Иван Ефремов - Лезвие бритвы (илл.: Г. Бойко, И. Шалито)
В эту ночь вещее чутье человека, еще не разгаданное потомками, потому что они или считали его сверхъестественным и непознаваемым, или попросту отвергали его, не веря в великие способности своего тела,— это чутье предупредило людей о надвигавшейся опасности. Какого рода опасность — никто не мог знать. Тем не менее все собрались около узких проходов, охраняемых сторожевыми. Не нашлось мужчины или женщины, которые решились бы спать и не вперяли бы глаз во тьму ночи, откуда приближалась неведомая опасность.
Бродившие вокруг звери что-то почуяли и скрылись. Прошло немало времени. Все так же горели яркие звезды и безмолвие ночи не нарушалось даже легким ветром, редко затихавшим на просторах степи.
Вдруг самый молодой из охотников с силой втянул в себя воздух — сигнал опасности. Он прильнул ухом к вертикальной каменной глыбе, и остальные сделали то же. Через толщу земли и прохладное твердое тело камня передалось отдаленное сотрясение почвы, учащенное и ритмическое, как поступь. Это и в самом деле была поступь большого, очень большого стада слонов. Оно приближалось, направляясь к холму, на котором стоял круг каменных глыб. Если стадо очень велико, то даже на просторах степи оно не сворачивает со своего пути и сметает все на дороге. Животные в дальнем походе не любят идти широким фронтом, а норовят стесниться поближе.
Костры были притушены, чтобы на всякий случай не вызвать любопытства исполинов. Медленно нарастал тяжелый топот — древние слоны в открытой степи двигались совсем не так бесшумно, как в лесу. Кроме того, вероятно, стадо шло рысью или очень быстрым шагом, переселяясь куда-то в дальние места,— самый худший случай для тех, кто не успел убраться с его пути.
В шуме приближающегося стада чудился свой ритм. Казалось, что глубоко под землей било несколько огромных барабанов, обладавших способностью волшебно зачаровывать людей и заставлять их совершать радостные движения танца… ту-тум, тум, ту-тум, тум, тум, тум, ту-ту…
По спинам охотников побежал легкий озноб, вызванный не страхом, а могучим чувством опасности, обещавшим великолепные переживания на грани избегнутой смерти. Обязательно избегнутой, иначе не будет никаких переживаний.
Крупные звезды, мигавшие над высокой травой у горизонта, затемнились. Там обрисовались черные, быстро двигавшиеся утесы — передовая часть стада, составленная из самых крупных самцов, пролагавших дорогу для всех остальных. Такие же отборные и мудрые слоны замыкали вдали арьергард стада, растянувшегося на несколько тысяч шагов.
Необычайная высота приближавшихся животных привлекла внимание Селезнева. Владыки степей принадлежали к особому роду вымерших слонов, которому ученые, потомки пещерных охотников, пораженные величественным обликом животного, дали имя «архидискодон меридионалис», или «южный слон».
Селезнев знал, что современные африканские слоны более высоконоги, короткохоботны, чем питающиеся травой лесные индийские слоны. Архидискодоны были еще выше, чем африканцы. Их головы с толстенными бивнями и покатыми лбами раскачивались на высоте шести метров. Правда, это шли самые могучие вожаки, однако и поспешавшее за ними полчище высилось в темноте крутой черной стеной и напоминало скорее ряды средневековых осадных башен, чем живых существ.
Архидискодоны мчались прямо на каменный круг. Никогда еще степные крепости не имели дела с подобным скопищем. Предводитель пещерных охотников — гигант с сильной проседью в густой гриве своих волос и бороде — недолго хмурился в раздумье. Да у него и оставалось лишь несколько секунд.
По безмолвному знаку, поданному им, все охотники отступили к центру и присели за второй ряд камней, нагроможденных между главными глыбами. Присели и превратились в недвижные изваяния, так, как это умеют делать все дикие животные в ожидании решающей минуты. Слоны поднялись на холм, почуяли людей и превратились в бесшумные черные тени. Высоченные архидискодоны заслонили полнеба. Половина каменного кольца вдруг стала черной глухой стеной без всяких просветов. Это значило, что напротив каждого из узких проходов между глыбами стало по слону. Гиганты были так высоки, что их головы оказались выше уровня каменной ограды, но опущенные и с шумом втягивающие воздух хоботы не могли дотянуться до людей.
Селезнев, не отрываясь, смотрел в маленькие, отблескивавшие красными огоньками глазки высившегося над ним слона. Архидискодоны замерли, так же как и охотники, ни малейшим вздохом не выдававшие своего волнения.
Селезневу показалось, что он прочитал в глазах слона не злобу и не удивление, а лишь сдобренное юмором любопытство. Стоявший слева архидискодон вдруг отступил, нагнул голову и надавил лбом и бивнями на вертикальную глыбу внешнего частокола. Тотчас, подражая ему, еще три слона склонили головы и навалились всей тяжестью своих горообразных тел на другие камни. Селезнев не знал, насколько глубоко были врыты главные глыбы, потому что каменный круг был создан предыдущими поколениями жителей скал. Сейчас от суммы затраченной прежде работы зависело все. Если хоть одна из глыб уступит усилиям слонов, то слоны сокрушат преграду, и тогда вряд ли кто-нибудь спасется… Оглушительно затрубил левый гигант, снова сжимаясь в исполинский черный ком и напирая на глыбу. Ему отозвались все стоявшие перед оградой. Слон, глядевший на Селезнева, обдал его горячим дыханием, отзывавшимся запахом росших в степи густолиственных деревьев.
Топот стада затих — внутренним зрением Селезнев видел, как сгрудились перед холмом сотни слонов, остановленные препятствием.
Отошедшие в неведомые дали предки знали слонов и предвидели, что с ними придется иметь дело. И они, мужественные охотники и добросовестные строители, не пожалели труда, опустив основание глыб в глубокие ямы и тщательно уплотнив землю. Ни одна из столбовидных глыб даже не пошатнулась. Мгновения шли, и сердце Селезнева стало наполняться горделивой радостью. Он еще не был уверен в том, что архидискодоны не придумают соединить свои усилия и навалиться на какую-нибудь глыбу втроем или вчетвером. Но то ли у вожаков стада не хватало соображения, то ли они сочли дело нестоящим, смекнув, что препятствие проще обойти, во всяком случае, исполины отошли и еще несколько мгновений постояли в раздумье. Внезапно тишину прорезал высокий трубный звук — сигнал, поданный тем самым слоном, с которым переглядывался Селезнев. Тотчас передовая группа, состоявшая примерно из двух десятков самцов, разделилась, огибая каменный круг справа и слева. Разделилось и пришедшее в движение стадо, обтекая человеческую крепость, как река обтекает не поддавшийся ей утес. Иногда один-два слона черными стенами вырастали перед проходами. Вытягивая хоботы, они с шумом всасывали воздух. Еще раз прозвучали хриплые трубы. Это подошел замыкающий шествие отряд самцов-охранителей. В отдалении за спинами охотников им откликнулись передовые. Очевидно, архидискодоны сообщали друг другу, что опасности в каменном кольце нет, и арьергард быстро прошел правой стороной. Осторожные охотники выжидали, пока не замолкла тяжелая поступь. Лишь тогда люди разразились торжествующими воплями, далеко разнесшимися по степи и поднявшимися к звездным небесам как слава уму человека и трудам предков…
