Дверь в дом была открыта. Это насторожило Брауэра. Мягко ступая, он обошел комнаты, кругом царил беспорядок. По всему видно, хозяева собирались к отъезду. Но почему не закрыта была дверь? «Забыли в спешке», — решил Брауэр, поднимаясь наверх в комнату, где жил Егер. В этой комнате был прежний порядок, который он отметил при своем первом посещении Егера. На всякий случай он открыл окно, выглянул в сторону калитки. Тихо. С профессиональной ловкостью Брауэр стал обыскивать комнату. Открыл чемодан, аккуратно перевернул лежавшие там вещи, но ничего интересного для себя не нашел и разочарованно опустил крышку. В платяном шкафу, кроме гражданского костюма, нескольких рубашек и пары туфель, ничего больше не было.
Когда начал осматривать письменный стол, тут было от чего ахнуть. В одном из ящиков он увидел фотокарточку. Увидел и не поверил своим глазам. На побледневшего Брауэра в упор смотрели фашистские главари, и среди них — Отто Егер. С нервной дрожью в руках перевернул фотокарточку. Размашистым, волевым почерком по всей ширине фотографии шла надпись: «Отто Егеру. За верную службу великой Германии и фюреру. Хайль!» — и подпись: «Гиммлер. 20 июня 1943 года».
Брауэр на какое-то мгновение застыл в нерешительности, соображая, что ему делать. Затем лихорадочным движением положил на место фотокарточку, бросился вниз, забыв даже закрыть окно.
— Все тихо? — почему-то шепотом спросил Брауэр Клибера, когда очутился около него.
— Да.
— Слава богу, — облегченно произнес Брауэр.
— На тебе лица нет. Что случилось?
— Ничего.
Брауэр и Клибер вернулись в гестапо.
Брауэр решил оказать внимание Ратнеру, поскольку тот был в хороших отношениях с Егером. Позвонил ему на работу. Ему ответили, что он еще здесь не появлялся. Позвонил на квартиру. Молчание. Позвонил Шульцу. «Вот я его сейчас ошарашу», — мелькнуло в голове Брауэра, и он улыбнулся от. удовольствия. Телефон Шульца молчал. Брауэр в сердцах бросил трубку:
