Леонид Панасенко - Искатель. 1988. Выпуск №4
— Беда в том, что ещё вчера ты была в них в больнице и носила короткую стрижку.
Изабелла нахмурилась было, но быстро спохватилась, и лоб её разгладился. Она улыбнулась.
— Джинсов в моём гардеробе больше нет. И волосы у меня — не грибы. Они не отрастают на двадцать сантиметров за день.
Обескураженный, он пожал плечами.
— Я знаю, — сказал он. — Карлен считает, что у меня расстройство памяти после травмы. Но почему мне вспоминается, что я видел тебя такой и после того, как очнулся?
— Твоя амнезия проявилась уже тогда. Ты увидел меня такой, какой, по твоим представлениям, я должна была быть… Какой я и в самом деле была пять лет тому назад…
Вздохнув, Поль обнял жену.
— Разумеется… Но ты понимаешь, что это значит? Это значит, что мой разум создаёт из реальности всё, что ему вздумается. Это называется бредом.
Она тихонько отстранилась и встала.
— Нет. Не из реальности. Я не приходила к тебе в больницу. Мне запретил это Карлен. — Поскольку Поль ошеломлённо молчал, она добавила: — Рано или поздно тебе надо было об этом узнать. Но в некотором смысле так даже лучше. Моё посещение приснилось тебе от начала и до конца. Должно быть, ты ещё находился под воздействием транквилизатора…
Поль тоже поднялся.
— Но ведь я отчётливо помню его!
— Сон тоже может отчётливо запомниться.
Поль взял свой «джин–физз» и сделал глоток. Ставя бокал на место, он взглянул на Изабеллу. Та, отпивая маленькими глотками свой коктейль, пристально смотрела на него.
— Видимо, ты права, — согласился он, но голос его прозвучал глухо. — Действительно, так как–то спокойней на душе.
Из комнаты появился Венсан. Он восседал на пластмассовом мотороллере. За ним трусил Альбер, тряся головой, и уши его болтались как тряпичные.
— Чемпион сейчас пойдёт спать, — сказала мальчику Изабелла и, обращаясь к Полю, добавила: — А мы будем ужинать вместе. Я приготовила рагу из баранины.
С этими словами Изабелла сняла Венсана с его транспортного средства. Как ни странно, ребёнок ничем не выдал своего неудовольствия. Поль с интересом наблюдал за ним. Он подошёл к мальчику и поцеловал его в лоб.
— Забавно, — сказал он. — Я и впрямь начинаю к нему привыкать…
Поль начал привыкать и к поведению Изабеллы. То, что у неё вдруг проявились кулинарные наклонности, было немалым преимуществом. Он обнаруживал в себе традиционные мужские пристрастия. Например, вкусно поесть.
— Фантастика! — воскликнул он, отодвинув тарелку. — И это ты, которой никак не удавалась яичница!
— И всё остальное тоже! — смеясь, уточнила Изабелла.
— Конечно, просто я не хотел вгонять тебя в краску.
Они немного послушали музыку. Поль стал восхищаться высококачественным радиокомбайном.
— Совсем не то, что наш электрофон! — сказал он. — Помнишь его? — Он спохватился: — Нет, я, конечно, не сомневаюсь, что ты его помнишь… Это просто так говорится…
— Слушай, давай без комплексов… Память вернётся к тебе. Ты сам говоришь, что не всё забыл. Но комбайн — это ещё что! Скоро у нас будет телевизор.
— Телевизор?
Некоторое время Поль переваривал новость.
— Это бесподобная вещь! — с воодушевлением воскликнула Изабелла.
Поль помолчал ещё.
— А ты разве не была против? — нерешительно спросил он.
— Поначалу да… Но теперь всё это в прошлом.
Странно, но Поль никак не мог заставить себя поверить в то, что её неприязнь к телевизору улетучилась так давно. О чём он ей и сказал. Она пожала плечами и улыбнулась:
— Естественно, поскольку прошлое — это для тебя вчера!
* * *Они лежали в постели.
Одной из наиболее загадочных перемен, происшедших в Изабелле, было пробуждение в ней чувственности. Насколько та Изабелла, о которой он сохранил воспоминания, была в этом отношении бесхитростна, настолько новая поразила его неожиданной изобретательностью. Поль обнаружил в ней сложную психологию любовной игры, и нельзя сказать, чтобы перемена в Изабелле ему не нравилась. Но приобрела ли она это новое качество одновременно с тем, как стала матерью? Не кухня же, в самом деле, так преобразила её! Или же в период, покрытый для него мраком, у неё был любовник? Поль ощутил укол ревности, но тут же одёрнул себя. Не менять же и ему своё поведение, устраивая ей беспричинные сцены, ведь они оба всегда стояли за свободу каждого в браке. Поль обещал себе не думать больше об этом. Однако, давая обещание, он спрашивал себя, не продолжается ли у неё эта связь. Словно речь шла не о подозрениях, а об установленном факте.
Но тут он послал свою ревность к дьяволу и решил наслаждаться тем, что предоставляет ему настоящее.
* * *Поль оставил свой «студебеккер» на стоянке, отведённой для машин сотрудников лаборатории. Перед тем как войти в здание, он бросил на машину последний взгляд. Лицо его освещала улыбка.
Поль поднялся на второй этаж. В глубине коридора рабочие мыли стеклянную перегородку. Кивнув им, он вошёл в лабораторию. Мариетта была уже на месте. После обычных приветствий она поинтересовалась его здоровьем.
— Похоже, сегодня вы в форме, — с теплотой в голосе сказала она.
— Ба, — отозвался Поль, по–прежнему улыбаясь, — маленький обморок, обыкновенный спазм мозговых сосудов… Маловероятно, что такое повторится!
— М–м… Да, конечно, — в замешательстве проговорила Мариетта.
— Да у вас какой–то странный вид! — заявил Поль смеясь. — Что вы от меня скрываете?
— О нет, ничего! — поспешно возразила Мариетта.
Двое рабочих за перегородкой, видимо, закончив работу, ушли. Поль рассеянно проводил их взглядом.
— Да, — сказала Мариетта, — они ещё вчера всё закончили, утром им осталось только кое–что подогнать…
Поль обернулся к ней, удивлённо подняв бровь.
— Закончили что? — спросил он.
Мариетта явно растерялась. Прошло немало томительных секунд, прежде чем она ответила:
— Ну… Вам всё расскажет Изабелла… А у меня много работы… Вы извините меня?
Она повернулась и пошла к двери между двумя комнатами лаборатории.
Поль сделал два–три шага вдогонку.
— Погодите… Как это? Ведь Изабелла…
Он не договорил. Дверь из соседнего помещения открылась, в ней показалась Изабелла. У неё была короткая стрижка, а под белым халатом — свитер, небрежно спускавшийся на джинсы.
— Ну что, Поль, — ласково спросила она, — как ты себя чувствуешь?
Поль не ответил. Он оцепенел от ужаса. Мариетта выскользнула из комнаты и закрыла за собой дверь.
— Поль, — с беспокойством спросила Изабелла, — тебе снова нехорошо?
