Виталий Мелентьев - Искатель. 1972. Выпуск №5
— Тиу Хаунак говорит о Земле невежественных, почему же он, столь посвященный, согласен на подобный брак?
— Потому что Тиу Хаунак давно любит Иму и, будь она изгнана, готов за нею следом идти и в лес, и в дикость… в пасть ягуара.
— Тиу Хаунак опроверг себя, — с загадочной улыбкой заключила Кара Яр. — В основе брака, к которому он стремится, все же лежит Любовь.
И вот теперь, вместе пройдя Ворота Солнца, став мужем и женой, Тиу Хаунак с Имой направлялись к нам, сынам Солнца, желавшим им счастья, ибо не в возмездии Справедливость, а в победе человека над самим собой.
Нас было три пары мариан. Если случившееся сблизило нас с Эрой, то этого нельзя было сказать о Каре Яр и Ноте Кри.
Зато Ива с Гиго Гантом становились друг другу все необходимее без всякого вмешательства внешних событий.
Было уже решено — и я, руководитель Миссии Разума и старший брат Ивы, дал на это согласие, — следующими через проем Ворот пройдут они, соединясь под Солнцем навеки здесь, на Земле.
Мы называли себя сынами Солнца, считая такими же и людей, потому что разумные обитатели и Мара и Земли во всем обязаны животворящему Солнцу, спутниками которого являются обе наши планеты.
Для Тиу Хаунака наше посещение Земли имело особый смысл.
Он стал первым жрецом Знания. Основоположниками Знания инков он считал нас, пришельцев.
И он хотел соорудить памятник нашего посещения, нерушимый на века. По его замыслу, памятник этот должен был в математических символах выражать наши идеи о Равенстве и Справедливости. Он нашел этому своеобразное выражение.
Мы, мариане, сочли необходимым править инками поочередно. Тиу Хаунак подсказал нам срок правления каждого — по двадцать четыре дня, но на мою долю Первого Инки Кон-Тики, по его расчетам, выпадало на день больше.
Мы настояли, чтобы в поочередном правлении инками приняли участие и наши лучшие ученики. Выбор пал на Тиу Хаунака, Хигучака и старого вождя кагарачей Акульего Зуба.
Тот же Тиу Хаунак на основе своих загадочных вычислений предложил марианам сменяться в правлении в два круга, а потом на три срока правление брали на себя земляне. Их сроки были равны моему — двадцать пять дней.
Вот этот календарь дружбы и равенства был изображен на памятнике нашего посещения Земли, на Воротах Солнца.
Календарь имел еще и глубокий тайный смысл. Сыны Солнца в общей сложности находились во главе инков двести девяносто дней, что равнялось ЛУННОМУ ГОДУ! Луна обегала Солнце по своей неустойчивой удлиненной орбите за двести девяносто дней.
Если же прибавить к 290 дням три срока правления людей по двадцать пять дней, то получится 365 дней — длительность земного года, который почти вдвое короче марианского цикла.
Примитивные художники инков своеобразно восприняли облик каждого из нас.
Так, меня, Кон-Тики, они изобразили ягуаром, поскольку ягуар — вождь всех зверей. Не больше повезло и остальным моим соратникам, рядом с изображением которых было численное выражение их сроков правления.
Что касается трех правителей-людей, то они присутствовали в Воротах Солнца не только символически, но и весьма глубокомысленно.
Ворота были сложены из трех огромных, пригнанных один к другому каменных монолитов. Эти каменные монолиты, по мысли Тиу Хаунака, и знаменовали собой людей-правителей.[3]
Тиу Хаунак и Има приблизились к нам.
Он смотрел на меня испытующим взглядом орлиных, широко расставленных глаз.
Я никогда не солгал бы Тиу Хаунаку. И ограничился лишь сердечным поздравлением, заключив его в свои объятия.
Сейчас не время было сообщать ему о полученном с Мара по электромагнитной связи мрачном сообщении.
В тайнике фаэтов не было обнаружено готового устройства для распада вещества. Мона Тихая жестоко ошиблась, рассчитывая на это!
Эти устройства должны были теперь создать сами мариане.
Но успеют ли они это сделать к предстоящему противостоянию Земли и Луны, которое может стать последним?
Мы не хотели омрачать счастье новой супружеской пары.
А ведь следующей парой хотели стать Ива и Гиго Гант.
А мы с Эрой?
Мы обрекли себя на общую участь с людьми. Мне не пришло в голову, что можно бежать с Земли, улететь на корабле «Поиск». Об этом шепнул мне Нот Кри.
Я готов был испепелить его взглядом. Но ведь он дважды отдавал мне свою кровь!
И с ним вместе нам предстоит встретить сближение Земли с Луной, грозящее неисчислимыми бедами.
Но не только с ним одним — со всеми нашими друзьями, а главное, с Эрой, с моей Эрой!..
Глава третья. СВЕТОПРЕСТАВЛЕНИЕ
1. ТЕНИ НАДЕЖДЫ
— Вот на какие тени я надеюсь! — обрадованно вскричал Кир Яркий.
И Мона Тихая, и Линс Гордый, седой худощавый марианин с высоким лбом, припали к иллюминаторам «Поиска-2».
С высоты околопланетной орбиты им открылась поверхность Луа, вся испещренная кратерами.
Мариане привыкли к своим родным пустыням, покрытым метеоритными воронками. Но то, что они увидели на Луа, по своим масштабам не шло ни в какое сравнение с ландшафтом Мара.
Медленно поворачивается по мере движения корабля исполинский шар, то равнинный, то гористый, то весь в крапинах больших и малых ям.
Горные пики отбрасывали резкие черные тени.
— Смотрите на эти длинные тени. Они падают не от горных вершин, а как будто от конических шпилей, — указал в иллюминатор Кир Яркий. — Высота их, пожалуй, больше десятка тысяч шагов.
Старшие члены экипажа с трудом сдерживали волнение. Они ясно видели четыре срезанных конических образования с основанием в тысяч шесть и срезом в тысячи три шагов в поперечнике. Рядом бездонными провалами зияли круглые отверстия и совершенно правильный черный прямоугольник, ограниченный отвесными стенами.
Чуть вбок виднелся купол-великан, способный накрыть целый город, сохраняя в нем искусственную, как в марианских городах, атмосферу.
Другой почти такой же огромный купол имел расположенные по кругу отверстия, похожие на иллюминаторы. Верхней части свода на нем не было: в проеме просматривалась чернота. Оба купола соединялись между собой колоссальным сводчатым переходом, тоже способным скрыть любой из марианских городов.
В отдалении на продолжении линии, проходящей через оба купола, чернел круглый проем внутри гороподобной башни, отбрасывающей тень на равнину. Чуть дальше виднелись две правильные пирамиды.
— Это уже не капризы природы, — уверял Кир Яркий. — Это наша надежда.
