Максим Удовиченко - Наследники древних манускриптов
Вань Шань жонглирует кухонными предметами в поезде Наушки-Москва.
– Ложка!!! Ложка!!! – вдруг радостно закричали монголы, показывая руками на ржавый половник.
– Я вам! – строго погрозил пальцем Аристарх, разгулявшимся детям степей.
– Родной предмет увидели, что ли? – аккуратно засовывая ржавый половник обратно в сумку китайца и вынимая полиэтиленовый свёрток, отдалённо напоминавший магазинный набор столовых предметов, изрядно залепленный наклейками “Made in China”.
– Взял ложка – получи матрёшка! – радостно возвестил китаец, неожиданно протягивая ему здоровенную матрёшку с изображение Мао Цзэдуна, как если бы Аристарх ни с того ни с сего угодил в «Сектор приз» на телеигре «Поле чудес».
Повертев матрёшку в руках и сняв верхнюю часть, Аристарх к своему удивлению обнаружил там ещё одну, чуть меньших размеров, с изображением Дэн Сяопина.
Им вдруг овладел почти детский восторг: он с неподдельным задором извлекал всё новые и новые матрёшки с изображениями видных китайских деятелей, пока не дошёл до самой крохотной, с изображением китайского императора Пу И. Не давая Аристарху опомнится, китаец, со словами: «Любишь матрешка, получи книжка!», достал из мешка средних размеров книгу в красивом кожаном футляре.
– Что это? – изумлённо произнёс Аристарх, открыв книгу на странице с магическими знаками и рисунками созвездий, сплошь исписанную странными текстами на языке, похожем на арабский.
– Это сказка, Шахиризад! – со знанием дела объяснил китаец.
– Сказка! Сказка! – радостно подхватили дети степей, хлопая в ладоши.
– Какая ещё сказка!? Откуда у тебя эта книга, китайский прохвост? – перевернув страницу и увидев рисунок, довольно детально объясняющий процесс перегонки спирта, спросил явно заинтересовавшийся Аристарх.
– От моя бабушка, а ему от дедушка! Всё забирай десять тысяч рублей моя давай! – быстрой скороговоркой пролепетал китаец, склонившись в ожидании денег.
– За всё даю тебе две тысячи рублей, – доставая деньги и всё ещё рассматривая рисунки книги, озвучил цену Аристарх.
– Ещё два тысяча давай, и моя убегай, – заключил китаец, показывая язык и строя гримасы монголам, вызывая тем самым неописуемый восторг и радостные крики: «Сказка! Сказка!» в стане развеселившихся детей бескрайних степей.
– По рукам! – вручая деньги китайцу, согласился Аристарх.
Получив деньги, китаец, захватив свой багаж, незамедлительно исчез, оставив Аристарха с книгой, ложками и матрёшками, а детей бескрайних степей – с незабываемым восторгом.
Аристарх же, всерьёз заинтересовавшись книгой, окончательно прекратил свои краеведческие и нравоучительные лекции для гостей из далекой Монголии.
За окнами поезда мелькали вокзалы, станции и полустанки, стремительно отдаляя Аристарха от ставшего за время службы почти родным Байкальского края.
Как-то днём, сидя за столом своего купе и с интересом разглядывая очередной чертёж, весьма напоминавший строение органов человека, в точности соответствующий довольно искусно изображенным небесным созвездиям, сам того не подозревая, Аристарх, вдруг случайно задел крошечный рычаг на кожаном футляре книги.
С характерным щелчком сработали едва заметные защёлки и золотые пластины, ярко блеснув на солнце, аккуратно вошли в пазы и впервые за многие сотни лет, окрыли две тайные ниши.
– Ничего себе! – опешил Аристарх, увидев предмет в золотой оправе, очень напоминавший монокль. К его удивлению, позолоченная ручка, хранившаяся в другой нише, замечательным образом крепилась к золотой оправе монокля.
Чертёж из древней книги. Строение человека в соответствии зодиакальным созвездиям.
Рассмотрев сквозь монокль детей степей, с урчанием поедавших кусок баранины, Аристарх разглядел их большие, не изъеденные кариесом, белые зубы, и отметил прекрасные возможности устройства детально изучать предметы.
Опробовав монокль, Аристарх нашёл его невероятно удобным и уже не расставался с ним ни на минуту. Изучение чертежей и рисунков книги, доставляло Аристарху немало неудобств, из-за невозможности прочесть описания.
Изредка встречавшиеся латинские названия были более-менее ясны, но арабская вязь!
Арабская вязь, хоть и выглядела, как казалось ему, довольно симпатично, но была для него непонятна, и, как следствие, вносила больше неразберихи, нежели понимания увиденных рисунков, чертежей и схем. Но разглядывать всё это с помощью монокля, как обнаружилось, было весьма увлекательным занятием.
Пейзаж за окном поезда все заметнее из горно-таежного превращался в лесисто-равнинный. Поезд полным ходом приближался к Москве.
5.3 Аристарх и «старичок-востоковед»
По приезду в родные края, Аристарх твердо решил разобраться с арабскими текстами таинственной книги, чтобы внести ясность в содержание красочных иллюстраций, мистических знаков и загадочных схем.
Найдя через своих знакомых адрес профессора арабской словесности и по совместительству большого почитателя легенд и обрядов Ближнего Востока, он, позвонив и изложив суть дела, договорился с ним о встречи.
– Здравствуйте Венедикт Мухтарович! – приветствовал он открывшего дверь старичка невысокого роста в узорчатой пижаме с большими чёрными усами и длинными седоватыми пейсами.
Здравствуйте Аристарх! Или как у нас на Востоке принято говорить – Шалом Алехам! – Ну, иногда, местами – Салам Алейкум… – приветствовал Аристарха странного вида старичок.
– Я надеюсь, вас уже предупредили, уважаемый Аристарх, что мои услуги не бесплатные! – начал, многозначительно поправляя сбившийся на бок спальный колпачок с помпоном, растолковывать некие детали своего содействия Венедикт Мухтарович.
Да, уважаемый профессор, меня предупредили! – спокойно ответил Аристарх, следуя за профессором в комнату.
– И какую же сумму вам озвучили?! – сгорая от любопытства, задал вопрос старичок.
– Одну тысячу рублей за ваш нелёгкий труд…
– считая, что старичок вдруг захотел сделать ему скидку, назвал сумму Аристарх.
– Что вы уважаемый! Вас страшно обманули!
– чуть не выпал из пижамы старичок.
– Уже как три дня я по две тысячи беру за час работы! – недовольно уточнил профессор, присаживаясь за большой стол.
– Ну что там у вас показывайте! – скорчив мученическую гримасу, процедил сквозь зубы он.
– А вот и предмет! – произнёс Аристарх, осторожно доставая из походной сумки и выкладывая на стол книгу.
«Книга Аль-Фаруха-Ибн-Сауда Милостью Аллаха Всевышнего Звездочёта Халифа Абдаллаха» – прочёл, ехидно посмеиваясь, золотую надпись на кожаном футляре профессор арабской словесности.
